Рецепт от Фрейда

– Вам придется мне помочь.

– Сделаю, что смогу.

– Мне нужно, чтобы Ракитин убрался на пару дней. На самом деле, чем дольше он будет отсутствовать, тем лучше.

– Что ты задумала, девонька? – забеспокоился Любавин.

– Не спрашивайте!

– Хорошо, только…

– Что?

– Ты там поосторожнее, ладно? Не прощу себе, если с тобой что-то случится!

– Да что может случиться? Тут же полно народу, дядя Илья!

– То-то и оно, – пробормотал он едва слышно. – То-то и оно!

* * *

Она сидела в кабинете, внося в компьютер данные по Древлину, когда дверь приоткрылась и в нее просунулась голова тети Клепы.

– Он здесь! – заговорщическим шепотом объявила она.

– Кто – он?

– Тот мужик.

– Да какой мужик-то?

– Который к Сашку приходил, – пояснила санитарка медленно, словно втолковывая прописную истину одному из своих подопечных. – Адвокат.

– Адвокат?!

Неля подскочила к тете Клепе так быстро, что та отпрянула.

– Ракитин там? – выпалила Неля, хватаясь за ручку двери.

– Нет, они уже пообщались, и он, кажись, в кабинете заперся.

– Тогда пошли!

Неля быстро бежала по коридорам, тетя Клепа едва поспевала за длинноногой спутницей. Ворвавшись в комнату отдыха, Неля огляделась. Диана, подняв голову от вязания, посмотрела на Нелю и с улыбкой ей кивнула. Девушка едва ответила на приветствие, устремившись в дальний конец помещения, к окну, у которого стояла коляска с Александром Незнановым. Вернее, как ей теперь было доподлинно известно, с Максом Рощиным. Пациент, как всегда безучастный, сидел, склонив голову набок. Со стороны могло показаться, что он любуется пейзажем за окном. Напротив Макса сидел немолодой импозантный мужчина в светло-сером костюме и толстом шарфе, повязанном вокруг шеи. Его черные волосы, тронутые сединой, все еще сохраняли густоту, как это частенько встречается у восточных мужчин. При приближении Нели он поднял глаза.

– Я здесь работаю, – сказала она, возвышаясь над сидящим. – Вы – адвокат?

Мужчина поднялся.

– С кем имею честь?

– Нелли Аркадьевна Тарле, – представилась она с опозданием.

– Самвел Вартанович Симонян, – кивнул он. – Очень приятно. Чем могу служить? Мне казалось, что Михаил Андреевич…

– Я не от него, – быстро прервала адвоката Неля.

– Поня-а-тно, – протянул он, с интересом ее разглядывая. – Тогда почему вы интересуетесь, не адвокат ли я?

– Потому что мне не все равно, что происходит с этим пациентом, – она указала на Рощина.

– Неужели? – слегка улыбнулся Симонян. – Ну, тогда мы с вами подружимся!

Неля попыталась разглядеть в его лице намек на иронию, но ничего подобного не обнаружила. Она не знала, можно ли доверять этому человеку, поэтому решила не говорить, что ей известно настоящее имя Макса.

– Зачем вы здесь? – спросила она. – Что он может сказать адвокату?

– А я здесь не за тем, чтобы беседовать, – пожал плечами мужчина.

– Тогда зачем же?

– Убедиться, что с ним все в порядке и что за ним хорошо ухаживают.

– За Сашком отлично ухаживают! – выступила из-за спины Нели тетя Клепа, выглядевшая так, словно адвокат только что смертельно оскорбил ее. Тот с удивлением посмотрел на новое действующее лицо.

– Нисколько не сомневаюсь, – сказал он. – Но это – моя работа, и я намерен ее делать, что бы ни случалось.

– Да что с ним может случиться-то? – возмутилась санитарка.

– Что у вас за работа? – спросила Неля. – Вас наняла его сестра?

– Вы знаете его сестру? – Брови Симоняна взлетели к линии роста волос.

– Встречала, – уклончиво ответила Неля.

– Тогда вы должны знать, что я не имею к ней никакого отношения, – голос его внезапно зазвучал жестко, и от былой вежливости не осталось и следа. – Прошу прощения, мне пора!

Неля с тетей Клепой проводили адвоката изумленными взглядами.

– Странный мужик, – пробормотала санитарка. – Разозлился чего-то?

– Непонятно, – ответила Неля. – Клеопатра Вадимовна, а этот Симонян обычно один приходит или с сестрой… Александра?

– Один, всегда один.

– Интересно.

Подойдя к Максу, Неля приподняла его голову за подбородок. Она долго вглядывалась в его глаза, но, как и ожидалось, не обнаружила в них ни проблеска сознания.

– Рвет его от этих лекарств, – сообщила тетя Клепа, салфеткой вытирая струйку слюны, медленно вытекающую из уголка рта пациента. – Я сказала Ракитину.

– А он что? – спросила Неля, не сводя взгляда с Макса.

– Посоветовал не лезть не в свое дело! – фыркнула санитарка. – У Сашка, дескать, имеется лечащий врач, и ему решать, чего и сколько ему давать.

– Кто бы сомневался… А скажите-ка мне, Клеопатра Вадимовна, что вам известно о пожаре?

– Откуда вы знаете? – удивилась та.

– Не важно. Так что там произошло?

– Кажется, кто-то из больных курил в постели.

– Разве санитары не пресекают таких попыток?

– Пресекают, конечно. Если поймают! Трое тогда угорели.

– А тушил кто?

– Да санитары тушили, врачи дежурные и мужики из поселка. Потом пожарная бригада приехала – к шапочному разбору! Долго ехали – мы уже и сами справились.

– И сколько же они ехали?

– Да час почти.

– Ничего себе!

Решив еще кое-что проверить, Неля закатала рукав больничной робы Макса и повернула его запястье так, чтобы на него падал свет.

– Что это вы делаете? – поинтересовалась санитарка, перегибаясь через ее плечо.

На правом запястье явственно проступали два шрама. Один, поперечный, несомненно, довольно старый – как и говорил Аарне. А вот второй, продольный и глубокий, точно свежий.

– Что вам об этом известно? – спросила Неля у тети Клепы.

– То же, что и вам, – пожала плечами санитарка. – Я в его истории болезни прочитала, что у Сашка склонность к самоубийству. Но вы же тоже читали, так?

– Так-то так, – пробормотала Неля.

То, что она, благодаря тете Клепе, прочла в истории болезни Макса Рощина, ее удивило. Если верить написанному, Макс не только склонен к самоубийству, но и является буйным пациентом, нуждающимся в контроле при помощи седативных препаратов. Тем не менее его содержат не в отделении для буйных, а в обычном. А еще адвокат, время от времени приходящий навестить Макса… Нет, что-то тут не то, и нужно обязательно выяснить что, пока Рощин окончательно не превратился в кабачок… Если, конечно, уже не поздно!