Record of Long yu Feng saga(DxD)

— Трое братьев-путешественников однажды пришли к развилке двух дорог. Возвращаться некуда, позади им не были рады. Однако и путь вперёд не определён, как это иногда бывает. И увидел Бог их нерешительность в выборе дороги, и явился им в своём скромном великолепии, в виде неприметной говорящей птицы. И молвил им: «По умному пойдя пути, каждый да обретёт свой Рай. Второй же вариант низвергнет в Ад, выхода из коего не будет.»

Взгляд Райзера приобрёл б'oльшую осмысленность и нотки интереса — такую притчу он ещё не слышал.

— …Братья бросили жребий, кому идти вперёд первым и проверять пути. — Продолжил Михаил. — И выбор случая пал на младшего брата. Неопытного, робкого, но любящего семью. И он пошёл. Вот уже как полдня идёт, но не встречает никого и ничего опасного… Однако стоило ему уже увериться в правильности дороги к Раю, как вскоре грянул гром, завыли, зарычали звери, а пожары взвились по сторонам дороги до небес. «Должно быть, скоро Ад!» — подумал младший брат — «Обязан я вернуться, не пришёл пока туда, откуда нет возврата! И братьев о неправильном предупредить о выборе!»… так и сделал. И стоило ему обернуться и начать бежать обратно, как уже вскоре оказался у знакомого распутья. «Что впереди, брат?» — спросили его остальные два. И тот рассказал. И решили братья отправить следующего уже по второму пути. Бросили жребий, выбор пал на среднего из братьев. Он был упрям аки осёл, нередко забывая о семье. Однако же и столь же храбр да неприхотлив. И он пошёл по второму пути.

Заслушавшись, Фенекс откинулся на спинку специально неудобного стула.

— Полдня шёл, никого и ничего не встречая. Но и на этом пути оказались те же препятствия: крики страшные зверей, огонь да оглушительный гром. «Я не отступлю!» — подумал упрямо средний из братьев… и продолжил свой долгий путь. Тем временем, не дождавшись обратно среднего брата, остальные заволновались. Старший из трёх, самый умный и осторожный, поразмыслил и сказал: «Раз он не вернулся, значит — в Аду, из которого нет возврата». А затем убедил в этом словесами младшего, да приказал ему идти по первому пути, с которого тот и воротился. Младший брат погоревал о среднем, да засобирался в дорогу — пусть и робок, да спорить с доводами старшего не мог. И вот он снова идёт, да через полдня встречает давешние ужасы. Однако жертва среднего брата придаёт ему сил и мужества, и он продолжает идти вперёд… идёт и идёт… и в конце концов пришёл. Вокруг — неблагодатное место: болота, мёртвые деревья, тлен да запустенье. Обернулся назад — дорога исчезла. «Всё же Ад» — подумал угрюмо младший брат, и поплёлся вперёд, повесив нос. Однако странное дело, вскоре услышал окрик, посмотрел, и увидел… среднего брата.

Райзер моргнул и с уважением кивнул подобному «сюжетному ходу», уже примерно представляя концовку.

— Тот поприветствовал и рассказал, что сам пришёл сюда же ранее дорогою другой. Рассмотреть успел вокруг, что с места этого нет хода больше никуда. Однако и на Ад оно никак не походило. Посидели братья молча… да и решили обживаться. Тяжкий это был труд: сушили болота, строили дом, искали и садили живые растения со съедобными плодами, рискуя сами стать дичью у зверей. И вот однажды, спустя долгое время, они зажили, наконец, спокойно и в своё удовольствие. И только тогда пред ними предстала виденная ещё на перепутье говорящая птица. И молвил Бог: «Достигли своего вы Рая. По умному пошли пути, сделав каждый свой выбор». Возмутились было братья, ведь обе дороги вели в никуда, и выбор из них ничего не значил! Знай себе только найди причину идти вперёд, и результат един. «В какой же стороне был Ад?» — Спросил средний брат.

На этом моменте Михаил улыбнулся, ненадолго замолчал, и убедившись в полном владении вниманием собеседника, продолжил:

— …На это Бог явил видение двум жителям рукотворного Рая. И в видении сиём узрели они своего старшего брата. Он всё также находился у того самого распутья в нерешительности, спустя все эти годы. Отощал, покрылся следами болезней и тяжёлых переживаний. В тряпье он стоял на коленях у развилки и побирался от неравнодушных. «По умному пошли вы пути» — повторил Бог двум братьям — «И достигли своего Рая. А вот он себя низверг в сомнений Ад, из коего нет более обратно хода».

Закончив цитировать притчу, Михаил нетипично для себя хмыкнул, что-то вспоминая. История для него явно значила нечто большее, чем можно было подумать на первый взгляд.

— Занятно… и вполне понятен посыл. — Улыбнулся Фенекс, отметив для себя, что не заметил, как к нему вернулось утраченное было деятельное настроение… всё же не зря Михаил считается у ангелов вдохновляющим лидером. — Спасибо, что уделил мне время.

— Если позволишь, у меня к тебе есть ещё два дела. — Слегка удивил серафим собеседника.

Подумав, Райзер кивнул, даже и без онейромантии догадываясь, о чём пойдёт речь, несмотря на то что вопрос с повреждённым воссоединённым Экскалибуром был попросту тактично опущен. И Михаил не подвёл: он достал из пространственного кармана светящуюся сферу, сопроводив это действие очередной вспышкой света, характерной для любых манипуляций ангелов.

— Буря Зенита. — Едва заметно поморщившись, констатировал демон.

— Дулио Гесуалдо успел написать завещание, после того как ты его предупредил о возможной смерти. — С тщательно скрытой горечью об утере собрата, уведомил Михаил недавнего «узника». — Касательно тебя в нём указан этот Механизм. Возьмёшь его для кого-нибудь из своих слуг?

— Пожалуй, нет. — Особо не раздумывая, ответил Райзер. — Не хочу каждый день видеть… напоминание.

Сейчас данный демон как нельзя лучше понимал ответ тогда ещё не по возрасту рассудительной Риас, отказавшейся от полноценного Механизма Вритры, даже не смотря на то что в её случае без жертв обойтись таки удалось.

— …Я бы лучше вместо этого попросил доступ к хранилищу душ ангелов, чтобы воскресить друга. Но знаю, что ты не согласишься. — Вздохнул Фенекс.

— Дело не в недоверии. — Кивнул Михаил, без споров или особой радости пряча обратно Механизм. — Я не уверен, что у хранилища нет системы самоликвидации при фиксировании внутри представителя того, кого Отец считал врагом. Ты должен понимать, что на кону слишком многое, чтобы так рисковать…

Замявшись, двенадцатикрылый получил в ответ понимающий кивок Райзера с его кислым лицом.

— Возможно, когда-нибудь я смогу довериться Азазелю… у него, как у бывшего ангела, наверняка больше шансов всё провернуть. — Добавил Михаил, тактично умолчав об ещё одной напрашивающейся возможности: вынуть воскрешающий Лонгин, или же дождаться смерти нынешней носительницы и затем перерождения Грааля в человеке, чтобы потом успеть переродить его в ангела и дать доступ уже ему.

— Эх… я всё же попробую поискать способ обойти это ограничение. — Дёрнул плечом демон. — Ведь при наличии мёртвого тела Грааль Сефирот как-то же воскрешал ангелов, выдёргивая их души из хранилища… При том что из банального кристалла-тюрьмы душ при прочих равных не мог. Пусть даже в случае Дулио тела не осталось, но всё же. А что за второе дело у тебя ко мне было?

…Так и продолжилась беседа, теперь без неприятных освещаемых моментов, что были либо уже обговорены, либо по взаимному безмолвному согласию отложены на «когда-нибудь потом» по шкале срочности и важности. Так сходу Михаил не стал переходить ко второму делу — зашёл издалека, о мелочах, о важности мирных взаимоотношений и настроений в массах. И о том, как важно иногда совершать публичные поступки, угодные делу упомянутого мира, примиряющие фактом своего свершения обе находящиеся в напряжении стороны.

— К чему ты клонишь, Михаил? — Расслабленно спросил Райзер, уже некоторое время думая о чём-то своём, нейтральном. — Говори уже прямо.

— Если ты так того хочешь… — На миг позволил серафим появиться слегка ехидной улыбке на лице (но это ведь невозможно? Ангел же не может затевать какую пакость?), чтобы тут же её спрятать и продолжить ровным, прямо таки скучающим тоном, совершенно дисгармонирующим с содержанием следующих своих слов: — …Небесам и Аду необходимы дополнительные гарантии мира и взаимного ненападения сильнейшими их представителями. К данному выводу пришёл я, остальные серафимы и вся верхушка высших демонов. Это суровая необходимость, которой нельзя пренебречь. И что другое способно дать наиболее прочную гарантию, как ни тесные родственные связи избранных представителей?