Реки Судьбы

Вир проговорила в дверь душа:

– Рэй, здесь есть маленький магазинчик с редкими сладостями. Можно, мы сбегаем с Дим туда и быстро вернёмся?

– Хорошо!
– прокричал он в ответ.

Только за ними закрылась дверь, как Рэй выскочил.

– Она нашла моего брата и идёт на встречу с ним.

– Быстрее за ней! – воскликнул мастер Слэт.

Доримы и Раль выскользнули вместе с ним на улицу. Через пару кварталов, они обнаружили Дим, которая сидела в каком-то кафе и бессмысленно смотрела на улицу. Её привели в чувство. Дим просипела:

– Королеву похитили, таэла. У них какой-то газ в баллончиках.

– Раль, оставайся с Дим, - попросил Рэй.

Женщины даже не увидели, как три дорима забрались на высокие обводные карнизы куполов зданий. Рэй нашёл сразу свою Вир. Её вели по узкой улочке за руки двое таэла. Его королева не сопротивлялась и выглядела спокойной. Доримы неслышно крались за похитителями.

Вир втолкнули в небольшой особняк. Через несколько минут доримы проникли внутрь, несмотря на то, что особняк хорошо охранялся. Большинство таэла, как впрочем, и этанов, не знали о способностях доримов, которые прошли мимо часовых, запретив им себя видеть. На верхнем этаже особняка в комнате с роскошной обстановкой они обнаружили Рамсея и Вир. Доримы замерли, скрывшись за роскошными портьерами и слушая разговор.

Фыркая, как рассерженный райз, Вир спросила:

– Зачем меня привели? Кто ты?

Рамсей с волнением рассматривал её, потом криво улыбнулся.

– Тебе не удастся меня обмануть, чужая! Подумать только, сколько я тебя искал! Столько усилий… - Рамсей вздохнул. – Ты сильно изменилась.

– Жаль, что ты по-прежнему ценишь только свои желания, - отстранённо проговорила она.

– Марф! Ты стала… - Рамсей очаровательно ей улыбнулся, - респектабельной, что ли? Почему? Что тебя изменило?

– Одежда, - фыркнула Вир, и усмешка скользнула по её губам.

– Нет, не одежда, - Рамсей расправил плечи и облизнулся, в глазах полыхнуло фиолетовое пламя. – Это нечто связано с тобой самой, а не с одеждой. Не раскроешь свой секрет?

– Зато ты не изменился! Спрашиваешь, зная, что я ничего не скажу.

– А ты уже ответила, - Рамсей опять улыбнулся. – Твой характер – это то, что завораживает.

– Это поэтому, ты меня похитил?

Рэй от этого разговора помрачнел. Они говорили, как старые знакомые. Настроение испортилось. Он так привык, что Вир его, так привык… а его брат так красив, так настойчив. Ведь ни одна этана не устояла перед ним!

Чар покачал головой и покрутил у виска пальцем. Он даже не представлял, что Рэй может волноваться из-за избранницы. Рэю стало неловко. Она не Лилдах, и она его, только его. Он мысленно завопил: «Почему ты не попросила помощи, котёнок?!»

– А почему не взять то, что принадлежит мне? Что скажешь, чужая?

Лицо Вир неуловимо приобрело выражение райза в неволе - равнодушие и свирепость.

– Вот как? Помнится, мы уже говорили об этом, и я разуверила тебя в твоих заблуждениях. Хотя видно у тебя склероз, ты всё забыл, даже имя.

Рамсей добродушно подмигнул ей.

– Я не идиот, имя легко изменить, Вера. Уверен, ты его изменила.

– Поражена, как это ты потратился?!

Рамсей от её тона опешил, он не ожидал такого язвительного тона. Даже не тона, а, никогда ранее не встречаемой им у знатных этан, снисходительной уверенности в себе. «Откуда у неё это? Она же никто, не имеет должного воспитания. Где же она была, кто огранил этот драгоценный камень?» - размышлял он. То, что она - драгоценность, он не сомневался, его только смущало скрываемое ею пламя.

Вир сложила руки на груди и наблюдала за Рамсеем. Когда они общались раньше, то он непрерывно вещал, теперь же он ходил кругами и молчал уже несколько минут. Вир была удивлена не только его молчанием, но и внешностью. Рамсей изменился. Резкие складки вдоль губ состарили его, а морщина на лбу говорили о часто, переживаемых болях.

Рамсей же удивлялся столь откровенному рассматриванию. Неужели чужая, наконец, понял, что он - сын Царствующей Семьи? Он чуть нахмурился, взял себя в руки и заворковал:

– Ты говорила, что я потратился. Это стоило того, ведь я долго искал тебя. Ты очень изменилась, - он обошёл вокруг королевы.
– Если бы не остатки твоего ребёнка, я бы не смог определить кто ты. Теперь-то я знаю, какая ты настоящая. Ты – великолепна!

Вир, ужаснувшись, уставилась на Рамсея. Рэй почувствовал её боль

– Ты сказал, остатки?
– почти прошептала она.

– Да, он не развивался и …

– Рамсей, ты что, спятил?!
– Вир кричала.
– Это же и твой ребёнок! Что же ты сотворил?

Рамсей отшатнулся, внезапно пережив её боль.

– Значит тебе больно? Это хорошо! Ты правильно сказала - это мой ребёнок! Не забыла, что ты сбежала от него? А я… я просто хотел улучшить его. У меня не получилось сделать из него то, что я хотел.

– Сделать? Ты сказал сделать?! – Вир, не сдерживаясь, закричала. – Это ребёнок!

Рамсей рассматривал её, как лакомство, и облизывался. Впервые всё это время он был спокоен. Она, наконец, его он уже и забыл, как она хороша в гневе. Вспомнил, что она говорила, и злобно сощурился.

– Какой ребёнок? Он же погиб. Что это ты так дёргаешься?

– Почему же ты не оставил его в покое?

– А как бы я нашёл тебя? Я сумел сохранить его мозг и сделал из него прибор, для поиска тебя. Я огорчил тебя, любительница стихов?

– Господи!
– у неё закружилась голова. – Господи, что же ты наделал?!

Доримы сжали руки короля, которому стало тошно. Что стало с его братом? Посмотрел на неё, сердце сжалось от сопереживания, но он не знал, как ей помочь, а Вир молча кричала от горя: «ПОГИБ!».

Именно боль потери помогла королеве узнать, что делать. Она поискала сознание своего ребёнка, тот слабо ответил на её призыв. Знание пришло сразу, горькое знание. Больно стало так, что она с трудом сдержала крик. Проглотила злые слёзы и мысленно спросила: «Хочешь на свободу, малыш? Прости, я опоздала. Прости!».

Услышав радостное согласие, она прервала его псевдожизнь. Вир вздрогнула, почувствовав то, что чувствовал её ребёнок - боль и радость полёта. И опять, как тогда, в ледяном подземелье, она увидела знакомое зелёное озеро, к которому летела белая птица. Вир затрепетала от увиденного, потом прошептала: