Рефорсажъ

– Так... Сяк, - хихикнула серая, произведя пассы над клавиатурой, - Подпиши.

Она подвинула бланк по своему столу, голограмма от бланка вылезла на стол перед Фелисой, и та поставила четыре галочки. На этом формальности были исчерпаны, и теперь трофей попал в нужные лапы. Оставалось ещё составить Отчёт для штаба, но это могло подождать. А могло и не ждать, так что Фелиса села прямо в зале ожидания, под фикус, взяла планшет, прицепила на него листки и стала строчить и рисовать схемы. Впоследствии она скрепила это художество степлером и послала через тот же телеграф по назначению. Кроме того, это совмещалось с ожиданием, пока обработают волусиху; к удаче, это не затянулось слишком надолго. Правда, сам подопытный зверь так бы не свыл, всмысле что ненадолго.

– Да ладно, зато теперь можно не опасаться микробов, - тявкнула Фелиса, - А эту штуку лучше вообще не снимай.

Штуку, которую Этти выдали в медицинском отделе, она повесила на лапу, как браслет; это был зонд, следивший в основном за состоянием организма, на всякий случай.

– Да это понятно...
– потёрла кисть лапы волусиха, оглядывая небо, - А вообще, это, как?

– Что именно из всего?

– Ну, это... Куда мне можно на Пролесье?

– Куда дойдёшь, - пожала плечами Фелиса.

– В натуре? Так я не спайдерфокс.

– Тем более, - зевнула красноухая, - Найти единственного на планете волуся - это задачка первого курса для гравископщиков, так что не волнуйся. А вообще давай пока к нам.

– Там найдётся, чем занять лапы?
– повела ушами Этти.

– Да, но думаю что ближайшие месяцы это ни-ни, - фыркнула лиса, - Я напомню тебе, что твоя доля от операции с фрегом составляет семьсот пятьдесят тысяч общегалактических бобров, и это не алчности ради тявкнуто, а для понимания, сколько профита ты уже сделала.

– Так то само получилось, - заметила волусиха.

Фелиса потрепала её по уху в том смысле, что всё будет в пух. Все семь хвостов перешли огромное лётное поле космопорта и поднялись на платформу скоростного аэропоезда, дать ветра поближе к дому. Единиц тут оказалось порядочно, потому как самое место скопления - от пушнины различных цветов и оттенков зарябило в глазах! Изредка попадались и чёрные спайдерфоксы, так что в общем Этти не особенно выделялась в толпе. Да и когда трёххвостые замечали, что она волусь, никакой хвостоболи это не вызывало. Правда, на компанию пикировали все встречные миллиционеры и дружинники, проверяя, кто это.

Тут уже Этти могла оценить тот самый знаменательный фургон, на котором их вывозили с Музлавана хелины - всмысле его лютой похожести на поезда. Волусиха уставилась на окна и скамейки, осознавая, что они именно точно такие же - с обшивкой из кожзама, с полированными тысячами лап никелированными ручками и деревянными накладками. Правда, окна тут открывались чисто условно - то есть форточка открывалась в вентиляцию, а не на улицу, потому как поезд развивал сверхзвуковую скорость, а высовывать головы в окно при этом - не особо умно. С высоты линии, проложенной на высоких опорах, открывался отличный видок на территорию, заросшую густыми лесами, просторные поля, речки и озёра; то в одном, то в другом месте торчали башни, высокие и тонкие, как колосья.

Сидевшие на хвостах спайдерфоксы не только сидели, но и просто прохаживались по вагону, благо ускорение поезд фильтровал, и не трясло вообще. Из разных мест постоянно слышалось тявканье, хихиканье и вой, причём отнюдь не только мелких щенков; было видно, что немало лисо почитывают, уткнувшись или в экраны, или в бумагу. Одна пушноухая так вообще сидела с вязальными спицами и фигачила какое-то изделие. В общем тявкнуть, чувствовали они себя как дома, так что вначале поджавшаяся Этти расслабилась и на её морде появилась улыбка. Само собой, потому как пролесская электричка была ни в пух не похожа на поезда нормистской волусёвщины. И это воспоминание заставило чёрную о чём-то быстро подумать, так что она и сама не уловила, о чём именно.

– Если пойдёт по шерсти, - сказала Фелиса в сурячье ухо, - Через какое-то время Этти будет первейшим волусем в Партии Щебня.

– Это почему ты так удумала?
– уточнил Сурик.

– Потому что так всегда получается. Если у неё прочистятся мозги, она сообразит, что можно поменять ситуацию и на Музлаване.

– Теоретически да, - согласился лись, - Но лично у неё такенный блок против волусей, что я бы не стал утверждать.

– Ну это да.

Волусиха не успела как следует обалдеть от электрички, как та уже достигла нужной станции; пуши вывалили на платформу, которая качалась на высоте в пол-километра - она действительно качалась под ветром, никуда не денешься.

– А у нас звери с ремачом всё время отсюда прыгают, - тявкнул Сурик, показывая вниз.

Однако, прикинув, он сам пока отказался бы от такой затеи - как-нибудь уж в другой раз. Поехали как все, на лифте... Впрочем, мимо таки просвистели два зверя, ухнув в песок на площадке внизу и подняв тучу пыли. Суть состояла в том, что даже слабенький ремач хорошо помогал от ударов об землю, так что прыгать можно с любой высоты. Правда, можно было забить нос и пасть песком, и потом долго отплёвываться. По пути все трое постоянно вращали раковинами и яблоками - Этти вращала, потому как видала всё это первый раз, а лисы потому, что хотели увидеть ещё раз. Ну, собственно, ничто им и не помешало, увидеть.

Фелиса чувствовала, что впадает в разжиженность. Во-первых из-за подсознательной таблички "миссия успешно завершена", а во-вторых от возвращения на Родину. После того, как лиса собственным ухом окинула галактику... её аж пробирало от воспоминания о масштабах, которые при этом были ничтожны в сравнении с величиной нЧВ - Наблюдаемой Частью Вселенной. Что уж там тявкать, если в любом направлении от Пролесья находились миллионы звёзд, и возле каждой что-нибудь да происходило, так что взять в голову всё сразу просто невозможно. "Планееетка" - то и дело начинала хихикать Фелиса, делая хватательные движения лапами - её действительно очень развеселило возвращение.

От автобусной остановки трёххвостые, как всегда, попёрли пешком, по азимуту через песчаные дюны; из-за сыпучести песка там так и не образовалось тропинки. Лисы глубоко вдыхали горячий воздух родной полупустыни - ну или степи, как её только не называли - и подтявкивали. Они подумали, что на их месте грызи наверняка вспушились бы, но сами сделать это так и не осилили - шкура сидела как-то по другому и только встряхивалась. В чистом голубом небе парили большие чёрные птицы, а в долине реки паслись копытные, кажа лоснящиеся толстые бока. Под лапами приятно сыпался тёплый, пока ещё не горячий, мягкий песок.

– Знаешь что я тявкну, Фелла, - тявкнул Сурик, - После этого песка мне как-то не по шерсти будет оставаться в стороне. За симулем я уже отсидел, так что остаётся потянуть за уши космофлотских.

Фелиса слегка вытаращилась, но быстро обрадовалась.

– Ну, это вообще по шерсти!
– подтвердила красноухая, - Будем летать вообще вместе!

– Аэмм...
– почесала ухи Этти.

– И ты, если захочешь, естественно!
– заверила лиса, - Ты думаешь мы по количеству хвостов считаем, кого брать?