Ребята с Голубиной пади

— Чего это там?

— Нерпа играет или рыба, — донесся в ответ такой же сиплый голос.

Левка плыл, стараясь не упустить из виду черневшую в воде голову Суна, и часто оглядывался на Колю, который нет-нет да и всплескивал рукой.

«Что это с ним случилось?» — подумал Левка.

Он стал держаться на одном месте, поджидая Колю. Сун тоже остановился; его черная голова то появлялась, то скрывалась за волной. Подплыв, Коля поднял над водой руку и махнул вперед. Мальчики поплыли дальше и вскоре увидели шлюпку. Спущенная на воду и привязанная к катеру длинным канатом, она легко покачивалась на волне.

Последним к шлюпке подплыл Коля. Взглянув на него, Левка понял, почему он так сильно плескал руками: на его шее висели связанные шнурками ботинки.

С величайшими предосторожностями друзья влезли в шлюпку. В это время на катере хлопнула железная дверь и до мальчиков донеслись слова:

— Куда он запропастился, окаянный? Сверну шею! И ты еще под ногами!

Послышался визг Рыжика.

«Повар меня ищет завтрак готовить и Рыжика бьет», — подумал Сун и, взяв за руку Колю, потер по ней своим пальцем. Это означало: «Пора резать канат». Коля, который спрятал нож в ботинок, пополз на нос шлюпки и перерезал пеньковый конец. Ветер стал медленно относить шлюпку.

— Весла на воду! — прошептал Левка и, перебежав на корму, взялся за рулевое весло. Силуэт катера растворялся в тумане.

Левка правил по волне, рассчитав, что мертвая зыбь идет с открытого моря прямо на северо-запад, где находился партизанский берег.

Между тем на джонке, а затем и на катере поднялась суматоха. Ребята ясно слышали, как кто-то ругался, отдавал приказания, как похрустывает якорный канат и грохочет лебедка.

Светало. Вскоре показался красноватый кружок солнца. Туман хотя и редел, но был еще довольно плотным.

Вскоре Левка заметил, что шлюпка все время сворачивает в правую сторону, на которой греб Сун. Левка сменил его и спросил Колю:

— Ты не устал еще?

Коля ничего не ответил и только сильнее налег на весло. Сун, поставив лопасть рулевого весла плашмя, стал делать им движения, напоминающие повороты хвоста рыбы. Шлюпка пошла быстрее. Вдруг слева, где-то совсем рядом, яростно залаял Рыжик, потом кто-то вскрикнул.

Лай Рыжика перешел в хрип, потом раздался тяжелый всплеск. Гребцы, как по команде, подняли весла: где-то рядом тонул Рыжик. Левка сделал знак Суну и перестал грести.

Сброшенный за борт. Рыжик чуть не захлебнулся. Вынырнув, он долго чихал и кашлял и в то же время отчаянно работал своими короткими лапами, стремясь догнать уходивший от него катер. Катер скрылся в тумане. Рыжик заскулил. В это время его чуткий слух уловил скрип уключин, а нос — знакомые запахи. Рыжик радостно залаял и вновь чуть не захлебнулся. В это время Коля перегнулся через борт и схватил его за шерсть. В лодке Рыжик первым делом отряхнулся, а затем стал бросаться то к одному, то к другому из ребят, стараясь лизнуть в лицо. Левка придавил его к днищу лодки.

— Лежать, тише Рыжик! Эх ты, псина морская!

В наступившей тишине раздалось его частое дыхание и дробь ударов хвоста по днищу.

— Держи к берегу! — шепнул Левка.

Ветер усилился. Неожиданно шлюпка вышла из полосы тумана. Лодку залили потоки солнечных лучей, и серая прежде вода, словно по волшебству, стала ярко-синей, как густые чернила.

Впереди волны накатывались на гряду рифов и, разбиваясь, оставляли ослепительно белую пену. За рифами зеленели сопки.

— До берега не больше мили, — подумал вслух Левка.

— Если напрямую через камни… — дополнил Коля.

Сун смотрел назад, где над низкой стеной тумана плыла вершина мачты. Сначала она двигалась прямо на шлюпку, а потом, очертив дугу, скрылась.

— Пошли через камни, если шлюпка разобьется, доплывем, — сказал Левка.

Катер вышел из тумана, когда до рифов оставалось не больше ста саженей.

Над водой прокатился грохот выстрела.

— Сильней! Сильней нажимай! Не бойся! Не попадут! Качает! — подбадривал друзей Левка.

Выстрелы теперь следовали один за другим. Пулей расщепило лопасть Колиного весла. Левка подал ему другое. Левка и Коля, вобрав головы в плечи, гребли, стараясь не смотреть на катер, который устремился в погоню за шлюпкой. Сун изо всех сил греб рулевым веслом.

— Не догонят! Не догонят! — говорил он в такт взмахам весел.

Вот и рифы. Большая волна высоко подняла шлюпку, подержала ее несколько мгновений на гребне и осторожно опустила по ту сторону каменного барьера.

Выстрелы с катера внезапно прекратились, но теперь послышались выстрелы с берега.

— Ложись! — скомандовал Левка, бросаясь на дно шлюпки, и взглянул через борт.

— Наши бьют из пушки! Так их! Эх, перелет!

У кормы катера поднялся столб воды. Новый столб воды закрыл борт. Из катера вырвалось косматое пламя, облако пара, затем последовал грохот такой силы, что ребята снова упали на дно шлюпки и долго лежали, не решаясь подняться. Когда они, наконец, выглянули за борт, катера нигде не было видно.

Глядя на пустынное море, по которому шли бесконечные гряды волн, мальчики поняли, какой опасности они подвергались. И только сейчас каждый из них почувствовал, что тело его сковала усталость, спина и руки ноют, голова кружится. Но все вокруг было насыщено такой бодрящей силой, исходившей от ласкового моря и солнца, что не прошло и пяти минут, как мальчики снова были готовы взяться за весла.

Между тем от берега отвалил баркас.

— Эх, и гребут — раз и раз! — с восхищением сказал Коля.

Вскоре мальчики уже могли разглядеть полосатые тельняшки гребцов и фигуру рулевого.

— Смотри, кто там! Отец твой! — крикнул Сун и захлопал в ладоши.

Левка еще раньше Суна узнал отца, который стоял на носу баркаса.

— Весла на воду! Пошли навстречу! — скомандовал он.

Рыжик, поставив лапы на борт, лаял.

У СВОИХ

Баркас приближался. Теперь уже можно было на нем различить каждого человека.

— Все живы? — крикнул еще издали Иван Лукич.

— Потерь нет! — ответил Левка.

Мальчики видели, как головы гребцов повернулись к ним. Загорелые, усатые или гладко выбритые, блестящие от пота лица матросов с любопытством и тревогой рассматривали их.

Наконец баркас и шлюпка сошлись и встали борт о борт. Иван Лукич взял сына под руки, поднял, как маленького, и поцеловал в обе щеки. Матросы, накренив баркас, подхватили на руки Суна и Колю и, передавая их друг другу, целовали, дружески шлепали по спинам.

Шлюпку, на которой плыли мальчики, матросы взяли на буксир. Иван Лукич скомандовал: