Рекрут

Станислав отдернул ногу. Чтолибо говорить сил не было.

Эй, возмутился чернявый. На кой тебе эта обувка, ежели по утру все одно голову снесут. Ты ж работать не сможешь, а запросто так басурмане прохлаждаться не дают.

Мужик снова потянулся к сапогу. Раздался звук глухого удара, и мародера снесло в сторону.

Вот ежели я тебе, гаденыш, ручонки пообломаю, так ты, чай, тоже работать не сможешь, ась? послышался тихий голос.

Над подпоручиком склонилась массивная фигура. Губ коснулось чтото влажное, в рот потекла теплая вода. С трудом приподняв голову, юноша сделал несколько жадных глотков. Напившись, уронил голову обратно. Успел подумать о том, что надо бы поправить стянутый с пятки сапог, и снова потерял сознание.

Спи, паря. Може, обойдется, проговорил тот же голос, что предлагал обломать руки чернявому.

Утром проснулся от гомона и толкотни. Какието грязные люди в оборванной одежде поднимались с земли и шли в одну сторону.

Живой, паря? поинтересовался сидевший рядом здоровый дядька с абсолютно лысой головой. Вставай, да держись бодрее. Увидят, что к труду не способен...

Дядька не договорил. Закончив наматывать онуч, поднялся и, подхватив подмышки подпоручика, вскинул того на ноги.

От столь резкого подъема у Станислава закружилась голова, в глазах потемнело, а к горлу подступила тошнота. Ноги подкосились, и если бы не крепкие руки лысого, он снова рухнул бы на землю.

Эх, что же ты, паря? сокрушенно проговорил тот. Зарежут же.

Извините, виновато произнес юноша и попытался стоять самостоятельно. Постояв полминуты, двинулся походкой пьяного матроса в направлении, куда двигались окружающие люди. Лысый держался рядом и несколько раз поддержал за локоть, не дав упасть.

Ктото грубо схватил за рукав и с силой рванул в сторону. Не устояв, Станислав упал, но тут же, стараясь унять головокружение, поднялся. На него, обнажая саблю, надвигался турок.

Осознание неминуемой гибели придало сил. Подпоручик вздернул подбородок и постарался передать взглядом презрение к смерти. Однако, когда басурманин выхватил клинок, глаза, не подчиняясь воле хозяина, все же зажмурились. Внутри все сжалось в ожидании непоправимого.

Эй, Ким о? крикнул вдруг ктото.

Станислав повернул голову на крик и увидел приближающегося к ним толстого турка в безрукавке. Чтото сказав солдату, толстяк внимательно посмотрел на юношу. Протянув руку с нагайкой, поднял подпоручику подбородок, затем повернул его голову сперва в одну, сторону, потом в другую.

Гюзэль, пробормотал он и обошел Станислава вокруг. Слегка хлестнул ниже спины и заржал, крикнув: Ийи, ийи, геньч гюзель.

Ничего непонимающего подпоручика кудато поволокли.

Дальнейшее он помнит смутными отрывками. Ему промыли рану на голове, обработали какойто вонючей мазью и перевязали.. Потом везли кудато на телеге. Как оказалось в Масловку. Там несколько дней прожил в сарае вместе с десятком мальчишек, возрастом от восьми до двенадцати лет. Кормили два раза в день вполне пристойной похлебкой.

Отлежавшись, Станислав почувствовал себя вполне сносно. Голова больше не кружилась, лишь в теле все еще чувствовалась слабость.

В то утро его сильно избили. Бить начали сонного, зло чтото крича, словно бы обвиняя в чемто. Подпоручик так и не узнал, что ночью мальчишки подкопались под стену сарая и сбежали, оставив его в качестве козла отпущения.

Следующие несколько суток провел в загоне на краю городка вместе с сотней плененных русских мужиков. Именно обычных мужиков, а не солдат. Хотя, несколько человек в изодранном обмундировании тоже присутствовали.

Кормили пленных всего раз в день давали по горсти плесневелых сушеных абрикос. На работы не гоняли.

В последний вечер пребывания в загоне разразилась сильная гроза. Температура воздуха резко упала, вероятно, гдето недалеко выпал град.

Утром их выгнали из загона, накидывая веревочную петлю на руки каждому и связав таким образом три цепочки. После чего передали на попечение невесть откуда взявшимся крымчакам. Те не преминули тут же пройтись по спинам подопечных нагайками, выводя колонну на дорогу, и погнали полон на юг, присоединив несколько повозок со скарбом и молоденькими полонянками.

* * *

Оказавшись среди смердящих тел, Денис перевел дыхание полдела сделано. Судя по тишине, его товарищи должно быть тоже добрались без приключений. Или еще не добрались? Удивляет вообщето такая беззаботность татар, и спасибо им за это. Осталось только освободить пленных, и тогда они уже более конкретно отблагодарят своих конвоиров.

Попаданец отложил ружье, вынул из ножен кинжал и придвинулся к ближайшему горемыке. Осмотрев его, с недоумением взглянул на лежащего рядом. Прополз чуть дальше и осмотрел следующих. Появилось чувство какогото обидного розыгрыша.

Зачем он сюда полз, рискуя жизнью? Чтобы освободить этих людей? Освободить? От чего? Они же свободны! Крымчаки на ночь сняли с полонян путы, дабы не отмерли перетянутые руки, и сами спали спокойно, будучи уверенными, что ни у одного из этого обгадившегося стада не возникнет мысли о побеге или, тем более, о бунте.

И что теперь делать Денису? Как теперь он сможет освободить этих людей? Чем перережет те путы, которыми стянуты их души?

Найти подпоручика и постараться бесшумно убраться восвояси? Получится ли так же удачно выбраться отсюда? Да и как найти его в темноте среди этой массы сопящих, храпящих и охающих во сне тел? Да и с товарищами подобные действия не были согласованы. Что, кстати, предпримут они?

Снова прислушался кроме звуков, издаваемых спящими людьми, ничего постороннего не услышал. Приподняв голову, увидел светлеющую полоску горизонта на востоке. Максимум через четверть часа начнет светать.

Ладно, будь что будет. Разглядев в одежде одного из спящих остатки воинской формы, растолкал его.

Солдат? уточнил шепотом у уставившегося на него пленника и, получив утвердительный кивок, спросил: С ружьем обращаться можешь?

Могем, дык.

Держи. Заряжено, всучил солдату свое ружье.

Отвязывать сумку с боеприпасом не было времени, поэтому просто достал из нее несколько патронов и тоже отдал.

Как шум поднимется, стреляй по крымчакам. Понял?

Увидев, что солдат тупо смотрит на лежащее на коленях ружье, словно соображая сон ли это, толкнул его в плечо и повторил вопрос:

Понял, спрашиваю?

А? встрепенулся тот. Так точно, понял.

Тише ты, придурок, попаданец прижал к земле ретивого мужика. Еще солдаты есть?

Солдат молча кивнул и указал на соседа.