Реальное зло

– Вы с Сэмом реально вместе? – едва слышно шепчет Рыжик, когда учитель начинает мерно бубнить себе под нос материал урока.

– Не знаю, – честно отвечаю ей.

Вообще – я ещё не решила.

– Ну, ты и торпеда… – качает головой одноклассница и утыкается носом в свою тетрадь.

А я хмыкаю про себя. И не такие скорости развивали.

Урок проходит в относительном спокойствии почти до самого конца; буквально за десять минут до звонка на мою парту падает записка.

Ну, как падает? Её – вообще без «палева» – передаёт парень, сидящий передо мной. Разворачиваю клочок бумажки, читаю аккуратный подчерк: «Кари не может пробить твою защиту. Как ни старается. Молодец».

Даже не знаю, каким усилием воли удержала брови на месте. Серьёзно? Это теперь так происходит? Первым порывом было найти ручку на столе; вторым – достать её из рюкзачка. А третьим – ударить себя по лбу.

Следующая записка приходит через пару секунд, но я уже вижу, как подрагивают плечи Ниты.

Разворачиваю новый клочок бумаги. «Так, говоришь, на сколько тебя от письма освободили?..»

Усмехаюсь, глядя на каллиграфически выведенные слова. Убираю обе записки к себе в рюкзачок. Да, Нита, ты меня провела – и узнала, как хорошо работает моя регенерация. Зато у меня теперь два образца для нескольких ритуалов, где для проклятия требуется отпечаток руки человека. И такие существуют. Правда, подобные техники требуют совершенно другой концентрации, но я не из бездарных.

Когда звонок всё-таки прозвенел, а учитель отпустил всех на перемену, я подошла к троице ведьм.

– Зачем ты проверяешь мою защиту? – смотрю на Кари спокойно, задаю вопрос вообще без претензий. Просто уточняю.

– Кто разрешил ей разговаривать со мной? – обладательница шикарной копны каштановых волос смотрит на Ниту с вызовом.

– Перестань, Кари, когда мы создадим круг, будет не до ваших личных разборок, – отмахивается от неё та.

– Я задала тебе вопрос, – напоминаю, глядя уже с холодом.

И лучше бы ей признаться. Хоть я итак знаю причину – но это убережёт местную модель от моего ответного проклятия.

– Не нравишься ты мне, – в глаза заявляет ведьма.

– Кари, – протягивает Нита.

– С каких пор мне нельзя высказывать своё мнение? Ты уже разделила всех, присвоив рейтинг чисел из круга, но я ещё не давала согласия на его создание! – решительно отвечает Кари, не забывая метать в меня презрительными взглядами.

– Брось, круг нужен нам всем, – негромко говорит Леся, глядя на меня внимательным, я бы даже сказала – изучающим взглядом, – мы замкнём его в любом случае – даже если придётся всё оставшееся время терпеть присутствие этой оборванки.

– Да ты прямо героиня, – не без улыбки замечаю я, – готова пойти на такие жертвы.

– Девочки, давайте прекратим это бессмысленное гавканье, – Нита поднимает обе руки вверх, останавливая нас, – и, Кари, говори, пожалуйста, потише – нас весь класс слушает.

– Плевать на этих смертных! Я не хочу, чтобы она была у нас в команде! – шипит модель.

– А где будешь искать четвёртую? Да такую, чтоб подходила нам по метрике: возрастом, последовательностью букв и чисел в именах и датах, внешностью.

У нас и даты подходящие?..

– Не сравнивай меня с этой убогой, – тут же щерится Кари.

– Да, кстати, зачем ты выжгла свои волосы? – легко перестраиваясь, спрашивает Нита.

Это был такой изощрённый подкол?.. Мол, «я тоже считаю её убогой, кстати, объясни – почему...?» Они считают меня неполноценной из-за того, что я не уберегла естественный цвет волос? Они серьёзно не знают последствий этого действия?!

– Захотелось чего-то нового во внешности, – безмятежно отвечаю я.

Не стану их просвещать. Три глупые курицы.

– Ты же в курсе, что потеряла часть силы, когда сделала это? – Нита смотрит на меня озадаченно.

Она реально думает, что я такая тупая?..

– Тем более! Она – бракованная! Зачем нам ведьма без силы?! – вновь шипит Кари.

– Ты рискуешь завтра проснуться лысой, – говорю спокойно, но Кари, как ошпаренная, подскакивает со своего места.

– Я не буду с ней в команде! – рычит на Ниту, упираясь обеими руками в парту

– Сядь на место, – без эмоций, не глядя на подругу, произносит та.

– Я не…

– Сядь. На. Место.

Кари послушно опускается, поджав губы. Я оглядываю класс – все необычно притихшие, занимаются какими-то несвойственными для них делами… книжки листают… смотрят в тетрадь… просто сидят.

Сильна, ведьма.

Перевожу взгляд на Ниту.

Я заберу у неё эту силу.

– Что у вас здесь происходит? – Ник, выходивший из класса после звонка на перемену на несколько минут, садится лицом к нам, оседлав свой стул.

– Кари бесится, – спокойно улыбается ему Нита.

Ник переводит взгляд на меня.

– Из-за неё?

Нита тоже смотрит на моё лицо – прямёхонько в глаза.

– Они с Марой кое-что не поделили, – совершенно точно посылая в меня что-то мне неизвестное, причём на ментальном (!) уровне, произносит Нита; делаю вид, что меня проняло, слегка нахмурив брови; лицо русоволосой ведьмы проясняется, на губах появляется улыбка, – Но я уже всех помирила.

– Кое-что? – переспрашивает Метельский, подняв бровь.

Кое-кого – хочу ответить я, но, естественно, молчу.

Вместо этого хочу отойти от них и выйти в коридор – разобраться, чем в меня метнула Нита, но натыкаюсь на тёплую грудь. Мужскую грудь. Горячие ладони ложатся на мою талию, а глаза Кари начинают увеличиваться в размерах и едва не наливаются кровью от ужаса.

– Куда-то спешишь? – голос Сема звучит прямо над моим ухом.

Поворачиваю голову, утыкаюсь в его шею.

Его запах меня манит.

– Хочу прогуляться по коридору. Голова немного кружится, – ровно отвечаю ему.

Ловлю блеск в глазах Ниты – значит, я правильно играю. Проверяльщица чёртова.

– Кстати, Мара, – моё имя в устах Метельского звучит странно непривычно, прислушиваюсь к его звучанию, – Как твои ладони? Болят?

– Уже нет. Я смазала их обезболивающим кремом, – вру, глядя ему в глаза.

– Сама? – удивляется Ник, – Должно быть, сложно было.

Сложно намазать ладони кремом?.. А, у меня же вроде как обе болят.

– Я справилась, – улыбаюсь краешком губ.

Парень отвечает мне точно такой же улыбкой. Руки на моей талии сжимаются.

– Да, и ещё… постарайся повлиять на Сэма, – Метельский говорит безмятежно, даже улыбается, но его взгляд становится холодным и цепким, – Он из-за тебя уже второй день с ума сходит. А у нас игра на носу.