Реквием опадающих листьев

— Бенедикт еще не прибыл, — усмехнулся Вильям, шагая с братом по аллее к дворцу. — Любопытно его увидеть.

— Я бы на твоем месте не рассчитывал на теплый прием.

Вильям с трудом сделал вдох, он задыхался в морозно-ледяном аромате, исходившем от Лайонела, поэтому остановился.

Брат взглянул на него недоуменно, чуть вздернул бровь.

— В чем дело?

Хотелось сказать: «В тебе», но Вильям солгал:

— Вспомнил кое-что, ерунда. Иди, увидимся еще.

Лайонел пожал плечами и ушел, а Вильям стоял, не дыша, до тех пор, пока из теплого воздуха, сладостно свежего от духа трав и цветов, почти исчез морозный запах. Лишь тогда двинулся во дворец. Он жаждал увидеть Бесс. Он нуждался в ней сейчас как еще никогда, как никогда страстно хотел ее.

Глава 24 Лабиринт загробного мира

В комнате он находился вместе с Орми. Та висела на карнизе, глядя сверху вниз блестящими бусинками глаз.

Лайонел поднял голову, по его обнаженному телу прошла дрожь от предвкушения. Его ждала долгая гонка, и мысль об этом возбуждала.

Он закрыл глаза, расслабился, ощущая, как бешеная сила вливается в каждую часть тела, оно меняется, увеличивается, становясь мощнее и гибче.

Ягуар беззвучно опустился мягкими передними лапами на пол, несколько секунд подождал, слушая стук своего сердца и подавляя сильнейшее желание мчаться напролом в поисках вампиров.

Он давно не обращался, ему трудно было сдерживать себя.

— «Поговори со мной», — попросил он Орми, желая отвлечься.

Мышь шмякнулась ему прямо на голову, поправила крылья, заявив:

— «Мы были отличной командой!»

— «Прощаться рано», — отрезал он.

Ягуар повернулся и, ударив дверь лапой, проследовал в коридор, спустился по лестнице и вышел из дворца. На главной улице, погрузившейся во тьму, смолкли голоса, сотни сотен глаз устремились на золотистого Ягуара, стоящего с опущенной головой.

Послышался голос Создателя:

— Дети мои, мы отправляемся к Красному озеру.

Лайонел почувствовал рядом движение, а затем нежное прикосновение к своей спине. Подошла Катя. Ее руки и запах он узнал бы из тысячи.

— Ты такой красивый, — шепнула она.

Тот не осмелился взглянуть на нее, слишком велико было желание выплеснуть свою силу, энергию…

И тогда Ягуар сорвался с места, перемахнул ступени, обогнул дворец и, петляя по улочкам, помчался к гроту. Вампиры во главе с Цимаон Ницхи последовали за ним.

Лайонел быстро нашел нужный поворот, за ним начался подъем по лестнице. Тысячи ступеней, бег по которым все же не приносил облегчения.

И вот наконец подушечки лап ощутили под собой холод льда. Подъем усложнился, но уже вскоре впереди показалась огромная ледяная чаша с кровью — Красное озеро, куда поступала кровь со всех городов мира, и лежащим на бортике ковшом изо льда. Порталы были закрыты; с тех пор, когда Лайонел видел озеро в последний раз, оно сильно обмелело.

Ягуар обвел взглядом до прозрачности голубых глаз пещеру и принялся ждать.

Создатель появился почти сразу.

Он подошел к одной из ледяных стен пещеры и, прикоснувшись к ней обеими руками, надавил. Раздался громкий треск, лед пошел трещинами, а затем точно стекло обвалился. За ним находилась каменная глыба с небольшим углублением. Создатель опустил в него ладони и развел их в стороны, разломив камень надвое и раздвинув его так, что внутри возник проход.

Цимаон Ницхи отошел и жестом пригласил Лайонела пройти через каменные врата.

За ними оказался узкий ледяной коридор и снова ступени наверх — на поверхность.

Голоса позади отдалялись, Ягуар делал сильный толчок задними лапами и, перелетая сразу через десяток ступеней, приземлялся на передние. Толчок, полет, толчок полет…

Чем ближе к поверхности он продвигался, тем холоднее становился воздух, на ледяных стенах появился снежный покров, Тьма как будто таяла, медленно растворялась в мягком свете. Стены и своды тоннеля светились изнутри.

Еще несколько десятков ступеней привели к круглому отверстию в потолке, в котором виднелось ало-кровавое небо.

Ягуар рванул вперед — и очутился на поверхности. Перед ним простирался зеленый оазис, окруженный горными хребтами. Посреди него находилось прозрачное озеро; в теплом воздухе, шурша большими кожистыми крыльями, парили огромные птицы с драконьими мордами без глаз и длинными острыми клювами.

Лайонел прошелся вдоль озера с плавающими в нем светящимися рыбами. Он находился в межмирье, как говорила Катя — особом альбоме Вселенной, и смотрел старую фотографию доисторической цивилизации. Озеро с отражением золотисто-кровавого заката было определенно связано с озером Прозрачная Бездна, скрытым под толщей льда. Именно оттуда добывали светящихся рыб, освещавших улицы Тартаруса и плавающих тут без глаз.

— Когда-то мир здесь был другим, — тихо промолвил Цимаон Ницхи, который незаметно приблизился к воде.

Старец в черно-красных одеждах медленно снял с пальца перстень, изображающий герб Тартаруса — две мыши, опускающие в кубок сердце, и бросил кольцо в озеро. Затем обернулся к прибывающим вампирам.

Он долго на них смотрел, а потом тихо сказал:

— Это счастливейший день за всю мою бесконечную жизнь.

Потом он подозвал жен, каждую поцеловал в лоб. Позволил всем родным детям прикоснуться губами к своей руке.

Каждому сделал наказ не бояться. Взгляд янтарных глаз остановился на Кате и Бесс, стоящих рядом. Секунду поколебавшись, Создатель поманил к себе Катю.

Та нерешительно подошла. Одетая в легкое платье с корсажем нежно-зеленого цвета, белыми кружевами и тонким белым полупрозрачным подолом, она выглядела юной и свежей, точно цветок.

Он взял ее руки в свои и, дружественно пожав, признался:

— Дитя, ты пробудила в моем сердце надежду, какой оно, наверное, еще никогда не знало. Почти год назад, когда мы увидели тебя впервые, надо признаться, ты показалась нам блеклой, до омерзения положительной и скучной. Как наш ангел ни старался, ему не удавалось зажечь в тебе настоящую искру. — Ягуар почувствовал на себе взгляд Создателя. — А Лайонел за считаные дни сжег твою душу дотла и выпустил твоего демона.

Цимаон Ницхи ласково улыбнулся.

— Пусть живущие в тебе ненависть, злость, неудовлетворенность и разочарование оказались не влиянием беса, так необходимого мне, нам всем, мы привязались к тебе. Ты презабавнейшая девочка, какую мне только приходилось видеть. Лайонел оживил тебя, а ты оживила нас, меня… — он засмеялся, — даже Наркисса. — Посмотрел на старейшину в черном капюшоне. — Ей-богу, порой он мне страшно надоедал своими разговорами о тебе.

Создатель кивнул Уриэлю — тот сразу же оказался справа от него и подставил свою руку. Цимаон Ницхи оперся на нее и, подняв глаза на великана, едва слышно сказал: