Реинкарнация с подвохом. Книга 2 Реставрация новостройки
Шрифт:
Разобравшись с физиологией, нартии решительно настроились продолжать путь. Не настолько они и устали, чтобы разбивать бивуак на безводной скале посреди моря. Заслышав шорох и глухой топот в мою сторону, открыла глаза. Надо мной завис бронированный край нижней шипастой челюсти, из скул которой торчали прямые рога в локоть длиной. У нартий лишь мужики удостоились таким уродством. А ширина нависшего надо мной экскаваторного ковша указывала на определенный размер несущей его конструкции. Таким гигантом был только...
– Чего тебе?
– не слишком вежливо прошипела я.
Хакар-гар не умел миндальничать. Он даже не подозревал о существовании в природе подобного явления. А потому бесцеремонно хапнул меня поперек тела своей когтистой лапой, торчащей из крыла. Встряхнул, вздернул вверх и разжал эти свои три отростка. Допускаю,
– А-р-р-р-г-г-р-р-р!
– скомандовал патриарх и продолжил охоту.
– Ты чего, взбеленился?!
– возопила я, пытаясь пролезть меж двух валунов посолидней.
– Отстань от меня, ненормальный! Рух-ара!
– Чего ты орешь?
– недовольно осведомилась Мерона, ловя меня за ногу и вытаскивая из наполовину покоренной щели.
– Все уже в седле, тебя ждут.
– Он... он...
– задыхаясь, попыталась объясниться я с подругой, тыча пальцем ей за спину.
Там язвительно пялился на меня автор всей этой трагикомедии. Он с непередаваемым наслаждением фыркал в мой адрес - остальные нартии ржали надо мной в голос.
– Хакар-гар решил нести тебя самолично, - раздраженно пояснила Мерона.
Она развязно подтащила меня к нарту, запихнула на предплечье, а остальное доделал он сам.
– Прекрати капризничать и пристегнись!
– напутствовала ведьма, возвращаясь к подыхающей от смеха Красотке.
К седлу Сарга уже была приторочена моя походная сума. А на передней луке умывался Тех, явно отхвативший чего-то съестного. Едва я справилась с уже кем-то подогнанным ремнем безопасности, он юркнул в свою гнездовальную сумку на моей груди и принялся устаиваться на ночевку. Хакар-гар поднялся в небо, как всегда, последним, но в считанные минуты возглавил нартиев клин. Никто, по-моему, не сомневался, что табун лошадей под капотом этого летательного аппарата уничтожит меня уже на взлете. Но я обманула их ожидания. Полночи шляться по острову ради старинного черепа. Скандалить с аборигенами из-за их традиционных методов борьбы с инакомыслящими. После паковаться в авральном режиме и бодаться со стихией, охотящейся на твой желудок. Кто после этого не сподобится заснуть в мягко покачивающемся седле? У меня получилось без арифметики и овец.
Разбудила меня воинственная буря трубных драконьих воплей. С режущими уши вкраплениями человеческого хая. Почва под задницей ходила ходуном, то заворачиваясь карусельными пируэтами, то вставая на дыбы, то ухая вниз в тошнотворном рывке. Хакар-гар бесновался на земле, пытаясь единолично взять в кольцо испуганно подвывающую Рух-ару. Керк из кожи вон лез, помогая гиганту выворачиваться наизнанку. Первым делом, я глянула вверх - слишком уж отчаянно орали нартии, нарезая круги над моей головой. Затем я попыталась сконцентрироваться на своей приятельнице, чему наш патриарх мешал, не покладая рук. Он крутился вокруг юной подопечной в угрожающей пляске. А та прижалась к земле, неестественно разметав крылья в расхристанной ломаной позе. Первая мысль взрезала мозг: Рух-ара упала и разбилась! Но тут мимо носа просвистело что-то тяжелое. А рядом с левым седельным карманом, ударила и отскочила какая-то палка. Невдалеке откуда-то с неба вжикнула стрела, исчезнув в глубинах пыльного облака, сотворенного лапами и крыльями Хакар-гара. Кто-то взвыл и выматерился. Перед глазами промелькнула еще одна палка, чудом не зацепившая кожистое крыло. И тут до меня дошло: обстрел! То есть, кто-то мечет дротики в нас, а сверху наши бросают их вниз, в тех, кто в нас... Рух-ара дергается и не может сдвинуться с места - попалась, не иначе. И рассмотреть, что там с ней на самом деле происходит, нет никакой возможности в этом верчении, подпрыгивании и кромешной пылюке. Хотя маска надежно укрывала мои глаза от последней, видимости это не улучшало. Зашедшийся в кашле Керк не выдержал и унесся в небо.
– Гар-кар-ках-гав!
– бросил клич Тех, мотаясь на передней луке в такт прыжкам нарта.
Мне смертельно захотелось оказаться наверху вместе с прочими недосягаемыми с земли нартиями. Настолько, что мгновенное осознание накрыло с беспощадной остротой: вождь племени ни за что не оставит бьющуюся со смертью девочку.
И если я не встряну и не помогу, то сдохну тут, рядом со своими невольными, но преданными спутниками.– Хакар-гар!
– взревела я, вытягивая из карманов ноги и нащупывая давно позабытые засапожные ножи.
– Когда я крикну «стой», остановись на минутку! Я перелезу на нее!
И забухикала, закряхтела кашлем - пыль бросилась в глотку, облепив все колючей сухостью. Собирая ее слюной и сплевывая, куда попало, я ухватилась за пряжку ремня и мысленно перекрестилась. Досчитала до пяти... Не смогла преодолеть ужас перед предстоящим и досчитала до десяти. Тех яростно пролаял мне в лицо что-то оскорбительное. Я заскулила и пискнула:
– Стой!
Хакар-гар уловил эту пародию на воинственную команду. Замер, подняв левое крыло, и как бы отгородил меня от тех, кто напирает на нас со стороны. Я съехала по его плечу до корявых локтевых пальцев. А дальше он просто стряхнул меня на спину Рух-ары, вновь занявшись пылевой завесой. У меня же вдруг включилась некая твердая готовность сделать все, как надо, с тем, что предстоит. Спина Рух-ары замерла под моими ногами - подруга страшилась стряхнуть свою хлипенькую наездницу и сломать. Тех с грозным ворчанием впился в веревку, заарканившую основание длинной шеи почти у самого моего седла. Та была достаточно толстой и мудрено заплетенной. Прям, как те старые еще советские шнуры утюгов, по которым бежал электроток.
Некогда мне обещали, будто эти небольшие ножички Внимающих заточены просто на диво. И способны перепилить ногу обра. Я принялась пилить этот канат: без паники, без лишних движений и даже оглядок вокруг. Пилила, пилила, и довольно быстро перепилила. Но шея дернувшейся Рух-ары так и не оторвалась от земли. Присмотревшись, я заметила Теха, что повис на второй веревке недалеко от затылка. Он методично работал челюстями, и под его зубками уже распускалась хризантема перетертых лохматых кончиков волокон.
– Крылья!
– обрушился на меня окрик Вутардара, и я задрала голову.
Он пронесся над нами. Я успела заметить, как дернулся его арбалет, и расслышать невдалеке отчаянный вопль с матюгами. Видимо, северянин имел в виду, что и крылья бедолажки прихвачены путами. А через минуту уже материлась я: в длиннопалую ладошку, что росла из левого плеча Рух-ары, впилось нечто, напоминающее абордажный крюк. Веревка от него уходила за границу пыльного облака и была натянута, как струна. Это какую же боль должна испытывать моя бедная девочка?! В ответ на крик человеческой души она сипло простонала мне жалобу на боль и страх. Да с такой безнадегой, что сердце с болезненным хрустом раздавило в груди. И бессердечное тело моментально оккупировала ярость. Тех догрыз веревку, спрыгнул с поднимающейся шеи нартии прямо мне на спину и предупреждающе вякнул. Я обернулась и наткнулась взглядом на злобно скалящегося мужика, который подбирался ко мне. Три секунды на то, чтобы ворваться в его тупую башку. Еще пять, чтобы нащупать нужные точки, и он позабыл, как дышать.
– Следи за ними, - выдохнула я через плечо и завозила ножиком по дергающейся веревке.
Не отвлекаясь от процесса, почувствовала, как Тех покинул пост на моем хребте. И почти тут же за спиной гневно возмутилась жертва ядовитого укуса. Я не удержалась: глянула через плечо и полюбовалась сутулым длинноруким субъектом. Тот дико выплясывал и рубил землю под ногами уродливым топором. Тех, конечно, увертлив, но как он неосторожен!
– Не двигай крылом! Замри!
– предупредила я Рух, и недорезанная веревка лопнула.
Она не справилась с рефлексом. Но я, вцепившись в крюк, бросилась пузом на пытающееся взмыть крыло. Нартия взвизгнула. Жестоко, но необходимо: крыло вернулось на место. Тех рявкнул, я обернулась. Малыш полз по спине очередного любителя крылатых трофеев. А тот крутился, как сумасшедший, пытаясь дотянуться до помехи на хребте. Его коллега, не обращая внимания на проблемы соседа, несся на меня, азартно помахивая какой-то заковыристой железкой. И совершенно проигнорировал тот факт, что шея нартии обрела свободу передвижения. У меня не было нужды досматривать до конца - я занялась крюком. Беспощадно взрезала кожу на пальце Рух и принялась выковыривать острый загогулистый кончик, не желающий выпускать добычу. Нартия взревела от боли! И на манер вояк, прижигающих свои раны, прикусила зубами нечто не слишком твердое, заверещавшее на одной пронзительной ноте.