Реальность неведомого

Одно из таких «тел» принадлежало москвичке Ирине Поляковой, женщине средних лет.

А. Прийма проводит сеанс медитативной релаксации в «гобеленовом зале». На голове у его партнерши ~ наушники, элемент «внеземной радиостанции». К голове женщины подлетает шар, не наблюдавшийся визуально. Здесь и далее до конца книги – фото В. Баранова.

Автор книги (на снимке – слева) ставит контактный эксперимент на себе самом – надевает наушники на голову и расслабляется. Справа на снимке – гипнотизер Г. Гончаров. Из «зеркального тоннеля» вылетает шар.

Шар направляется к голове А. Приймы.

Под гипнозом – гипнотизер! Г. Гончаров, введенный А. Приймой в особое состояние сознания, «подключен» с помощью наушников к «радиостанции»… Из «зеркального тоннеля» вылетает шар.

Спустя некоторое время шар накрывает собою голову загипнотизированного гипнотизера.

Приведу фрагменты моего диалога с нею, загипнотизированной Г. Гончаровым.

– Вижу будущее. Да, это будущее! Какой точно год не могу сказать. Не знаю точную дату… – вещает заторможенным голосом Ирина, плавая в гипнотическом трансе. – Москва… На улицах – очень мало прохожих. Город почти пуст.

– Есть ли что-либо необычное на улицах? – спрашиваю я осторожно.

– Нет. Ничего необычного не вижу. Все нормально. На улицах всюду стоят танки.

– Танки… И вы не находите в этом ничего странного?

– А что тут особенного? Они давно здесь, в городе. Я уже привыкла к ним.

– Привыкли… Понимаю вас, – негромко говорю я, в самом деле осмыслив сию секунду любопытный контекст речей этой дамы.

Ирина Полякова, оказывается, вовсе не получает на «приемник» своего мозга ту или иную информацию из будущего, существующую, так сказать, в виде самостоятельно «функционирующих» картинок – независимых от ее «я», от ее личности. Она сейчас живет там, в дне грядущем! Именно поэтому она не усмотрела в танках на улицах нашей столицы ничего экстраординарного. Там, в своем будущем, она «уже привыкла к ним».

О-бал-деть!

Значит, сейчас я разговариваю не со своей современницей Ириной Поляковой, а с гостьей из будущего.

– Ирочка, – говорю я, с любопытством вглядываясь в черты лица этой путешественницы во времени, – итак, вы находитесь сейчас где-то в будущем… Вы интересуетесь общественной жизнью в этом вашем будущем?

– Да.

– Читаете газеты?

– Да.

– Смотрите по телевизору информационные программы?

– Да.

– Отвечайте быстро, не раздумывая. Каково главное событие этого будущего?

– Природный катаклизм. Всюду эпидемии. Всюду много больных людей… Очень сильные ураганы, бури.

Затаив дыхание, я спрашиваю:

– Где конкретно ураганы и бури. Уточните.

– Мексика. Калифорния. Там – много жертв. И много больных людей. Эпидемия… Мне холодно. Холодно. Я не могу. Я не хочу. Мне плохо. Очень холодно…

Эксперимент был немедленно прерван мною.

В показаниях других загипнотизированных в «центре Г. Гончарова» добровольцев в той или иной мере варьировались сведения, якобы полученные из недалекого будущего Ириной Поляковой.

Теперь вернемся к «контактным событиям», которые приблизительно в то же время продолжали потихоньку-полегоньку происходить в моей крохотной «бригаде» женщин-экстрасенсов.

Квартира Татьяны Махотиной. Новый эксперимент с «прибором». Наушники надеты на голову Инны Василиади.

Инна – невысокая, крепенькая, с очень красивым, чисто русским лицом – никакая не гречанка, несмотря на свою фамилию. Просто замужем за обрусевшим греком. Инна – профессиональный филолог. Одно удовольствие обсуждать с нею после окончания очередного ее «транса» детали «видений», уточняя их нюансы: женщина прекрасно владеет культурой речи.

Инна:

– Опять вижу берег озера на другой планете… Или… не знаю… может быть, в каком-то другом мире. И снова идут по тому берегу двое, направляясь ко мне. Их лица – как бы в дымке. Слышу голос: «Мы установили контакт с вами». Спрашиваю: «Зачем?» – «Нужна связь». – «Каким образом осуществляется связь?» – «Через нашу «антенну», которой вы пользуетесь. Цель работы с вами – подготовить вас к прямому контакту с нашими представителями». – «Когда ожидается такой контакт?» – «Может быть, он случится сразу после катаклизма». – «После какого катаклизма?» – «Да вы сами уже знаете – после какого… В дальнейшем вы будете готовить людей, живущих рядом с вами, к предстоящим массовым контактам с ними наших представителей, чтобы ваши люди не боялись их».

Следующий эксперимент в квартире А. Приймы. Татьяна Махотина:

– Покажите мне еще раз эту странную картину… Так. Спасибо. Какой ужас! Наверное, это что-то вроде внеземной метафоры. Вижу дорогу, выложенную людскими трупами. Трупы покрыты белыми простынями.

Жанна Куценко:

– Очень тяжело, неприятно воспринимать все это. Поступающая информация полна сплошными негативными эмоциями, «чувственной чернухой», я бы так сказала. Крики умирающих, рушащиеся здания, огромные волны, сметающие все и вся на океанских берегах… Плохо. Страшно. Беда. Большая, очень большая общечеловеческая беда.

– Когда это случится? – спрашиваю я.

– Не знаю. Есть ощущение, что информация о точной дате закрыта от нас с вами.

И впять – квартира Ж. Куценко. Инна Василиади:

– Я спрашиваю: «Когда же мы сможем напрямую общаться с вами? Уточните по возможности дату». – «Когда будете готовы выдержать наши вибрации». – «Как нам развивать себя, чтобы выдержать их?» – «Молитесь. Молитесь. Молитесь».

Дамы– экстрасенсы давным-давно не сидят уже вокруг «антенны», образуя правильный круг. Опыты показали, что им просто надо находиться где-то поблизости от включенной мною «внеземной радиостанции», а поза и положение тела не играют при этом никакой существенной роли. Сейчас пойдет короткий монолог Жанны Куценко, но сначала – о ней.

У Жанны – внешность такой, знаете ли, классической театральной героини, чье амплуа – «р-р-роковая женщина». Именно так выглядят частенько на театральных подмостках и в импортных телевизионных сериалах р-р-роковые, повторяю, женщины.

Огромные темные глазищи. Аскетичное лицо с правильными чертами. Копна иссиня-черных волос на голове. В глазищах мерцает некая вечная загадка, томление неведомой нам сердечной тайны. Взор всегда как бы слегка затуманен мглистой поволокой вселенской печали… В общем, есть в ее облике то, что так тревожит и манит мужчин, то, что зовется роком, фатумом, флером необъяснимого.