Река снов (Ночные кошмары)

– Дело для меня? – Она открыла рот, готовая зарычать, но вздрогнула, когда зазвонил телефон.

Не успела она пошевелиться, как Ной схватил трубку.

– Натуралистический центр «Риверс-Энд». Кабинет мисс Макбрайд. Это Рауль, ее секретарь. Мне очень жаль, но она на совещании. Будьте добры…

– Идиот! – прошипела Оливия и вырвала у него трубку. – Оливия Макбрайд слушает.

Ной пожал плечами и начал слоняться по комнате, ожидая окончания делового разговора. Когда Оливия положила трубку и умолкла, он заглянул в горшок с цветущей африканской фиалкой.

– Я подумываю провести несколько дней вдали от современной техники, – небрежно заявил он. – Чтобы проверить себя. В общем, человек на лоне природы… – Он оглянулся.

Оливия по-прежнему стояла, сложив на груди руки. Пламя в ее глазах потухло; теперь они были нарочито бесстрастными.

– Я бы волновался сильнее, если бы ты не боялась. Это значило бы, что ты набитая дура, – с легкой досадой сказал Ной.

«Как он сумел все понять за долю секунды?» – подумала она.

– Я не дамочка с расстроенными нервами. Могу сама позаботиться о себе.

– Вот и отлично. Поскольку я надеюсь, что в ближайшие дни ты позаботишься обо мне. Хочу заняться пешим туризмом и ночевать в палатке под открытым небом.

Она недоверчиво рассмеялась.

– Черта с два!

– Три дня. Ты и я. – Он поднял палец, предупреждая новый взрыв смеха. – Мы уйдем отсюда. Хотя бы ненадолго. Ты будешь делать то, что умеешь лучше всего. И я тоже. Ты согласилась дать мне интервью, поэтому будем беседовать. Ты любишь эти места, и я хочу, чтобы ты мне их показала. Хочу увидеть их твоими глазами.

– Для книги.

– Нет, для себя. Я хочу побыть с тобой наедине.

Оливия почувствовала, что ее решимость и гнев начинают таять.

– Я передумала. Мне это неинтересно.

– Еще бы, – нисколько не обидевшись, он взял руку Оливии и провел по ней пальцем. – Ты злишься, потому что вчера вечером я одолел тебя. Честно говоря, это было… – Он опустил глаза и осекся, увидев синяк на ее предплечье. – Ага, значит, досталось не мне одному. – Ной поднял руку Оливии и поцеловал запястье. – Извини.

– Убери лапы! – Она шлепнула его по руке. – Все верно… Я злюсь, потому что ты видел мою слабость, а я позволила это. Злюсь, потому, что ты не оставляешь меня одну, и потому, что мне нравится быть с тобой даже тогда, когда ты меня раздражаешь.

– Ну что ж, тогда тебе придется позлиться еще немного. Я никуда не уеду, пока мы обо всем не договоримся. Ливи, пойдем играть в лес.

– У меня есть работа.

– Я платежеспособный клиент. Кстати говоря, дай мне список необходимого и того, что можно купить на базе. Так что можешь легко заработать пару тысяч. Соглашайся, Лив. Предложение стоящее.

– Тебе понадобится разрешение на вход в заповедник.

– На какой срок?

– Хватит и суток. Через двадцать четыре часа ты заплачешь по своему портативному компьютеру.

– Пари?

– На сотню долларов.

– Идет. – Он пожал ей руку.

Ной не ожидал, что составленный ею список будет включать целый гардероб – вплоть до количества пар носков и нижнего белья, которые потребуются в походе. Как будто ему было двенадцать лет и он читал оставленный матерью перечень дел, которые необходимо сделать за день.

Он приобрел снаряжение, в том числе новый рюкзак, поскольку она указала в перечне, что его старый слишком мал. И хотя они договорились не брать лишнего веса, купил две бутылки вина и сунул их в запасные носки. Ночевка в палатке – это одно. А первобытные инстинкты – совсем другое.

Когда все было закончено, он сообразил, что понесет на спине килограммов двадцать. И подумал, что километров через десять они покажутся ему пятьюдесятью.

С некоторым сожалением он отнес сотовый телефон и портативный компьютер в багажник взятой напрокат машины.

– Я скоро вернусь, ребятки, – пробормотал Ной.

– Ну что, похоже, я выиграла свою сотню?

– Это было не хныканье, а нежное прощание.

Он обернулся и осмотрел Оливию. На ней были просторные поношенные джинсы, майка с эмблемой базы и ветровка, обвязанная вокруг талии. Крепкие ботинки со множеством царапин. Она несла свой рюкзак, как пушинку.

Насмешливая улыбка очень шла ей.

– Ты уверен, что готов к испытаниям?

– Жду не дождусь.

Она поправила бейсболку и подняла палец.

– Раз так, на старт.

Дождя не было, и лес показался Ною более привлекательным и не таким пугающим, как в прошлый раз. Сквозь просветы в хвое пробивались солнечные лучи, заставляя искриться сочные зеленые листья ползучих лоз и хрупкие веточки папоротника.

Прикосновение воздуха к лицу успокаивало и придавало уверенности в себе.

Пока мышцы разогревались от ходьбы, Ной молчал и прислушивался к шорохам и звукам, которые можно было назвать музыкой леса.

Оливия ждала, что он заговорит, будет задавать вопросы или произнесет один из тех импровизированных монологов, на которые он был мастером. Но Ной молчал, и владевшее ею напряжение постепенно исчезало.

Они миновали мирно журчавший узкий ручей, обогнули заросли папоротника и вышли на длинную тропу с затяжными подъемами и спусками, которая вела к заповеднику.

Заросли становились все гуще и оплетали тропу. Там, где было можно, Оливия обходила их стороной, иногда продиралась сквозь них, придерживая ветки, чтобы ненароком не хлестнуть Ноя по лицу.

– Спасибо, – Ной наконец оценил ее заботу.

– А я уж подумала, что ты онемел.

– Ты хотела тишины. – Ной протянул руку и погладил ее по шее. – Что, привал?

– Я останавливаю тебя только тогда, когда ты слишком много болтаешь.

Ной усмехнулся.

– Лив, мне действительно нравится быть с тобой. – Он взял Оливию за руку, и их пальцы переплелись. – И всегда нравилось.

– Ты сбился с шага.

– А куда торопиться? – Он рассеянно поднес ее руку к губам. – Я думал, ты возьмешь с собой Ширли.

– Она редко отходит от деда. Кроме того, в заповедник собак не пускают… Посмотри-ка! – Она резко остановилась, нагнулась и постучала пальцем по оставшемуся на тропе отпечатку внушительной лапы.