Ребёнок от сводного брата

Или коротко о том, как сэкономить на персонале.

– Папа, Рустам! – встаю между ними, понимая, что ещё секунда и папа врежет братцу. Но наглец дёргает меня назад за свою спину.

– Бать, Алиса, и правда, уже большая! Ты не можешь её опекать и оскорблять лишь потому, что она ребёнка родила. Моя мама тоже к тебе с ребёнком пришла и при этом с поддержкой любящего мужчины добилась очень многого! В благотворительности! И теперь у тебя не только дочь – наследница, но и внук! Радуйся тому, что сможешь его воспитать и передать бразды правления! А на Алису не ори. Не позволю!

– Рустам! – восклицаю уже я.

– Молчать, женщина! – рявкает он на меня таким тоном, словно он уже мой муж, и мы где-то на востоке. – Поднимайся наверх! Возьмите ваши вещи и поедем ко мне! С дедушкой и с бабушкой познакомились – теперь домой!

Вот идиот!

Глава 4

– Рустам! – восклицает папа, сверля братца взглядом. – Что ты несёшь?! Ты хоть на минуточку представляешь, что мне говоришь? Что ты с моей дочерью спал! Под моим носом… к моей дочери в постель полез!

– Бать, – Рустам вздыхает. – Повторю: Алиса – большая девочка. Рано или поздно она бы с кем-то завела отношения и… кхм… разделила бы постель. Так чем я хуже непонятного мужика? Меня ты знаешь и понимаешь, чего от меня ожидать. Знаешь, что и обеспечить могу! И женюсь! И парень я толковый!

– Ты! Мой! Сын! Она! Моя! Дочь! – орёт отец, схватив Рустама за грудки. – Ты это понимаешь?!

– Олег! – вскрикивает Дана, но из-за Матвея на своих руках не может встать и помочь сыну. – Не трогай его! Прошу! Ради меня! Не трожь!

– Понимаю, отец! – уверенно отвечает ему братец, с вызовом смотря в глаза. – Но и ты пойми меня. Нас с Алисой. Чего сейчас зря кричать друг на друга и нервы тратить? У нас сын и его обратно не засунешь. Время назад не воротишь. Трудно, но нужно принять факт того, что у нас с Алисой отношения. И что у тебя внук теперь.

– Балбес, – вздыхает папа и отпускает Рустама. Отворачивается и ловит взгляд Карима. О чём-то молча его спрашивает, слушает такой же молчаливый ответ мужчины, а затем уже спокойнее поворачивается к нам. – Ясно всё с вами. Но могли сказать и раньше. Не убил бы. Да, скандала не избежали бы, но… по крайней мере, я бы не чувствовал себя сейчас идиотом! У меня внук! Взрослый внук!

– Он ещё малыш, – врываюсь в его нотации, неуверенно шепча. – Всего полгода.

– Я бы предпочёл воспитывать и заботиться о своём внуке с рождения, а ещё лучше с момента, когда ты узнала о беременности.

– Так вышло, пап. Я тебе уже всё объяснила, – виновато опускаю голову.

– Всё с вами ясно, голубки, – оглядывает нас с братцем по очереди. – Никуда ехать не надо. Будете на втором этаже жить. Чтобы я мог следить за тем, чтобы ещё глупостей не натворили! Безобразники! Чтобы под контролем были!

– Следить за нами? – переспрашиваю, ошарашенная его словами. Он что думает, что мы дети, за которыми следить надо? Чтобы глупостей не натворили? И всё было, как он хочет? – Не надо за нами следить. Мы, как и сказал Рустам, к нему поедем, – произношу. – Большие детки, и мы сами со своей жизнью разберёмся.

Развернувшись к нему спиной, иду к Дане. Забираю у неё Матвея, параллельно замечая странный взгляд, каким мачеха смотрит на меня.

Не то интерес, не то волнение.

Игнорирую её поведение и вместе с сыном поднимаюсь на второй этаж. Там одеваю Матвея обратно в комбинезон, быстро сама одеваюсь и спускаюсь к своей семье и заботливому «папочке» моего сына.

– Мы готовы, – объявляю Рустаму, подойдя к нему.

И этот паразит забирает у меня сына из рук, хоть я сопротивляюсь ему и его действиям. Лыбится и берёт Матвея в свои руки. Заботливо так, нежно, словно и правда, папочка внимательный.

Аж на душе сладко становится. И одновременно грустно, что не он отец Матвея. Ему бы пошло.

– Всего доброго! – кидает Рустам нашим родителям и выходит из дома. Я следом, как и Катя с Каримом, которые тоже одеться успели, пока я с Матвеем возилась.

Усадив Матвея в кресло, братец вежливо открывает дверь и для меня, и лишь затем садится сам.

– Отвези меня к Кате и Кариму. У них поживу, пока квартиру не сниму, – прошу братца, когда он садится за руль. Его руки застывают над рулём, будто не этого он сейчас от меня ожидал.

– Может, всё же ко мне? У меня чисто, аккуратно и комната для вас будет. И… жить можете сколько хотите. Я могу вообще в клуб съехать. Я и так там почти двадцать четыре на семь.

– Нет, – мотаю головой. – Спасибо, но всё же нет. Пора уже, и правда, взрослой становиться. Я переводчиком устроюсь и от Карима с Катей тоже съеду. Просто папа… Он никогда не прекратит во мне ребёнка видеть, если продолжу на ваших шеях сидеть. Он не верит в меня. Даже когда у меня Матвей на руках.

– Для родителей мы всегда дети, Лисёнок.

– Обидно это… Оскорбления, слежка.

– Не переживай. Мама вечером с ним поговорит, и он всё поймёт. Просто подожди. У него сейчас шок.

– Ага, – киваю и дальше занимаюсь сыном, стараясь уложить его спать. И мне это удаётся очень быстро.

Не став протестовать, Рустам отвозит нас в дом своего дяди и моей лучшей подруги. Там мне выделяют одну из гостевых комнат. Большую и светлую.

Катя просит мужа перетащить в эту комнату вторую кроватку их дочери. Одна кроватка у них всегда в детской, а вторая в их с мужем спальне, чтобы не таскать вечно её из комнаты в комнату.

Удобно и сейчас нам пригодилось.

– Надеюсь, вам будет здесь комфортно, – мнётся Катя. – Если что-то ещё надо… то просто скажи и…

– Успокойся, – прерываю подругу. – Всё отлично! Вы очень меня выручаете с Каримом. И за кроватку спасибо!

– Ага! Рустам с Каримом кое-как её в этот дверной проём протиснули, – смеётся Катя. – Редко можно услышать, как Карим нервничает.

– А где… они?

– Рустам уже уезжает, – подруга пожимает плечами. – Карим проводить его пошёл.

– Уезжает? – тяну, вскочив с кровати, где с сыном лежала. – Кать, посиди с Матвеем! Мне надо к Рустаму! – и вручив ей соску сына, срываюсь бежать к машине братца.

Только бы успеть!

*История Карима и Кати в книге "Ребенок от отчима" Смотрите в профиле автора!*

– Рустам! – окликаю братца ровно в тот момент, когда он садится в свою новую машину. Но услышав мой голос, останавливается.

Бегу к нему, чувствуя, что если он сейчас уедет, то я упущу что-то важное. Не понимаю, что, но это очень важно.