Реальный Gameррой

Сам на себя удивляюсь – и с чего у меня это вырвалось? Хотел сказать совершенно другое, язвительное и грязное, чтобы испортить им настроение. Но в итоге говорю и вижу, как недоверчиво хмурятся лобики, а потом их лица расплываются в радостной улыбке. Олеся откидывает в сторону окурок и приближается ко мне чуть вихляющей походкой.

– Дорогой ты наш мужчинка, мы тоже тебя любим. По-своему, как младшего братишку, который вечно задирается и постоянно берет наши игрушки. Ты не обижайся на нас. Сильно не обижайся, мы же не со зла. Вот тебе за все страдания! – Олеся сжимает мое лицо холодными ладошками и крепко целует. Её губы пахнут помадой и табаком.

– Кхм, вот до чего доводит работа в одном кабинете! – раздается сзади веселый голос, и я издаю мысленный стон.

Только не он! Надеюсь, что он один. Но сегодня опять не мой день…

– Оксана Евгеньевна, я думаю, что мне стоит переехать в кабинет к своим сотрудницам. Видите, насколько они сближаются? Настоящая команда мечты, построенная на любовных отношениях, – продолжает изгаляться голос Юрия Геннадьевича.

Я же готов провалиться сквозь землю. Прямо сейчас просочиться сквозь мерзлый асфальт, протиснуться сквозь угловатую щебенку и затаиться в холодном песчанике. Да вообще готов подеваться куда угодно, лишь бы только исчезнуть с голубых глаз. По закону Паркинсона – бутерброд всегда падает маслом вниз, а любимая женщина выходит в тот момент, когда меня целует другая…

– Да это дружеский чмок, – пытаюсь оправдаться я и сам слышу, насколько это неубедительно звучит.

– Да-да, сначала чмок, потом проводит до дома, а там глядишь – честным пирком да за свадебку, – подначивает начальник логистики.

– Хватит, Юрий! Совсем Борю засмущал. Борис, ты поаккуратнее, а то и в самом деле захомутают, – подмигивает Оксана Евгеньевна и начинает спускаться по лестнице.

Юрий Геннадьевич поддерживает её за локоток, чтобы не поскользнулась. Я порываюсь кинуться следом, но крепкая рука Гарика дергает за шиворот. Отшатываюсь назад, и он меня поддерживает.

– Не надо, братуха, – шепчет он и добавляет уже громче. – Аккуратнее, Борис. На плитке скользко.

– Всем хорошего отдыха. Сильно не хулиганьте, – Юрий Геннадьевич открывает дверь своего «Таурега» перед Оксаной. Та садится в кожаное нутро, а начальник оборачивается ко мне. – Борис, закусывать нужно! Игорь, оставляю его на твои надежные руки.

«Феечки» улыбаются начальнику и машут ему руками. А я смотрю, как машина трогается с места и выезжает с парковки ресторана. Юрий старательно озирается по зеркалам, а Оксана смотрит на меня.

Оксана смотрит на меня, как будто ждет чего-то. Какого-то действия… поступка. Или это всё только кажется моему пьяному воображению?

– А дай-ка я тебя тоже чмокну! – ко мне лезет пухленькая Карина.

Мне хватает одного поцелуя Олеси, чтобы желудок потребовал исторгнуться наружу. Боюсь, что излияния нежности Карины я просто не перенесу. И джип начальника логистики ещё не отъехал. Так и чудится свет голубых глаз сквозь затемненные стекла.

– Нет-нет-нет, от меня водкой пахнет. Вдруг ещё забалдеешь, – пытаюсь выставить руки, но легче танк остановить голой пяткой.

– Ничего, я чуть-чуть. В щечку!

– А потом я тоже! – подскакивает Александра.

Гарик уже спокойно курит в стороне. Даже не приходит на помощь. А ещё друг называется! Не взирая на то, что я посещаю спортзал, мне не удается отбиться от двух фурий. В итоге на щеках все-таки расцветают два слюнявых чмока. Убежден, что эта помада ещё и трудно стирается.

– Золотой ты наш человечек, ты прости нас за подколы. В понедельник мы снова начнем это делать, такие уж мы по натуре – стервы. А сейчас мы тебя любим! – на мне повисают все три «феечки».

– Девчат, да оставьте вы Бориса. То на работе ему нервы треплете, то здесь в любви признаетесь. Из огня в прорубь окунаете, – раздается сзади насмешливый голос. – Так совсем с ума сведете, а у нас и так в офисе мужчин не хватает.

Вот только недавно слышал этот голос из колонок микрофона. Наталья! Спасительница! «Феечки» прыскают в кулачки, будто им по тринадцать лет и они рассматривают женский эротический журнал с полуобнаженными мужчинами. Наталья выходит на площадку перед входом и прикуривает тонкую сигарету. Странно, я всегда думал, что ведьмы курят трубки… Хотя, это всего лишь костюм, на самом деле она не такая.

– Да ладно, мы чуть-чуть. Чтобы вознаградить за мучения, – отвечает Олеся. – Всё, Борис, больше не будем тебя смущать.

Выходит Сергей Скалов с чаем и переключает внимание на себя. Я же прихлебываю горячий напиток, дышу холодным воздухом и смотрю в том направлении, в котором джип начальника логистики увез Оксану Евгеньевну. Мои «феечки» задорно смеются шуткам Гарика и Сергея. В этот момент они мне кажутся такими хорошими, родными и близкими, что рука сама лезет в карман. Пока никто не видит, я опускаю флакончик с зеленой полосой в мусорную урну. Тот глухо звякает о стенку.

Дополнительный квест «отомстить сослуживицам» провален

Награды:

Удовлетворение + 15 %

Самооценка + 5 %

Пакости – 5 %

Я с трудом сосредотачиваюсь на вылезшей табличке и потихоньку офигеваю – меня впервые награждают за проваленный квест. Странно, но с другой стороны, реальная жизнь отличается от игры тем, что и провалы могут обернуться победами. А если вспомнить Пиррову победу, то там совсем наоборот.

– Что грустный такой, Борис? – от группы курящих отделяется Наталья.

– Да так, что – то взгрустнулось, – отвечаю я.

Проницательные глаза скользят по моему лицу, отслеживают направление взгляда. Потом Наталья берет меня за мизинец и кивает на ступени.

– Ну-ка, пойдем, поболтаем. А то мне не нужны грустные работники на предприятии. Заодно ты воздухом подышишь. Воздухом, а не дымом сигарет, – не дает возмутиться Наталья и тянет за собой.

Я иду как телок на веревочке. Почему-то хочется идти. Веет от Натальи какой-то уверенностью и неистребимым оптимизмом. И я невольно заражаюсь этими чувствами, и кажется, что завтра будет всё хорошо, и кажется, что всё наладится. Может, это чай так подействовал? Всё бы хорошо, и мы почти спустились, когда я оскальзываюсь на мокрой ступеньке.

Шлепаюсь как в лучших американских комедиях – поднимаю фонтаны брызг и делаю глупое выражение лица. Достается и Наталье, но она отряхивается и грозно смотрит на тех, кто старается на верхней площадке перещеголять друг друга в пародии на ржание лошади. Я же поднимаюсь, ощупываю насквозь мокрые штаны, и почему-то мне жаль вовсе не их, а разбитую чашку с чаем. Вторая посуда за сегодняшний вечер. На счастье! Ну не могу же я быть так долго невезучим. Рано или поздно черная полоса должна закончиться.