Ректор поневоле

— Хорошо! — воскликнул он. — Я отправлю этот запрос! Нам придёт ответ, что Марта Моулс мертвее мёртвых, и ты наконец-то оставишь меня в покое вместе с этой ерундой. А пока что, будь добра, выполняй свои прямые обязанности. Ты здесь — просто секретарь, а не какая-нибудь барышня, имеющая право требовать от ректора выполнение её прихотей! Немедленно отправляйся к Биурману и занеси ему документы!

Альберто стянул стопку со стола и силком всучил их в руки Нериссе.

Но её такой подход отнюдь не устраивал. В поведении мужчины было что-то оскорбительное, да и концепция его поведения совершенно не подпадала под определение безучастности и равнодушия.

— А ты — всего лишь ректор, а не мой хозяин, и я тебе не крепостная! — вспылила она. — Потому я сначала пойду на обед, и только по его окончанию отнесу Биурману что-либо. И вообще, я — секретарь, а не посыльная. Где перечень моих обязанностей?

— В перечень твоих обязанностей входит выполнение всех моих поручений! Без возмущений. И безотлагательно, если тебе об этом неизвестно!

— Я — не рабыня! — Нерисса вырвала из рук Альберто бумаги и швырнула их на пол. — И ничего я делать не буду.

— Будешь! Иначе будут штрафные санкции, и тебе отрабатывать их придётся не день и не месяц. И даже не год!

— Ты так уверен, что задержишься на этой должности больше, чем на год? — презрительно скривилась Нерисса.

— Уверен! — кивнул Альберто. — Задержусь, если не буду тратить время на такую ерунду, как Марта Моулс. Потому что придёт ответ на запрос, и ты увидишь, что она давно лежит в могиле, а Тильда Фиэл — просто умелая мошенница, которая таким образом пыталась всех перехитрить. И ничего больше!

Ди Руаз сейчас выглядел хуже, чем порядочно раздраконенный дракон с обучающей картинки, которую так любили рассматривать в университете все студентки. Глаза у него сверкали, из рта, казалось, вот-вот должен был пойти дым, а потом и пламя могло загореться. Руки были сжаты в кулаки, и мужчина явно то и дело порывался пожать чьё-то — Нериссино, например, — горло.

— Подбери бумаги, — стараясь сдерживаться и говорить спокойно и внятно, велел Альберто. — И отнеси их Биурману. В таком случае я посчитаю, что конфликт исчерпан.

— Конфликт не исчерпан, — возразила Крессман. — Ты предвзято ко мне относишься! — она попыталась сдуть падающую на глаза прядь. — Не желаешь слушать то, что я тебе говорю.

— Оштрафую, — пригрозил он, сверкая глазами.

— А я уволюсь! — не выдержала Нерисса. — Вот прямо сейчас уволюсь и поеду к отцу, и пусть выдаёт меня замуж за кого хочет, хоть за маркиза, хоть за нищего, лишь бы он был не такой скотиной, как ты!

Она рванулась к столу, схватила первый попавшийся лист бумаги, собираясь писать заявление. Альберто выдрал из её рук листок, порвал его на мелкие кусочки, но Нерисса не сдавалась. Она схватила следующий, уже написала несколько слов, но ди Руаз вновь отобрал у неё будущее заявление об уходе.

— Я ничего не подпишу! — прорычал он. — Ты будешь работать. И ни за какого маркиза или нищего ты замуж не пойдёшь.

— Так пойду за барона! И всё равно напишу это заявление!

На сей раз Альберто действовал куда более радикально. Стопка чистой бумаги вспыхнула у Нериссы на глазах.

— У профессора Ларстайна бумагу возьму! — она бросилась к двери, но у ди Руаза, кажется, были совершенно другие планы.

Он схватил девушку за руку — рукав, между прочим, предательски затрещал, — и рванул на себя.

Как Нерисса оказалась на столе, она, право, не помнила. Платье её было порвано, правый рукав почти отпал, обнажив плечо, а кусок ткани то и дело спадал, порываясь продемонстрировать Альберто ещё и часть груди. У ди Руаза было несколько царапин на лице, пуговицы пиджака рассыпались по полу, сам пиджак валялся в стороне, но девушка не могла поручиться, сама ли в состоянии аффекта сорвала его с мужчины, или это Альберто сбросил, чтобы не мешало.

Пошевелиться девушка не могла. Радовало то, что она не лежала, как какая-то развратная девица, а сидела. Тот факт, что Альберто крепко сжимал её запястья, не позволяя пошевелиться, конечно, не мог порадовать, но сделано это было только с целью сохранения зрения. По крайней мере, Нериссе так показалось — потому что глаза ему выдрать и вправду хотелось.

— Всё равно уволюсь, — зло пообещала она.

— Не выйдет, — хриплым голосом возразил Альберто. — Я тебя никуда не отпущу. Ты будешь здесь работать. И будешь выполнять поручения. А сейчас отнесёшь эти документы Биурману.

— Я ж полураздета! — возмутилась она. — Ты мне платье порвал. А оно, между прочим, дорогое!

Ди Руаз взглянул на обнажённое плечо Нериссы, как-то странно сглотнул, подтверждая часть её подозрений, отпустил одну руку и тут же вздрогнул — не особо заботясь о последствиях, девушка изо всех сил ударила его по лицу.

— Напишу заявление в управление, — пообещала она ему, — что ты пытался совершить акт насилия.

— Никакой акт насилия я совершать не собирался! — вздыбился Альберто. — И вообще, ты не…

— Не в твоём вкусе? — продолжила Нерисса. — Тогда, может быть, ты перестанешь смотреть на мою грудь?

Она гордо дёрнула лоскут платья, который так и порывался отвалиться, соскочила со стола, подобрала бумажки и направилась к двери.

— Стой!

— Что такое, господин ректор? — Нерисса застыла у двери. — Я выполняю ваше поручение — отношу бумаги профессору Биурману.

— Я сам отнесу! — Альберто бросился к ней и отобрал стопку.

— В таком виде?!

Альберто и вправду был не в лучшем своём состоянии. Царапины кровоточили, несколько алых капель упало на рубашку. И след от пощёчины тоже горел огнём. Хорошо, что они вовремя остановились, иначе ди Руаз лишился бы ещё и части волос…

Впрочем, Нерисса подозревала, что она выглядит не слишком презентабельно. Кроме драного платья у неё как минимум воронье гнездо на голове. Синяков, конечно, нет, но и без этого есть на что полюбоваться.

— Мы действительно немного погорячились, — вдруг выдохнул Альберто. — И… — с его уст сорвался смешок, — я не хотел портить твоё платье.

Нерисса собиралась отобрать у него бумажки и гордо вылететь из кабинета, но сама, не сдержавшись, рассмеялась.

— Ох, не могу… — прошептала она. — Ну зачем же было… Аж так?!

— Не рассчитали сил, — Альберто отшвырнул бумаги на пол. — Обойдётся, завтра отнесу. Иди сюда, — он протянул к ней руки.

— Собираешься совершить акт насилия?