Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире

Она в нём видела того самого принца на белом коне из сказок, что благороден, умён, вежлив и невероятно добр. А ещё обладает хорошим талантом к магии, на что ей несколько раз намекала Архаидэс, когда они оставались наедине.

Время шло, мальчик всё больше помогал другим, при этом ничего не требуя в замен, а она всё больше тянулась к нему — то пораньше придёт на занятия, то останется подольше в библиотеке, то подсядет поближе. Всё лишь бы быть чуть ближе к нему. Правда, на что-то большее она не осмеливалась — даже мысли о том, чтобы специально коснуться его, заставляли её голову кружиться, а сердце бешено биться.

И ей это нравилось… ей очень нравился этот спокойный, умиротворённый ритм жизни, что они все вместе вели в том месте. Да, бывали печальные случаи, как те с издевательствами и угрозами служанкам, и было ещё множество более мелких, однако столь же неприятных случаев, о которых она и другие уже постепенно забывали. Тем не менее из книг она узнала, что там, снаружи, жизнь может быть куда суровее. Нет, она не хотела тут оставаться на всегда, хотя и подумывала над этим. Просто она действительно была благодарна этому столь спокойному и умиротворённому месту, наполненному добротой и трепетным отношением друг к другу, и хотела бы провести в нём ещё побольше времени…

Но время шло и она не могла отвратить неизбежное…

Так незаметно для неё и прошёл, как оказалось чуть позже, их последний год в том месте.

Сначала их вывели во внешний мир, о котором она уже давно раздумывала, ведь в книгах он всегда описывался по разному, и ей было интересно, как он будет выглядеть для неё. Тем не менее это не мешало ей в первые часы пугаться всего, чего возможно — звуков, запахов, тактильных ощущений и того, что она видела собственными глазами, что болели от непривычки, стоило ей даже на секунду поднять голову и взглянуть на три ярких до ужаса солнца.

Другие дети в этом, к слову, не отличались от неё, что её радовало — даже в такой мелочи она не хотела лишний раз выделяться. Впрочем, один из них всё же отличался от остальных, и это — тот самый мальчик, который словно наоборот наконец-то вздохнул полной грудью, стоило ему выйти наружу.

Глядя на него, она в очередной раз была поражена…

В какой-то момент ей и другим детям поездка показалось вечной — они ехали уже весь день, успев поесть, попрактиковаться в магии, поспать и вновь поесть, после чего ещё раз попрактиковаться в магии. К концу же поездки им всем это всё уже надоело и они просто лежали в ожидании, когда же они всё-таки приедут. Лишь малая часть детей продолжала практиковаться в магии, включая её саму. Хоть она, со слов Архаидэс, и одна из тех, кому не стоило беспокоиться насчёт сдачи экзамена, меж тем её всё равно одолевали постоянные сомнения в себе и в своих собственных силах. А вот уверенность других детей её поражала — она бы тоже хотела быть столь уверенной в себе, она уверена, что это пошло бы ей на пользу. Правда, к сожалению, даже магия не может изменить её навсегда — лишь предать уверенности с помощью иллюзорного вида магии, чем она всё равно почему-то крайне редко пользовалась.

Когда поездка окончилась, они приехали в место, что мало чем отличалось от любых тех мест, что они проезжали ранее, и это могло вызвать у кого-то вопросы. Однако лично она отлично понимала, что магия замечательно умеет скрывать всё тайное.

И она оказалась права: под ними находилось почти точно такое же помещение, как то, в котором они жили. Вот только… тут было очень много тех, кто был одет, как их наставница. И среди них даже были мужчины. Впрочем, больше всего её внимание привлекла та, к кому с невероятным уважением относилась Архаидэс, обращаясь к ней «госпожа».

Лиэль — так Архаидэс её назвала.

Она эльф и одного взгляда, обращённого на неё, ей хватило, чтобы понять, насколько эта девушка сильна, как маг. Она даже сильнее Архаидэс, которая ей всегда казалась недостижимой, в плане силы — уж точно.

Вот только… она оказалась довольно приятной особой, которая угостила их всех каким-то невероятно вкусным деликатесом, чтобы, с её слов, беспокойство покинуло их.

И она не соврала, беспокойство покинуло их всех и её в том числе. Но у этого была своя огромная цена… их разум тоже покинул их…

Дальше она видела какие-то совсем странные, ненормальные вещи, а в какой-то момент почувствовала себя словно всесильной, однако когда же она пришла в себя…

Она стояла над изуродованным с помощью магии трупом мальчика.

Поначалу она, испугавшись, даже не поняла, кто это и где она. Она, отбежав от трупа и прислонившись к стене, начала кричать и звать кого-то на помощь — ей было плевать, кто именно придёт — Архаидэс, служанки или кто-то другой из детей. Лишь бы пришёл хоть кто-то. Ей было слишком страшно быть одной в этом месте. Но время шло, а никто так и не приходил. А потом она, нехотя, присмотрелась к тому, что осталось от мальчика, и всё поняла: тот демон, с которым она сражалась последним, — это и был этот мальчик… об этом говорили все его травмы. Следом же за этим она присмотрелась к его лицу и пришла в ужас… этот мальчик — он один из них — из тех, кто жил в том месте…

А она его убила…

Она упала на колени и заплакала, не в силах отвести от него взгляда.

Она сама не знает, сколько так прошло времени, но в какой-то момент её плеча коснулась чья-то рука. Она, подумав, что это кто-то из её знакомых, сразу же развернулась в поисках помощи и поддержки. Вот только… это оказался незнакомая ей взрослая полулюдка, одетая в доспехи и держащая в другой руке меч.

Поначалу она испугалась, но когда эта девушка, обняв её, сказала, что поможет ей, она почему-то, не раздумывая, очень быстро поверила. Вероятно, это из-за её лица, на котором отражалась грусть и… будто бы понимание, которое ей было сейчас столь необходимо.

А после… для неё всё словно в тумане: вот — она идёт за этой девушкой и высоким, темнокожим мужчиной по пятам; вот — они ведут её по незнакомым ей коридорам и проходам, где лежат трупы тех, кто были одеты, как наставница; вот — они покидают это место вместе с другими детьми, что выглядят столь же потеряно, как и она сама, и теми, кто одет так же, как и эти двое, а чуть позже она замечает, как какой-то парень несёт на плече того самого мальчика, и в её голове словно что-то щёлкает — к ней приходит осознание, что он мог погибнуть, мог бы оказаться на месте того, другого мальчика, и более она бы его никогда не увидела; и вот — она, которой уже всё рассказали и объяснили эти люди, сидит над ним и всё равно использует на него исцеляющую магию, в которой у неё наилучшие результаты, отлично понимая, чем жертвует — лишь бы он проснулся…

Когда же он очнулся… она не смогла сдержаться… она крепко-крепко обняла его, сама толком не понимая зачем и почему. Просто она словно чувствовала, что так надо, и ей от этого стало чуточку легче.

А дальше… дальше ему рассказали, что произошло и он очень сильно разозлился… вот только она не поняла, на кого именно он злился — то ли на этого странного златовласого парня, который его специально провоцировал, то ли на Архаидэс и других, то ли на то место….

Она не понимала, но видела, как ему плохо, и ей самой от этого становилось ещё хуже. А когда же речь зашла об убийствах… она не выдержала… перед её глазами всплыл тот мальчик, ещё будучи живым, а потом… он же, но уже в виде изуродованного ею трупа…

Она впервые в своей жизни закричала, желая выпалить всё, что в ней накопилось, но в какой-то момент, не успев осознать, она заснула. Проснулась же только утром, когда они уже были в повозках и ехали куда-то с этими людьми из Ордена Защитников, как они сами представились.

А всё, что ей захотелось в этот момент… это тепла.

Она подошла к этому парню и, не говоря и слова, улеглась на его колени, а он, так же не сказав и слова, начал гладить её по голове, как ранее это делали служанки, когда ей не спалось. И только после этого она обрела подобие спокойствие, которое было в том месте, что теперь для неё было не родным домом, а… одним сплошным обманом…