Ребята с нашего склепа

В медицине это называют «демедж контрол», (1) ну, то есть, у нас называли «контролем повреждений», а как там у остальных — хрен его знает.

Перехватываю штык особо шустрого мертвеца, отламываю его и наношу удар булавой прямо в череп ублюдка.

Видно, что мы ломим, потому что численность вражеских солдат сокращается, а мои ребята плотно прессуют их прямо к зубцам.

Медленно, но упорно, в мертвенном молчании, остатки вражеских сил на стене, вяло пополняемые с лестниц, были уничтожены.

«Очен маленкий, но очен идеологический победа», — подумал я с усмешкой.

Идея с моторизованными осадными башнями не стрельнула, очень эффективного поджига спецсредствами они не предусмотрели, но я уверен, что это не всё, что придумали для меня Точилин и Эстрид.

Артиллерийская перестрелка не прекращалась ни на секунду, поэтому по стене, нет-нет, но попадали бронзовые ядра.

Тут в каждой стене железобетонный сердечник, поэтому разбивать их таким образом — тратить свою жизнь зря…

— Внимание! — раздался предупреждающий окрик. — Двенадцать часов!

Всматриваюсь в туман, а затем слышу нарастающий рокот двигателя.

Что-то очень быстро приближалось к нам, скрипя подвеской и ревя двигателем.

Выхватываю сигнальный пистолет, заряженный осветительной ракетой, и стреляю из него в направлении звука.

Ярко вспыхнувшая ракета врезалась в капот летящего к нам грузовика.

Отправляю в него серию «Игл Смерти», но они с яркими вспышками разбиваются о «Заслон Жизни». Последнее — это заклинание из витамантской школы. В отличие от «Завесы Смерти», витамантское дерьмо работает только против магии. Подготовились, педерасты сраные…

— Огонь по грузовику!!! — приказал я.

Ружья, в очередной раз, добавили туману густоты и выбили из грузовика лобовое стекло. Но это ни на что не повлияло, так как его водитель уже давно ничем не управлял, а капот, по идее, должен быть бронирован. Ну или наши пули недостаточно бронебойные, чтобы повредить в движке что-то важное…

Грузовик, подсвеченный пылающей на капоте осветительной ракетой, перелетел ров и врезался в стену. И ничего не произошло.

— Все на пол! — скомандовал я.

Мертвецы без раздумий и промедления рухнули вповалку, в ту же секунду, а я вместе с ними.

Как я и ожидал, этот грузовик приехал не просто так. Взрыв подкинул в воздух даже меня, упакованного в тяжёлую броню — некоторых рядовых бойцов вообще вышвырнул в город.

Оглушение постепенно сошло, так как моя немёртвая регенерация сразу же приступила к делу, восстановив повреждённые барабанные перепонки и вернув мне способность слышать. Я поднялся на ноги и выглянул из-за обломанного зубца стены.

На месте грузовика была неглубокая воронка, из которой торчал обгоревший остов.

Стена пострадала, кирпичная облицовка слетела, а в бетоне возникло минимум три длинные трещины — второго такого подрыва она не выдержит. Сколько же взрывчатки вложила в это дело Эстрид? По ощущениям — не меньше сотни килограмм тротила.

«Всем встать», — приказал я на языке мертвецов. — «Штурм ещё не закончился».

Личный состав почти не пострадал, потому что все вовремя залегли и основную часть ударной волны приняла на себя многострадальная стена, ну и земля с тачкой. Искорёженный металл торчал из бетона и кирпича, наглядно демонстрируя, какую мощь испытала на себе стена.

Туман всё так же перекрывал нам обзор, но я буквально чувствовал приближение тысяч живых.

«Оружие наизготовку», — приказал я. — «Угол — минус двадцать семь, готовься. Огонь».

Немёртвые солдаты разрядили ружья точно по указанным координатам. Судя по вскрикам и всхлипам, попадания есть.

«Угол — минус двадцать восемь, готовься», — продолжил я, прислушиваясь к ощущениям. — «Огонь».

Снова какой-то результат. Пороховое облако медленно оседало под стену, чётко выделяясь на фоне тумана, а из завесы до меня доносились жалобные крики и стоны.

— Повелитель, разреши мне, — подошёл Цузимото, держащий в руках тепловизор.

— Действуй.

— Угол — минус тридцать, готовься! — крикнул немёртвый лейтенант. — Огонь!

Сам я, чтобы не тратить время зря, передал булаву Катрин и вытянул обе руки.

Приложив мысленное усилие, начинаю испускать отравляющий газ прямо в крепостной ров.

Да, подпорчу материал, большая часть трупов станет непригодна для подъёма, но хрен бы с ним. Главное — не проиграть битву.

Душный газ был тяжелее воздуха, поэтому сначала наполнил ров, а уже потом начал выбираться из него и стелиться по земле. Я видел это, потому что он впитывал в себя влагу из тумана, замещая его собой. Не ожидал, иначе давно бы уже…

Со стороны вражеской командной ставки этого не видно, поэтому там ещё не дали приказ на отступление. А зря, хе-хе-хе…

Из тумана выехала уже давно слышимая мною моторизованная осадная башня, а в восточной части южной стены прогремел мощный взрыв. И этот взрыв был существенно мощнее, чем «наш».

— Адам, рапорт, — приказал я через рацию.

— Стена пробита, — ответил Аллен Адам. — Отправил три роты с разборными заграждениями — враг не пройдёт, повелитель.

— Верю, — ответил я.

— Повелитель, летучие отряды начали беспокоить осадный лагерь, — сообщил Леви. — Обнаружены и подожжены пороховые погреба — сопротивление было, но уже подавлено. Кавалеристы отходят на исходные.

Облако газа расчистило пространство под стеной, «погасив», в том числе, ещё и пороховой дым, который тоже содержит в себе водяной пар и какие-то интересные душному газу вещества. Видимость существенно улучшилась, а орденцы, готовившиеся штурмовать стену, уже бежали, оставляя за собой вяло подёргивающиеся трупы. Моя работа здесь выполнена.

— Понял, — ответил я. — Катрин, мы идём на восточную часть. Вперёд!

Моя верная телохранительница кивнула и последовала за мной.

Спустившись по лестнице в башне, мы прошли вдоль стены и достигли пробоины.

Тут уже сложили выбывших немёртвых — я насчитал примерно сто шестьдесят с лишним бойцов. Некоторые из них ещё пригодны для восстановления, так как лишились конечностей или получили тяжёлые повреждения туловищ, но встречались и невосстановимые. Ладно, позже подсчитаем потери.