Река голубого пламени

Чарли всегда утверждала, будто работает в бухгалтерии косметической фирмы; Дульси предполагала, что эта ложь уходит корнями к какой-то работе, на которой Чарли недолго продержалась еще в подростковом возрасте. Чарли была уверена, что Дульси даже не догадывается о том, что ее соседка — девушка по вызову, к тому же весьма дорогая: голосок персонажа из мультфильма и фигурка школьницы, несомненно, делали ее весьма привлекательной для определенного типа богатых клиентов. Ночная бабочка полагала, будто ее карьера — полная тайна, но Дульси весьма профессионально выяснила о своих соседях все, что смогла, а искать информацию она умела очень хорошо.

«Чарли считает себя совершенной грешницей. И понятия не имеет, что ее подружка сверху — наемная международная террористка. И что ей выпало сомнительное удовольствие кормить кошку профессионального убийцы».

Шуточка уже начала терять остроту, хотя Дульси и произносила ее только мысленно. Более того, она только что решила некоторое время вообще не думать о Челестино, чтобы этот инцидент постепенно занял должное место в системе ценностей и мировоззрений Дульсинеи Энвин.

Когда Чарли походкой манекенщицы направилась к лифту, напоминая разодетую школьницу-переростка, Дульси снова подошла к экрану.

— Она ушла.

Лицо Дреда возникло на экране мгновенно, в чем его компаньонка и не сомневалась. Разумеется, тот подслушивал. Наверняка еще и подсматривал и смаковал при этом разные извращенные мысли насчет блондиночки в короткой юбчонке.. Но если такие мысли у него и появились, то он их не упомянул и ничем себя внешне не выдал.

— Правильно. Итак, первым делом нужно решить, сколько усилий мы можем позволить себе приложить, чтобы руководить этой группкой изнутри. — Дред нахмурился, его взгляд устремился куда-то в сторону. — Если бы я полагал, что у них есть хоть какая-то цель, то с удовольствием просто посидел бы в сторонке, наблюдая. Но у них есть отличная возможность все выяснить, а они вместо этого, как мне кажется, просто… дрейфуют по течению.

— Отличная возможность выяснить все для тебя, —уточнила Дульси.

Он ухмыльнулся:

— Конечно. — Улыбка исчезла. — Ты ведь знаешь, на кого я работаю?

Дульси не знала, какого ответа он от нее ждет.

— Ты мне никогда не говорил…

— Да брось прикидываться. Не принижай моего мнения о тебе. Ты хороша в своем деле, зарабатываешь большие денежки, гоняешь сломя голову на роскошных красных спортивных машинах, но тебя еще ни разу не оштрафовали — короче, ты умеешь вертеться, Дульси. И ты наверняка прекрасно знаешь, кто мой босс.

— Гм-м, да… Полагаю, что знаю. — Более того, увидев Сеть Иноземья изнутри, она поняла, что слухи о работе Дреда на полумифического Феликса Жонглера действительно правдивы. Лишь Жонглеру и очень немногим другим состоятельным людям были по карману такие технологии.

— В таком случае ты можешь представить, насколько серьезно то, чем мы занимаемся. В наших руках критически важная информация, принадлежащая одному из самых зловещих, умных и могущественных людей в мире. Мы сейчас находимся в святая святых Старика. Если он об этом узнает, я стану покойником. Мгновенно. — Дред пронзил напарницу еще более напряженным взглядом. — Так что пойми все правильно. Если ты меня продашь, то даже если я не доберусь до тебя быстрее, чем Старик меня прикончит, он не оставит в живых мою помощницу в таком деле. Ни тебя, ни любого другого, кто знает о его Сети столько, сколько уже знает очаровательная Дульсинея. Ты даже не станешь историей. Потому что через сутки не останется и доказательств того, что некая Энвин вообще существовала.

Дульси открыла было рот, но тут же закрыла его. Она как раз думала о возможности подобного исхода, но слова, произнесенные Дредом с отчетливой уверенностью и откровенностью, убедили ее гораздо сильнее собственных размышлений. И внезапно возникло ощущение, что она находится где-то в запредельном, смертельно опасном месте.

— Хочешь выйти из игры?

Она покачала головой, не доверяя в тот момент голосу.

— Тогда есть ли у тебя вопросы? Прежде чем мы продолжим?

Дульси помедлила с ответом, нервно сглотнула.

— Только один. Откуда взялось твое имя?

Он приподнял бровь, потом коротко хохотнул:

— Ты о «Дреде»? Уверена, что хочешь спросить лишь об этом?

Она кивнула. Когда Дред так смеялся, уголки его губ приподнимались, как у животного, скалящегося, прежде чем укусить.

— Это имя я сам себе дал еще мальчишкой. Тот тип, у которого я жил… короче, не важно. Но он сделал меня фанатом старой музыки, еще начала столетия, — ямайский стиль под названием «регги». И в тех песнях часто упоминалось слово «дред».

— И это все? Оно мне казалось… ну, даже не знаю… глуповатым. Не совсем тебе подходящим.

На секунду Дульси испугалась, не слишком ли далеко она зашла, но смуглое лицо Дреда снова расплылось в улыбке:

— У него имеется и другое предназначение — сводить с ума Старика. А то он просто достал меня своей любимой ерундой насчет короля Артура, Грааля и всего такого. А полная версия не просто «Дред», то есть «ужасный», а «Мо-Дред» — «более ужасный». Дошло?

Дульси пожала плечами. Средневековье всегда нагоняло на нее в школе тоску, равно как и прочая история.

— Не совсем.

— Ну тогда не забивай себе голову. У нас есть дела поважнее, сладкая моя. — Снова смех с приподнятой губой. — Мы с тобой заварим кашу для Старика — и погуще.

Отчасти восстановив самообладание, Дульси позволила себе такую роскошь, как презрение. Дред думает, что он такой мерзкий, такой страшный, такой опасный. Все мужчины в этом бизнесе или полные психопаты, или хладнокровные технари, или выскочки со звездной болезнью — любители говорить рублеными фразами и бросать угрожающие взгляды. Она не сомневалась, что Дред относится к последней категории.

— Нет проблем, Панчо, — ответила она любимой фразочкой Чарли. — Давай займемся делом.

Пустые глаза, погруженность в себя… да, ей знаком его психотип. И она готова была поспорить, что через него прошло очень много женщин, но все эти отношения были слишком короткими.

Вчера в школе Кристабель поскользнулась и оцарапала коленку, когда хотела показать Порции парочку хитрых разворотов в игре «Четыре квадрата». Мать залила ранку спреем и запретила ей сдирать подсохшую пленочку, поэтому Кристабель терпеливо доехала на велосипеде до конца квартала и свернула за угол, а уже потом поддалась любопытству.

Спрей выглядел забавно — круглая белая нашлепка на коленке, похожая на паутину. Кристабель уселась на траву и принялась ковырять ногтем краешек белого вещества, пока оно не стало отклеиваться. Красная ссадина под спреем уже начала желтеть и стала липкой. Кристабель задумалась — не так ли случается и со Свинозавром, когда от него отваливаются разные части, например, как на прошлой неделе в «Джунглях» дядюшки Джингла — в той серии Свинозавр чихнул и у него отвалились все носы? Если да, решила она, то это было очень здорово.