Регрессор

Начал он с такого вопроса — зачем бы дангу привечать у себя чужаков? Обладающих редким оружием и еще более редкими знаниями? Интересно, ответил я. И для усиления своих позиций, добавил подумав. Ученый кивнул и продолжил “допрос”: а зачем человеку усиливать свои позиции? Я фыркнул и сообщил, что такова природа всех власть имущих. Либо он слаб и хочет возвыситься, либо силен и жаждет подняться еще выше. Только за этим. На общее благо аристократия не работает. С этим утверждением Терри согласился, добавив, что не стоит всех мерить одной меркой.

— Но — да! Совершенно верно! Мы используем его жажду власти, чтобы эту самую власть у него перехватить!

— С этого места, профессор, поподробнее. Для слушателей реальной гимназии, а не для ваших коллег! — попросил я.

Города, по словам Терри, находились в состоянии вооруженного нейтралитета друг с другом, нарушаемого раз или два в поколение. Они торговали, объединяли флоты против пиратов, даже один раз выступили совместным фронтом против захватчиков с архипелага Тотемов. Но каждый глава города спал и видел, как он усаживает свою задницу на трон двух, а лучше, всех шести городов Зеленого берега. Но сделать этого не мог, ведь для захвата даже одного соседа, требовалось объединить усилия оставшихся пяти. И, даже если бы это произошло, как потом делить добычу и власть над захваченным городом?

А ресурсы — штука конечная. В отличие от амбиций людей. И выходило, что эта местная стагнация в развитии связана не с характером аборигенов, а с самим образом жизни. Экспансия на архипелаг слишком сложна по той же причине, что и захват соседей, расширение зоны влияния возможно только в глубину материка. Но и это слишком рискованно, поскольку новое поселение вдали от городских стен, обречено на уничтожение. Вот и выходило, что каждое поколение жителей Тинджи, да и любого города на побережье, повторяло жизненный путь своих предков. Без малейшей возможности это изменить.

— А Гема — очень амбициозен! Его не удовлетворяет его богатство и влияние. Ему недостаточно быть одним из дангов Тинджи, не имея возможности даже стать правителем города. Ведь избранный данг — это фикция! На самом деле род нынешнего главы правит городом уже пять поколений!

— И вы хотите ему помочь захватить власть в Тинджи? — Как-то это слабо согласовалось с тезисом “изменить мир”. Один мироед сменить другого. И все останется неизменным.

— Вовсе нет! Я предлагаю его руками развязать войну с соседним городом.

— Но вы же сказали, что это невозможно без поддержки оставшихся соседей?

— Или без ваших навыков подпольщика и моего нового оружия! — торжественно воздел палец вверх ученый.

— Ваш порох годится только для фейерверков…

— Не только. Еще из него можно сделать примитивные гранаты. Из глиняных горшков, например. Но, согласен, сам по себе порох, станет только поводом для начала войны. А вот захватить город помогут ваши навыки.

— И зачем нам второй город? Если мы и с первым разобраться не можем пока!

— Война, учите историю, это время большой неразберихи и больших возможностей. Только во время войны два никому не известных чужака вроде нас, могут возвыситься до местной элиты. И вот тогда у нас уже появиться возможность влиять на мир и менять его.

Он замолчал, выжидательно глядя на меня. А я задумался. Признаться, ожидал я не этого. План профессора был логичным, правильным, но каким-то бездушным. Это же сколько придётся народу положить? И даже не ради свободы от рабства, а лишь для того, чтобы мы, как он выражается, возвысились! Было в этом нечто неправильное. Но с другой стороны — варианты? Лес и банда разбойников? Или бессмысленное проживание жизни в чужом мире под крылышком местного князя. Да и то, лишь до тех пор, пока мы не перестанем быть ему интересны.

— А потом? — спросил я. — Мы станем влиятельны, допустим. Что потом?

— Потом, Серт, вы можете стать правителем Тинджи и отменить рабство. — откликнулся Терри моментально.

Я кивнул. Ладно. Допустим. Мне это зачем — понятно. А профессору?

— Я стану правителем? А вы? Ваша цель?

Он, кажется, смутился. По крайней мере, он ответил не сразу, некоторое время размышляя. И лишь когда молчание стало тягостным, заговорил.

— А я буду вашим советником, Янак. Потому что без меня вы тут таких дров наломаете…

— Не ответ, Александр. Со всем уважением. Вам это зачем?

Он снова замолчал. На породистом его лице отражалась внутренняя борьба этого человека. Что он там думал? Можно ли мне доверять? Стоит ли быть со мной откровенным? Не знаю. Но я его не торопил. Раз уж мы беремся за такое, то нужно, чтобы между нами не существовало недосказанности.

— Магия. — наконец, произнес Терри.

— Что? — не понял я.

— В этом мире есть магия, Серт! То, что в нашем мире принято считать магией, если точнее. Доступ человека к энергиям, у нас даже не открытым! Это… это захватывает воображение! — он заговорил так быстро, что едва не глотал окончания слов. — Представьте, что можно сделать, чего добиться, если изучить данное явление? Классифицировать его? Изучить его принципы? И научиться воспроизводить! Господь вседержитель! Это ведь места каждого ученого!

— Но вы и так занимаетесь изучением этой магии?

— Но с какими ресурсами? Высшая каста владельцев дара для меня закрыта! Я не могу ставить опыты, проводить эксперименты, наблюдать за их работой, изучать их! Я много думал в последние несколько дней и пришел к выводу, что для успешной работы мне требуется находиться на самом верху этой иерархической пирамиды! А не зависеть от расположения местного данга, одержимого жаждой власти!

“То есть, на рабов тебе, в принципе, плевать?” — подумал я. Но не стал говорить этого вслух. Пусть так. Его мотивы, теперь они хотя бы понятны. И ясно, что сотрудничество нам обоим выгодно. Это хорошо. Очень хорошо.

— Я с вами, Терри! — сказал я. И услышал эхо своих слов, произнесенных Будаком.

— Я с вами.

Коротышка сказал это на нашем родном языке! Он присутствовал в комнате все это время, но мы, разговаривая, привыкли не обращать на него внимания. Ведь наш язык был неизвестен жителям этого мира!

— Ты говоришь по-нашему? — с удивлением спросил я. Раб кивнул.

— Плохо. Понимать хорошо. Говорить — мало слов.

— Но как?

Тот пожал плечами.

— Слушал.

Терри расхохотался и толкнул меня кулаком в плечо.

— Знаете, Серт! Нам надо заканчивать обсуждать планы по захвату мира в присутствии местных! Они тут полиглоты!

***

На следующий день Терри запланировал для данга Гема показ нового оружия. Чтобы подтолкнуть его жажду власти в нужном направлении. Показывать собирался не ракеты, конечно. Их, во-первых, князек уже видел в действии, а во-вторых, данные тубусы были хороши только, как средство устрашения. Поэтому мы с ученым сделали бомбы.

Прямо скажем, то еще оружие вышло. Слово “бомбы” звучало на несколько порядков мощнее, чем являлись на самом деле наши изделия. Горшки с дрянным порохом, густо обмазанные поверху еще парой слоев глины — для большей герметичности и плотности стенок, и торчащими наружу фитилями. Но они взрывались почти без осечек, мы проверили заранее. И если их правильно применить, могли даже кого-нибудь убить.