Реальность

Филипп развёл руки:

– А как же мы тогда сейчас болтаем спокойно? Он ничего не услышит?

Рыжая закатилась от смеха:

– Ну ты и смешной, ну просто – Филя-простофиля! Ты что, в лесу без сосен заблудился? Сколько раз говорила – мы во сне. В твоём сне. А я пришла к тебе в гости, и увела тебя в свой собственный мир, куда Клюв ни за что не попадёт! Не забывай, я выросла из пота и радости Создателя – это чудо можно спокойно так назвать. Ко мне Смотритель не подберётся, мой мир ему не по зубам. Так что не забывай думать только про траву.

После этих слов смешливая собеседница помахала рукой, и Филипп закрыл глаза, погружаясь в бездонный океан беспамятства.

Глава 8 Агент

Глава №8. Агент

После последней встречи Филиппа с Сергеем прошло несколько дней. В театре вовсю шла подготовка к «Дубровскому». Самочувствие Сёчина настолько улучшилось, что теперь он уже вполне обходился без «стулоносца», и перемещался по театру с шикарной тростью, которую ему отыскал вездесущий Лёва. Лёгкая, изящная вещь с настоящим серебряным набалдашником, долгое время пылилась на складе резервных реквизитов, и о её существовании не подозревал даже Иосиф Соломонович. Увидев Филиппа, величаво выхаживающим по сцене с настоящим артефактом в руке, сразу же заинтересованно полюбопытствовал:

– Филиппушка, ты наследство получил от прадедушки?

Сёчин от неожиданности растерялся, и сразу же выдал все тайны:

– Ося, да это хозяйская вещь, Лёвчик на складе отыскал, случайно. Я пока вот прихрамываю, пользуюсь. Верну потом, не переживай. Сегодня вот передвижку монтируем – гостиную Троекурова, много ходить приходится.

– Передвижку? А на другой стороне что будет?

– А там спальня Дефоржа как раз подходит, да и по мизансценкам они меняются пару раз.

– Понятно. А что с дубом?

– Меняем. Предыдущий не выдержал даже Лёвиного веса – упал. Ещё хорошо, что до спектакля.

Мейзель поморщился:

– Это я знаю. Чем заменим?

– Так сегодня уже, к обеду ближе, доставка будет. Реквизит новый, крепкий. После «Дубровского» можно его у себя оставить, и на утренники «Сказки Пушкина» пользовать. Павел Борисович хотел же?

Иосиф пожал плечами:

– Ну если будет «Сказки» ставить, то возможно.

– Ну так что, трость пока пользую?

Декоратор подхватил его за локоть:

– Филя, да я так просто спросил, увидел вещь интересную, вот и спросил. Ты пользуйся, сколько хочешь, мне не жалко. Тебе без трости сейчас никак. Только как перестанешь, не забудь положить, хорошо?

Филипп с усмешкой закивал:

– Да конечно же, дружище. Непременно сдам. Всё будет в порядке, даже не думай об этом!

Когда он произносил это, в кармане прозвучал вызов мобильника.

– Ося, мне ответить нужно. Или ещё что?

– Да нет, поговори, конечно. Ещё свидимся вечером, давай.

И Мейзель пошагал через сцену дальше. Филипп достал телефон, глянул на экранчик – звонил Сорокин. Опершись на трость поудобнее, нажал на «вызов»:

– Але, привет, Серёжа. Как ты?

– Здравствуйте, Филипп Андреевич, я нормально! Есть новости – хотелось бы лично сообщить.

– Всё понял, я сейчас в театре, можешь заехать. Время найду.

– Хорошо, договорились.

Сергей появился в театре примерно через час. Припарковался на «запасном аэродроме», как называли городские театралы парковку, находившуюся с тыльной стороны здания, и сразу направился к открытым двустворчатым дверям, которые в тот момент оказались открытыми – шла отгрузка чего-то габаритного, да ещё и «это» было упаковано в огромный пластиковый контейнер. В двери упаковка явно не могла пройти, и у грузчиков разгорелись жаркие дебаты. Как обычно, мнения по обсуждению предстоящей логистике контейнера разделились – трое из присутствовавших предлагали разобрать контейнер, и заносить его содержимое уже по частям, а ещё трое яростно спорили, что: «Дура эта пройдёт, нужно только глаза разуть!». Остановившийся рядом с проходившей дискуссией Сергей поинтересовался:

– Ребята, я тут до Сёчина пройду?

– Конечно! Прямо по коридору, а там на второй этаж. Кабинет знаете?

– Да, найду. А что в контейнере?

Крепкий мужчина с бейсболкой на голове коротко ответил:

– Дуб.

– Какой дуб?

Тут в их сторону повернулся самый активный сторонник скорейшей разборки контейнера, к которому все остальные обращались по имени «Лёва»:

– Для сношения.

Сорокин округлил глаза:

– Чего?

Лёва невозмутимо ответил:

– Вы «Дубровского» читали?

– Ну да, в школе ещё.

– Ну помните, как они там сношались?

Тут Сергей уже просто растерялся:

– Да там вроде таких сцен не было.

Услышав их разговор, стоявший рядом человек в бейсболке с укоризной посмотрел на Лёву:

– Хватит уже, серпентолог хренов, давай неси лучше инструмент, будем разбирать, – и обращаясь уже к Сорокину, пояснил, – там внутри дерево разборное, из трёх частей – декорация к спектаклю. Короб по лестнице не пройдёт, надо вытаскивать, и по частям заносить. А крона с листьями отдельно в мешках была, уже на сцене лежат.

Сергей кивнул:

– Понятно. Спасибо за подробности. Удачи вам!

«Бейсболист» молча кивнул, и гость заспешил к Филиппу. Зайдя в кабинет, поприветствовал хозяина рукопожатием, заметив:

– Ну, слушай, у твоих грузчиков сложная задача на сегодня выпала. Контейнер с дубом в двери не проходит.

Сёчин согласился:

– Знаю, но деться было некуда – спектакль скоро запускать, а предыдущий реквизит сломан. Оказалось, что сделан из проволочек да щепочек – починить не удалось, весь развалился. А с этим ещё проблемы будут – слишком высокий. Придётся за макушку к балкам на потолке крепить, не то упадёт. Ладно, про работу можно бесконечно говорить. Присаживайся, делись – чего новенького узнал? А я пока чай заварю.

Пока Филипп занимался чаем, Сергей начал рассказывать:

– Я выяснил личность «тайного агента», который тексты принёс. И глазам своим не поверил, когда в справке прочитал, что он и в самом деле агент. Причём штатный, и действующий до сих пор.

Сёчин замер с банкой заварки в руке:

– Ты что, серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Только не в полиции, и не спецслужбах, а в одном секретном институте, который базируется в области, в центре. Зовут его – Антон Васильевич Сонберг, он являлся их внештатным сотрудником, а если говорить точнее, то раньше он был аналитиком одного из отделов, специализирующимся по странным, паранормальным явлениям. В самом НИИ он не показывался, работал по разовым договорам в «поле», составлял аналитические справки по малообъяснимым событиям, произошедшим в области, да и по всей стране. И сам институт в целом ведёт исследования паранормального, директором там служит Нилов Герасим Петрович, но вот его я уже не знаю. Ну и конечно, этот НИИ очень тесно связан со спецслужбами, и сленговое название у него – Система.

Филипп от удивления присвистнул:

– Ну ничего себе!

– Я тоже так подумал. Да, кличка у этого Сонберга тоже есть – Летун. А что вы удивляетесь, власть очень любит всяких колдунов и предсказателей. Они только обывателю «втирают», что это дурной тон, а у самих полноценные институты есть для изучения всяческих странных явлений. В самом первом советском правительстве был такой товарищ – Барченко, так он ещё в двадцатые годы основательный фундамент для таких исследований заложил.

– Серёжа, как же ты это всё разузнал?