Реальный чувак

— А как себя чувствует ваша обезьяна, профессор?

— Осталась сторожить мои владения, — улыбнулся ученый. — Желательно, чтобы кто-то всегда оставался в лаборатории. Я сейчас работаю над грандиозным проектом.

Чувак любил животных и очень сочувствовал Микки. Ему хотелось убрать электроды из ее головы, потому что очень часто он сам себе казался такой вот дистанционно управляемой с пульта обезьяной. Только кнопки на этом воображаемом устройстве нажимал не Чокнутый Профессор, а настоящие сумасшедшие: школьные учителя, чиновники, копы, психоаналитики, банкиры, политики всех мастей и просто уроды, которых кругом было хоть кое-чем ешь. И каждый постоянно требовал, чтобы он поступил вопреки себе, а не жил так, как хочется. Однако он не стал поднимать вопрос о возвращении Микки в нормальное состояние, ведь это была совершенно не его проблема. Раз профессор счел нужным это сделать, пусть это будет на его совести. Они немного поболтали о животных, а затем Чувак выдвинулся на работу, оставив профессора доедать свой обед в одиночестве.

«Грандиозный проект — это круто!» — думал Чувак, шагая по улице с ящиком на шее.

Он не завидовал профессору, он просто радовался тому, что, пока все страдают фигней, кто-то работает над Грандиозными Проектами. Именно на таких людях держится величие Соединенных Штатов! С проекта мысли Чувака перескочили на Джен. Он думал о том, что лучше: быть парнем Джен или работать над Грандиозным Проектом? Пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что лучше всего в молодости быть парнем Джен, а к старости заняться Грандиозными Проектами.

Ближе к вечеру пожертвования потекли быстрее. Нагрешив за день, жители Катарсиса стали больше задумываться о спасении, чем утром, когда они еще не успели толком нагрешить. Ведь всякий знает, что вчерашний грех — это уже не грех, а так, воспоминание.

— Неплохо для начала! — одобрил дядюшка Дэйв, закончив подсчет собранных Чуваком денег. — Двести десять долларов пятьдесят пять центов! Молодец! На, забирай свою долю!

Он протянул племяннику две банкноты — пять и десять долларов.

— Почему так мало? — возмутился Чувак. — Разве пятая часть от двухсот десяти долларов и пятидесяти пяти центов равна пятнадцати долларам?

— Ты что, забыл про налоги? — притворно изумился Дэйв. — Имущественный налог штата, подоходный налог… Да мало ли других?

— Ты платишь налоги? — Теперь настал черед удивляться Чуваку.

— Представь себе, плачу! — скорбно улыбнулся Дэйв. — Я — законопослушный гражданин этой великой страны. После десятка повесток в суд и пары миллионов штрафов я стал исправным плательщиком налогов! К тому же я ежемесячно вношу крупные пожертвования на избирательную кампанию мэра Хомо…

Дэйв выхватил из руки Чувака пятидолларовую банкноту и взамен дал ему однодолларовую.

— Нихренасе! — только и смог сказать на это Чувак.

Дэйв обнял его за плечи левой рукой, а правой сделал широкий жест, словно приглашая племянника полюбоваться великолепием молитвенного зала, у кафедры которого они стояли.

— Бизнес есть бизнес, Чувак. Я стал успешным человеком только благодаря тому, что умею считать деньги. Когда-нибудь Всевышний призовет меня к себе, — голос Дэйва театрально задрожал, — и все это станет твоим!

— А можно одолжить у тебя триста баксов в счет будущего? — осведомился практичный Чувак.

Он был уверен, что от Дэйва могут достаться в наследство одни лишь долги.

— Нельзя! — сказал, как отрезал, Дэйв. — Рад бы помочь, но у меня сейчас нет свободных денег. И потом, я ведь сделал для тебя гораздо больше, дорогой племянник. Как говорится, лучше научить голодного ловить рыбу, чем просто накормить его этой самой рыбой. Я научил тебя зарабатывать деньги, и ты должен испытывать ко мне чувство благодарности…

Честно говоря, Чувак испытывал к дядюшке совершенно противоположные чувства. Он потихоньку начал закипать, руки у него сжались в кулаки. Ситуацию разрядила Джен — она подбежала к ним с озабоченным видом.

— Я такая дура! — еще издали начала кричать она. — Случайно увезла твой плащ и твои очки к себе домой. Машинально положила их в сумку вместе с моим нарядом для ночных факельных шествий.

— Я вас оставлю, у меня куча дел, — заторопился Дэйв, заметив красные пятна гнева на лице Чувака.

Он запер ящик для пожертвований на замок, сунул связку ключей в карман и поспешил ретироваться, чтобы не попасть племяннику под горячую руку.

— Давай заедем ко мне за плащом, а потом я отвезу тебя домой, — предложила Джен, искусно разыгрывая смущение.

— Да-давай, — начал заикаться от неожиданности Чувак.

Он ни о чем не мечтал и ни на что не рассчитывал, просто ему было приятно находиться в обществе Джен.

— Тогда пошли.

На этот раз Джен не стала брать Чувака за руку. Просто развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла к выходу. На улице она перешла проезжую часть, нажав кнопку на брелоке, открыла дверцу розового «форда мондео» и благожелательно улыбнулась Чуваку. Тот, не помня себя от счастья, забрался в салон.

— Это Пусси! — Джен дотронулась до игрушечной розовой кошечки с белым бантом, висевшей на зеркале заднего вида. — Мой талисман.

«А мой талисман — ты!» — чуть было не вырвалось у Чувака.

От смущения он покраснел и уставился на голые коленки Джен, чтобы не встречаться с ней взглядом.

— Поехали! — Джен плавно тронулась с места.

— Где ты живешь? — поинтересовался Чувак.

— В трейлере, — без тени смущения ответила Джен. — Наш трейлер-парк находится на северной окраине города, через десять минут будем на месте. А где живешь ты?

— Тоже в трейлере…

— Да ну!

— Ну да. Только на западе, прямо у шоссе.

— Значит, в трейлере? Обожаю совпадения! — обрадовалась Джен. — В них есть что-то мистическое.

— Я тоже обожаю, — поспешил заявить Чувак, хотя на самом деле к совпадениям относился равнодушно.

Ему очень хотелось иметь с Джен хоть что-то общее, кроме работы.

— Ты хорошо водишь машину, — после небольшой паузы сказал Чувак. — Уверенно и без суеты.

— Спасибо, мне кажется, что я родилась за рулем.

— Мы, американцы, — мобильная нация.

— Это верно…

Внутри розового, под цвет автомобиля, трейлера-прицепа царил ужасающий хаос.

— Совершенно не остается времени на домашние дела, — виновато произнесла Джен, прелестно выпятив нижнюю губку. — Проходи, падай на свободное место и располагайся, а я пока сделаю джулеп.

Свободное место нашлось лишь на широком спальном матрасе, брошенном прямо на пол. Чувак присел на уголок, обхватил руками колени и стал ждать.