Ректор для попаданки

– Что ж, надеюсь, это наша последняя встреча, – выдавил из себя Эдмонд. – Теперь твоё будущее зависит только от решения совета, а он, подозреваю, с превеликим удовольствием выставит тебя за пределы Академии.

– И вы смиритесь с тем, что так и не узнаете, как я смогла обойти защиту библиотеки? – ехидно спросила я, давя на больную мозоль ректора.

Что и следовало доказать. Хрена с два он смирится! Вон глаза как сощурил, да брови свои красивые нахмурил. Нет, пока сам не докопается, он не отпустит меня.

Отчего-то эта мысль странным образом грела меня.

– Пошли, – вместо ответа сказал ректор и открыл тяжёлые двери, выпустив наружу странный холод изнутри помещения. – Нас уже ждут.

Я пошла за ним, убивая сразу двух зайцев. Первым был попечительский совет, где меня снова будут допрашивать. А вторым – туризм. Я рассматривала холл с жадностью жителя Поднебесной, который на пенсии вместе со стайкой таких же старичков ездит по миру и фотографируется на фоне памятников. Впрочем, фотоаппарат я захватить с собой как-то не додумалась.

Пришлось фотографировать глазами на плёнку памяти.

Мы пересекли огромный холл и спустились по ступенькам. Высокий сводчатый потолок делал его похожим на готическую церковь. Но вместо икон и статуй святых в простенках стояли статуи книг. Раскрытых книг на пюпитрах.

Необычненько!

Я даже сунулась к одной из статуй, чтобы посмотреть – может, на страницах что-то написано? Но Эдмонд тихо рявкнул:

– За мной, не отставать!

Его голос прокатился лёгким эхом под сводами потолка, и я скорчила гримасу неудовольствия. Фу таким быть. Ладно, потом рассмотрю всё в деталях, а пока буду снова дрожать перед проведением попечительского совета.

Ректор привёл меня к высоченным дверям. Сделаны они были не иначе как для великанов, потому что зачем иначе создавать двери в три человеческих роста?

– Попечительский совет – это собрание весьма уважаемых людей в нашем королевстве, – сообщил мне Эдмонд. – Выглядишь ты достаточно респектабельно в этом платье, но вот манерами не вышла. Очень прошу обращаться ко всем с уважением.

– Вы меня «очень просите»? – удивилась я, кусая губы. – А где же «пожалуйста»?

– Пожалуйста, – выдавил он через силу.

Сладкая музыка для моих ушей! Да что мне какой-то там попечительский совет, если сам Эдмонд вал ди Белуччини разорился на целое «пожалуйста»!

– Я буду паинькой, – мило пообещала я и коснулась ручки двери. Думала – буду тянуть с силой, но дверь распахнулась сама. Верная своему слову, я пробормотала двери:

Конец ознакомительного фрагмента.