Reet-K

– Покажешь потом, – кивала Вера. – Хотя, я могу и в интернете посмотреть и могу научить тебя вязать полезные узлы.

– Ну, зачем мне узлы? – отмахивалась я.

– А зачем мне вышивание гладью? – спрашивала Вера.

– А твоё программирование? – приходила очередная идея мне в голову. – Ты можешь написать какую-нибудь супер-пупер программу?

И всё опять шло по кругу:

– Например, какую?

– Не знаю! Какие-то же ты пишешь, раз так хорошо зарабатываешь?

– Пишу, но это не программы, как таковые, это, скорее, всякие доделки, дополнения, расширения, исправления к готовым программам по заказам, в программистской среде называемым "хотелками", людей, которые этими готовыми программами пользуются. Просто, я такие хотелки делаю быстрее и качественнее, чем большинство моих коллег, а по своей сути они ничем выдающимся не отличаются и не лучше и не хуже прочих. Быстрее, качественнее и больше, потому и зарабатываю больше. Недобросовестная конкуренция. Они вяжут руками, а я руками и на вязальной машине, но соперничать с вязальной фабрикой никто из нас не в силах.

– А эта твоя вязальная машина какие конкретно преимущества тебе дает?

– Ну, например, ты же видишь, у меня на ноутбуке не нанесена на клавиатуре кириллическая разметка.

Я кивнула.

– Мне и латинская не нужна. Мой электронный мозг может показывать мне разметку и подсвечивает нужные клавиши в любой раскладке. Потому у меня всё гораздо быстрее и без ошибок, на выявление и исправление которых тоже тратится время. Потом, я обращаюсь к документации, описаниям, помощи и всему подобному только один раз – потом они уже у меня в голове и обращение, усвоение или поиск по ним не требуется. Если я чем-то пользуюсь часто, оно запоминается в долговременной памяти в биомозге и перестаёт нуждаться даже в обращении к персональному контенту. Так же, на типичные, похожие, часто встречающиеся хотелки или части к ним у меня накапливаются шаблоны, которые при многократном использовании требуют лишь их частичной доработки и актуализации или даже не требуют и этого. Таких шаблонов и в интернете пруд пруди, но если не можешь сразу и быстро такой шаблон использовать, то грош ему цена, так как на его поиск может уйти больше времени, чем на написание с нуля. Поэтому у меня в мозгу хранится хорошо структурированный каталог-библиотека с указателями на такие шаблоны и они выдаются мне практически автоматом. Ну, и само программирование такого рода, даже при наличии в нём творческой составляющей, в подавляющей массе – унылое, элементарное алгоритмирование, а это прямо-таки родная-преродная среда электронного мозга, в которой он как рыба в воде и всеми своими плавниками гребёт тебе в помощь. Так что, я не умнее любого другого человека-программиста – наверняка, среди них есть поумней меня – но у меня инструменты лучше.

– И что делать? – в сотый раз задавала я свой самый насущный вопрос.

– Не знаю, – Вера снова отвернулась к ноутбуку. – Моя тутошняя беда в том, что никак нельзя, чтобы обо мне кто-то узнал. Если узнают, то жить мне больше не дадут и не потому, что я такая плохая и жить не достойна, а потому, что всем нужен мой инструментарий. Значит, его надо из меня извлечь, изучить, изготовить и внедрить всем. С точки зрения человечества – это очень правильно, а с точки зрения одного единственного киборга?

Вера помолчала.

– Если бы этот инструмент действительно можно было извлечь, то я бы его сама отдала, но так уж я устроена, что без него не будет и меня. Я не состою из "я" плюс "инструмент". Я состою только из "я". Ничего извлечь из меня, меня не разрушив, нельзя. Нельзя же у человека удалить мозг, или даже поменять один мозг на другой, чтобы человек при этом остался прежним или вообще остался. То же самое и со мной. Два моих мозга рождены вместе и всегда живут вместе. У них нет между собой изначально установленных конкретных связей. Они возникают, растут, устанавливаются, меняются, усиливаются, ослабляются, исчезают всё время, всегда. У каждого киборга они уникальны. Тем мы и отличаемся от людей и сигомов. Мы рождаемся вместе с электронными и механическими компонентами, а человек или сигом получает электронные или механические компоненты при жизни, потом, как добавочное, а не как своё. Они рождаются как сугубо биологические существа. Поэтому они рождаются, а нас изготавливают.

Как говорится, вода камень точит, и если чего-то бесконечно сильно хотеть, оно обязательно случится. Мы в парке на аллее за Домом Учёных угощали орешками белок, наслаждаясь золотой осенью, и Вера сказала:

– Конкретного плана у меня ещё нет, но есть общее понимание, что нам надо делать.

– И что же? – встрепенулась я, напугав резким движением Белохвостика – нашего любимца, у которого кончик хвоста был белым – такая вот аномалия.

– Нам надо привлечь других людей.

Я села на скамейку.

– Привлечь других людей? Ты кого имеешь в виду? Торопова? Ваню? Моих родителей? – Я бросила горсть орешков на дорожку и к ним сразу же слетелись голуби. – Нас и так двое, кто знает о тебе. А есть такое выражение – что знают двое, то знает и свинья. Если тайну кому-то рассказать, то её рано или поздно могут узнать многие, а то и все. Если мы привлечём ещё кого-то, то такая вероятность становится равна ста процентам.

– Нет, привлекать, не значит посвящать, – возразила Вера, сидя на корточках и кормя с руки симпатичную молоденькую белочку.

– Будем использовать в тёмную?

– Тоже нет! Мы никого не будем обманывать и использовать для плохих целей.

– Давай тогда, не томи.

– Тебе нужно организовать какой-нибудь бизнес, зарегистрировать предприятие, – заявила Вера.

– Я пока ничего не умею делать, – сказала я. – Я только учусь.

– Допустим, ты создашь фирму, которая будет оказывать юридические услуги, – гнула своё Вера.

– Кто же мне лицензию даст, пока у меня диплома нет.

– Погоди. Я для примера. – Вера тоже села на скамейку. – В эту фирму ты наберёшь персонал – юристов с лицензиями, с опытом. Ты возьмёшь кредит под самурайку, снимешь офис, закупишь мебель, компьютеры, проведёшь рекламную компанию – всё как полагается. И будешь владельцем и руководителем, а работой буду заниматься я, используя через тебя персонал, который будет нашими руками, ногами, языками и даже, когда нужно, головами.

– А ты можешь таким заниматься?

– Про юридическую фирму я сказала для примера, но, в общем-то, мне всё равно, чем заниматься, если для этого не надо работать с клиентом непосредственно, как с пациентом в какой-нибудь стоматологии.

Я задумалась.

– Видишь ли, для такой работы ещё требуется репутация, и связи, и даже, может быть, крыша. Знаешь, что такое крыша в этом контексте?

– Теоретически знаю, но мы можем не вмешиваться в местную юридическую тусовку.

– И как тогда оказывать юридические услуги?

– А мы будем оказывать юридические услуги, например, китайцам, которые хотят работать с русскими, и немцам, которые хотят работать с русскими, и русским, которые хотят работать с немцами и китайцами. Для этого нужны ещё как минимум два языка, кроме русского. Отличный фильтр для персонала. И, кроме знания российских законов, нужны знания законов немецких и китайских. Как раз это я и могу обеспечить.

В голове у меня аж загудело от мыслей, а из ушей, наверное, повалил дым. А присела перед Верой на корточки и схватила её за колени:

– Вера, я прямо чешуся вся от нетерпения!

– Вот и хорошо, – улыбнулась она.

– Это надо хорошенько обдумать!

– Обязательно обдумаем и если решим, мне как раз год или около того и понадобится, чтобы всё изучить и подготовить. И тебе время потребуется, чтобы соответствовать. Помнится, ты говорила, что хочешь заняться изучением китайского языка.

Про Ваню никаких подробностей я специально не рассказываю. Это никак не касается Веры, а рассказ, все-таки про неё. Просто скажу, что Ваня появился, а Витя исчез. Конечно, он никуда не исчезал и с началом занятий в университете мы ещё раз или два (господи, я точно знаю сколько, но почему-то так принято говорить) встречались на Зелёной горке, а потом перестали – у меня уже был Ваня, у него Юля. Никаких драм и выяснений отношений не последовало – привет, привет.

С Ваней мы тоже встречались редко и мало – урывками, а через четыре года я вышла за него замуж. Но про это в своё время.

8

В сентябре Сергей Игоревич пригласил нас на день рождения и мы долго не могли придумать, что же ему подарить. Я понятия не имела, что может порадовать человека в 74 года. Не шкалик водки же ему дарить, хотя шкалик порадовать как раз мог.

– Может, ему как-то помочь нужно с подготовкой задуманного банкета? – спросила я Веру, ведь это она с ним в основном общалась, а не я.