RECKLESS
Шрифт:
Аэропорты всегда вселяют смешанные чувства. Ты можешь встречать тут кого-то в предвкушении долгожданной встречи, либо убегать от проблем налегке, как можно скорее хотеть скрыться от родного места. Аэропорты повидали искренние эмоции людей. Радость, грусть, слезы, расставания и встречи.
Мой взгляд падает на знакомый силуэт женщины, которая стоит в объятиях какого-то мужчины и ярко улыбается. Я искренне твержу себе, что мне показалось, но женщина смотрит в мою сторону, скорее всего, не видя меня, и это позволяет мне рассмотреть родное лицо. Моя мать. Мое сердце замирает, когда она касается губ
— Это твоя мама? — он хмурится, и я вдыхаю его аромат, потому что он стоит слишком близко.
— Да, — говорю я, — поэтому нам нужно как можно скорее убираться отсюда, — беру его за руку, и мы спешим к стойке регистрации.
Кажется, не у меня одной есть секреты.
Мы проходим всю эту волокиту с документами и сдаем багаж. Идем по трапу, а затем занимаем свои места в самолете. Прямо за две минуты до отлета я вижу в проходе свою мать, которая направляется в бизнес класс, и натягиваю капюшон, смотря в окошко. Она не заметила меня.
Здесь довольно тепло, поэтому я снимаю кофту, оставаясь лишь в майке, и достаю из кармана наушники, втыкая их в телефон и окунаясь в волшебный мир «The Neighbourhood».
Но тут до меня доходит одна вещь, и я снимаю наушники, переводя взгляд на парня, который точно так же почти заснул в наушниках. Дергаю за проводки, и он открывает глаза.
— Откуда ты знаешь мою мать? — я опускаю брови, пристально смотря на него.
— Какая разница? — устало выдыхает он и хочет снова надеть наушники, но я перехватываю его руку. — Боже, Мун, — закатывает он глаза. — Когда я был совсем маленький, твои родители часто приходили к нам, потому что наши отцы дружили. Все, теперь отстанешь от меня? — вскидывает он брови.
— Наши отцы были знакомы?
— Тупой вопрос. Как думаешь, если они оба состояли в Семье? Скажу тебе больше, они были как братья, — он засовывает наушники в уши и откидывает голову на сиденье, закрывая глаза.
Еще один факт того, что Крис много скрывает от меня. Хотя, я должна была догадаться. Собираю волосы в пучок и прислоняюсь лбом к стенке, желая насладиться несколькими часами сна.
***
Мы прилетаем в полтретьего утра. Спросонья я мало что понимаю, поэтому как верный песик следую за Шистадом, который забирает наш багаж и ловит нам такси. Мамы я поблизости не вижу, поэтому шанс остаться незамеченной возрастает.
В салоне машины стоит приторно-сладкий запах, и все время поездки моя голова торчит в открытом окне, чтобы меня не стошнило. Я живу ближе, чем Крис, поэтому через двадцать минут такси останавливается около моего двора, я лениво беру сумку и плетусь на задний двор, чтобы забраться через окно. Крис, к слову, был очень молчалив и даже не сказал ни единого едкого слова на прощание. Оно и к лучшему.
Окно открыто, и я хмурюсь, но затем вспоминаю о последней ночи в своем доме. Закидываю сумку и ступаю на выпуклое место в стене, прыгая и подтягивая себя руками, плюхаюсь на подушки, которые разложены по полу.
Включаю свет и оглядываю свою комнату. Все чисто, нет ни единого намека на то, что в мой дом ворвались люди Круэла с оружием. Честно, страх присутствует, и я беру статуэтку,
подсвечивая фонариком себе путь по всему дому. Обойдя его, я прибываю в неком шоке. Все стоит на своих местах, а входная дверь не выбита. Посуда покоится в тумбочках, мебель на своих местах и даже разбитые рамки в отличном состоянии.И что мне думать? Это убийцы решили прибраться или это Вильям попросил своих ребят? Может, это Нура и девочки? Или это у меня глюканы из-за перелетов?
Боль в боку дает о себе знать, и я вспоминаю, что хотела выпить обезболивающее. Достаю с верхней полки на кухне небольшую коробочку и запиваю белую таблетку водой, решая принять душ. Заклеив рану, я натягиваю свою любимую пижаму со слоненком Дамбо (кигуруми) и с разбегу прыгаю на кровать, ликуя, что наконец-то в своей кроватке. Любимом и неповторимом месте. Сон настигает моментально.
***
12:00. 31 июля. 2017 года.
Jacquees — B.E.D.
— Милая, — меня будит ласковый голос матери, и я улыбаюсь сквозь сон, открываю глаза и тут же поднимаюсь, крепко обнимая её. — Задушишь, — усмехается мама, и я извиняюсь, отстраняясь.
— Ты давно приехала? — спрашиваю я, складывая ноги в позу лотоса.
— Пару минут назад, — говорит она, а я подмечаю, что из аэропорта она поехала совсем не домой. Что же ты еще скрываешь, а, мам? — Боже, я и забыла, что ты до сих пор носишь эту пижаму, — тепло улыбается она и гладит меня по волосам.
— Я приготовлю завтрак, а ты иди в душ, — говорю я и встаю с кровати, расправляя одеяло по всему матрасу.
— От меня плохо пахнет? — в шутку говорит мама, и мы выходим из моей комнаты.
— Ты была где-то, где жарко, потому что ты вся липкая и пахнешь зеленью, — говорю я и сворачиваю на кухню, а мама закусывает губу. — Салат и кофе? — спрашиваю я, а она кивает и идет в свою комнату.
Ставлю чайник на конфорку и включаю огонь, заглядывая в холодильник. Пусто. Шикарно. И из чего мне салат делать? Я бреду к маме в комнату и без стука вхожу.
— Маааам, — протягиваю я, и она оборачивается на меня, при этом выкладывая одни вещи и засовывая в чемодан другие. — Ты снова уезжаешь? — я облокачиваюсь о дверной косяк.
— Ева, понимаешь, просто меня попросили съездить на конференцию и представить новый проект, — по ее лицу видно, что она опечалена. — Я не могла отказать, потому что лишние деньги нам не помешали бы, — она откладывает пару рубашек и подходит ко мне, касаясь руки.
— И когда ты уезжаешь? — пытаюсь не показать разочарованность, приподнимаю уголки губ и сплетаю наши пальцы.
— Сегодня ночью, — закусывая губу, говорит она, а я глубоко вздыхаю и снова обнимаю мать. Черт знает, когда мы еще увидимся.
Я вдыхаю аромат ее волос. Они пахнут черникой и персиком. Всегда поражалась тому, что мама пользуется одним и тем же шампунем из года в год. Я обращаю внимание на сережку в ее ухе и хмурюсь. Незадолго до того, как папа ушел, он подарил маме гвоздики с сапфирами, которые она не снимала на протяжении долгих лет, и последний раз, когда я видела ее зимой, они были на ней. Сейчас же на их месте красуются серьги в виде струн, обрамленные янтарем.
Янтарь. Перед глазами появляются ангельской красоты глаза Кристофера, которые не таят в себе ничего хорошего.