Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 2

Уже давно стемнело. Мы стояли перед входом в район трущоб у восточных ворот и ждали того, кто должен был нас встретить. По пути стражник объяснил нам, что эти трущобы – хоббитское гетто. Оказывается в Рикарисе у них была целая община. Ждали мы довольно долго и я уж было собирался предложить уйти, но…

– Хто ткие? – прозвучал из темноты быстрый писклявый голос.

– Чего? – переспросил Тревор.

– Хто ткие? – повторил голос.

– От Брюхореза, - ответил Тревор. – Дело есть.

В темноте что-то закопошилось, потом в тусклый свет вышли трое. Типичные хоббиты, которых можно увидеть на картинках в книжках. Невысокие, даже ниже нас. Босые. С хитрыми рожами.

– Хуясе! Якой здоровый! – протараторил один из них, глядя на нашего сопровождающего.

– Что он говорит? – прошептал я Тревору.

– Хрен его знает, - тот пожал плечами в ответ и вернулся к переговорам. – Нам нужно перетереть с вашим старшим, - проговорил он, глядя на хоббитов.

– Стршим? – переспросил один из них.

– Старшим, - кивнул Тревор.

– Тада за мной! – тот, что стоял ближе к нам махнул рукой и скрылся в темноте.

– Хочет, чтобы мы шли за ним, - пояснил мне Тревор и направился вслед за хоббитом.

Мне ужасно не хотелось идти ночью в сомнительно место вслед за не менее сомнительными хоббитами. Дадут по голове да разденут. А могут и глотку перерезать. Или еще чего… Я даже на мгновенье забыл, что могу пользоваться магией. Да и Тревор тоже… Вот я и стоял переминаясь с ноги на ногу. А Тревор уже скрылся в темноте.

– А, к черту! – буркнул я себе под нос и поспешил вслед за ним.

Пару мгновений мы шли в полной темноте. А потом вышли на залитую тусклым светом факелов улочку.

– А здрвяк с нами не пдет? – протараторил один из хоббитов.

– Он останется сторожить вход, - ответил Тревор. И как он понимает, что они говорят?

– Стржить? – переспросил хоббит. – За бандюков нас држит?

– Нет, нет, - Тревор всплеснул руками, - что вы! Он просто ужасно любит сторожить входы и выходы.

Хоббиты переглянулсь, покачали головами и продолжили идти дальше. Еще немного и мы вышли к довольно большому и более-менее приличному дому, перед которым уже собралось пару десятков хоббитов. А перед ними стоял самый крупный во всех смыслах представитель их расы. Его руки, толстые пальцы которых были усеяны перстнями, лежали на его животе. Мы остановились в нескольких шагах от толпы хоббитов и наши провожатые поспешили занять свои места в их рядах.

– Мистер… - Тревор первым начал разговор.

– Нахуй мстера, - покачал головой толстый хоббит. – Зви прста Микки.

– Микки, - кивнул Тревор.

– Микки Мышь, - кивнул хоббит. – Че вам нада? – протараторил он.

– Возможно, Микки, тебе доводилось слышать про господина Китча, - медленно проговорил Тревора.

– Китч? Каторый Розальд? – усмехнулся хоббит. – Слыхал, слыхал… Тот ще гандом, ска, - толстый хоббит сплюнул. – А то ще за хер? – спросил он у Тревора.

– Можешь звать меня Бельмонт, - усмехнулся Тревор в ответ.

Микки Мышь тут же переменился в лице. Помолчав немного, хоббит внезапно спросил:

– Песики, - прокряхтел хоббит. – Вам нраится песики?

– Песики? – не выдержав переспросил я.

– Песики, - кивнул толстый хоббит.

– Собаки, - пояснил Тревор. – Мы просто обожаем собак, - он хлопнул меня по плечу. – Особенно Рудэус. Но… - он холодно посмотрел на хоббита. – Поговорим сперва о делах, Микки.

Толстый хоббит тут же подал своим знак и те растворились в темных подворотнях. Сам же Микки Мышь жестом пригласил нас войти и скрылся в своем доме. Пожав плечами, Тревор последовал за ним.

– Кто такой Бельмонт? – нагнав его, поинтересовался я.

– Это долгая история, - махнул рукой Тревор. – Потом как-нибудь расскажу.

– И при чем тут собаки? – вздохнул я.

– Да хрен его знает, - пожал плечами Тревор. – Этих хоббитов вообще хер поймешь.

Глава 15.

Ночь нависает над Рикарисом, и полная луна медленно поднимается над городом. Тусклый лунный свет отражается в сотнях кристаллов, усеивающих стены кратера. Большие и меленькие они горят в свете луны, словно мириады звезд на ночном небосводе и заливают ночные улочки мягким серебристым светом. Город спал. Стих шум и улеглась суета на рыночной площади. Не слышно было детского смеха. Только ночная стража изредка проходила по опустевшим ночным улицам. А вот квартал Красных Фонарей оживал. Словно вырываясь из лап дневной жары, он стряхивал с себя утреннюю дрему. Тут и там распахивались двери увеселительных заведений, а узкие улочки постепенно заливал тусклый алый свет. Постепенно переулки, залитые светом красных фонарей, заполняются посетителями квартала развлечений. Завсегдатаи тут же расходятся по своим излюбленным заведениям. А новые посетители и гости Рикариса бродят взад вперед по узким улочкам и в нерешительности мнутся у дверей борделей и питейных заведений. Ночной Рикарис, освещаемый мягким серебристым светом полной луны живет своей жизнью.

Но есть в городе места, куда на достает лунный свет. Места, не освещаемые светом многочисленных кристаллов. Места, в которых с наступлением ночи приходит царство тьмы. В таких местах собираются сомнительные личности, дабы вершить свои не менее сомнительные дела. И именно в одно из таких мест нас и приводит наше любопытство. Трущобы, прячущиеся в ночном мраке. Беспорядочное нагромождение старых деревянных хижин, посреди которого возвышается единственный солидный каменный дом. В окнах которого, тревожа ночные тени, подрагивает робкий огонек. Свет, льющийся из оконца, тут же тонет во мраке узких улиц. А в небольшой комнатушке, слабо освещенной единственной свечой, за столом сидят трое.

1

Тревор.

Толстый хоббит проводил нас в небольшую комнатушку из мебели, в которой был только покосившийся старый стол да три стула. Подойдя к столу Микки поставил на него подсвечник и уселся на один из стульев.

– Пршу, - он жестом пригласил нас за стол.

– Не нравится мне все это, - прошептал мне на ухо Рудэус.

Я же только пожал плечами в ответ и уселся за стол. Стул недовольно скрипнул подо мной.

– Что ж, - я решил сразу перейти к делу. – Вижу, ты наслышан обо мне.

– Многа слухов ходит, - затрещал хоббит.

– Мне нужен Китч, - проговорил я, опираясь локтями о столешницу. – У тебя есть на него выходы?

– Не, - отрицательно покачал головой Мышь. – Гандон, ска. Залег н дно. Самому интресно, где тот хер.

Понятно. То есть где Китч никто не знает. Что ж, единственная ниточка, ведущая к Роа, оборвалась. Значит…

– Мгу поспрашать ребят в прту, - продолжал трещать Микки. – Може тама кто знае, где тот гандон.

Значит, надежда все еще есть. Если смогу выйти на Китча или хотя бы узнать где он, вероятно, смогу узнать через него что случилось с Роа. А там глядишь, и выяснится как дела дома. Надежды на то, что инцидент с телепортацией накрыл только нас. Но я прекрасно отдавал себе отчет в том, что надежды эти крайне слабы. Так что не удивился бы, если бы накрыло еще и Роа. Но, как говорится, надейся на хорошее, а плохое само случится.