Река времени Книга 9

–  На повал! Откуда?

–  Жизнь так сложилась.

–  Ты кем был до патруля?

–  Какой объемный вопрос. Пилотом, спасателем, штурманом. Военным я был. Так точнее.

–  Но тут нет войны, - она удивилась.
– Ты был на войне?

–  На нескольких. Зачем тебе? Это прошлое, - отмахнулся он.

–  Боже, какого мужчину я не поцеловала, - взмолилась она.

Он погрустнел. Она поняла, что воспоминания уносят его куда-то далеко.

–  Откуда ты знаешь Вену? С языком - понятно. А город? Ты тут был?

–  Да, был. В прошлое задание. На-а, - он прищурил глаза, подсчитывая в уме.

– На. Пятьдесят шесть лет впереди.

–  Это же война! Военный? Но нам категорически запрещено наниматься в армию и участвовать в конфликтах!

–  Мы - спасательная группа. Вернее были. Это теперь мы исследователи. Эл, Алик и я спасали потерянных наблюдателей еще совсем недавно. А пропадают они чаще во время военных действий, как ты знаешь из инструкции. Даже меньше, чем во время неудачных перебросок.

–  Ты был в Вене в 1943 году.

–  В конце мая. Мы искали парня, ему было двадцать три года. Вступил в немецкую армию добровольцем. Политическая идеология подействовала. Сдвинулся человек, решил, что он избранный. Это было тяжело. Кругом смерть, разруха в душах человеческих и безумие. А ты среди этого живешь и не имеешь права вмешиваться. Воевать самому было проще. Мы прошли за ним от Мюнхена, через Вену и Берлин и до самой Курской дуги. Вот таким вот крюком. Чудом нашли.

–  Через Вену? Как-то сложно.

–  Крюк сделали, ради того, что теперь ищем.

–  Я не представляю тут войны, - с испугом в глазах сказала она.
– Впереди будут две, потом еще. Одну из них я застану. Я еще не буду старой. Это будет страшно?

–  Да.

–  А Вена?

–  Это был другой город. Напуганные люди, много военных, патрули на улицах, аресты, комендантский час. Свастика на афишных тумбах, - он тяжело вздохнул.
– Мрачное впечатление. Я подобрал на улице томик Гёте и читал, когда мы ехали в поезде. Мы пол Европы прошли на восток. Без просвета. Беда.

–  Вот почему ты сегодня кутил, как будто праздновал что-то.

–  Встречу со старой доброй Веной. В этом году не произошло ничего значительного.
– Он умолк, заложил руки за голову и улыбнулся ей.

Она посмотрела нежно и тоже улыбнулась.

–  Э-э, я тебя расстроил. Я грустнею, когда начинаю трезветь.

–  Нет. Заставил подумать, сколько ты видел.

–  Я изменил миф о патруле? Мрачные люди, не вдающиеся в детали, без блеска интеллекта в несмежных областях.

–  Ты особенный.

–  Мы особенные, - уточнил он.
– Мы все особенные.

Она дотянулась через стол до его руки и сжала.

–  Хорошо, что я не поцеловала тебя.

–  Это я тебя не поцеловал.

–  Ты трезвеешь.

Он допил остатки вина из бокала, давая понять, что не все потеряно.

–  Спать не хочешь?
– заботливо спросила она.

–  Нет. У меня особенность, я первые суток трое после переброски не сплю. Много ем и влюбляюсь.

–  Тогда, давай еще поболтаем.

–  Чего хочет женщина, того хочет Бог, - он поднял руки к потоку, вызвав у нее приступ смеха.

Ему нравилось, как она смеется. Мрачные мысли - долой.

Он смотрел в глаза девушке и испытывал необыкновенную нежность и тревогу. Она втекла в его пространство, в его жизнь, затронула что-то в сердце. Она была чем-то похожа на него. Друг? Другое? Опасно. Можно изливать душу Эл и знать, что она ловит твою мысль, знает что тревожит. Эл можно ничего не говорить, она все понимает без слов. А порой хочется выговориться. Диана вызывала другое чувство - сродства. Он удержал себя от пошлых ухаживаний и приобрел друга, это более приятная и надежная связь. Они установят душевный контакт, поделятся чем-то сокровенным, разойдутся, но станут от этого богаче.

–  Не люблю много вспоминать, но знаю кучу забавных историй, - сказал он.

Она не стала угощать его вином дальше, но долго ловила в его глазах хмельные искры. Он говорил протяжно, медленно, воркующими нотами своего баритона. Хотелось глаза закрыть и слушать. Он смешил ее. Они говорили о разном, прыгая от темы к теме без всякого перехода. Задавали друг другу вопросы, очень личные, не стесняясь, отвечали. Ночь была чудесная. Ей хотелось отсрочить наступление утра, так хорошо было просто быть с ним рядом.

Дмитрий добрел до своей комнаты в пять утра. Диана валилась с ног, но уходить не хотела, пока он не настоял. До полудня он успеет отдохнуть, а вот Диане предстоит работать.

–  Все-таки, я эгоистичный поросенок, - вслух тихо сказал он.
– Розовый в горошек, хвостик колечком. Зато мысль моя работает.

Он придумал уловку. С утра он отправится к Эл, и попросит ее поговорить с Ванхоффером на счет Дианы. Потом он сделает вид, что она им очень нужна по делу на полдня и отправит ее спать. Идея была не такой уж наивной на первый взгляд.

Сквозь щель в приоткрытой двери он заметил, что в комнате Игоря горит свет. Игорь сидел у окна в кресле и смотрел в потолок. Дмитрий с первого взгляда понял, что он расстроен. Дмитрий тихо "втек" в комнату, дверь не скрипнула.

Игорь заметил его и посмотрел удивленно.

–  А где Диана? Как же ты ее отпустил?
– сказал он с грустной усмешкой.

–  О-о-о. Что за женщина!
– Дмитрий потянулся, взвешивая в уме тяжесть обстоятельств.

–  Вы только вернулись? Она позволила тебе гулять всю ночь?
– Игорь не жаждал ответа, потому что в общих чертах знал, что мог вытворять его изобретательный друг.

–  А ты, почему не спишь?
– задал Дмитрий встречный вопрос.

–  Не спиться.

–  Ты расстроен.

–  Отстань.

–  Из-за Оли. Елки-палки. Что? Опять?
– простонал Дмитрий и всплеснул руками.
– Она опять нашла повод для недовольства? Давай рассказывай.

–  Димка, отвали. Мне твое участие не требуется. Кто угодно, только не ты и твои методы.
– Игорь выглядел злым.

–  Ну и дела-а.

Дмитрий подтащил себе кресло.

–  Где они берут такую тяжелую мебель, - ворчал он.
– Выкладывай свою беду. Я не отстану. Я вас домой отправил в радостном расположении духа. Куда вы завернули по дороге? Оля цела?