Реквием по больному разуму

Я поставил ящик с сахаром и оперся о стену. Зазвонил телефон. Номер был незнакомым.

– Я подавилась обезболивающим и чуть не умерла… – резко выдохнул молодой женский голос на том конце, – похоже, что даже лекарство хочет моей смерти.

Голос показался мне странно знакомым. И тут меня неожиданно осенило:

– Алена?

– О, моё имя уже тебе знакомо… я чувствую себя актрисой… – печально ответила она.

– Откуда ты узнала этот номер? – спросил я с улыбкой.

Было слышно, как Пажощще слегка вздохнула, прежде чем ответить:

– А, может быть, у меня с тобой телепатическая связь?..

***

«Когда часы пробили семь…»

Я решил так: раз я не могу найти более достойное занятие, кроме как разгружать сахар, то стоит разнообразить свою собственную жизнь. С чего бы начать? Для начала стоит проверить таланты. Я не знаю, есть ли у меня талант. Мои родители всегда пытались оградить меня от всего опасного и необычного, вот и пресекли мои первые порывы к искусству. С чего бы мне начать? Ну, определенно не пение:

– Что вы собираетесь спеть? – спросила девушка в караоке.

– «Lonely day», System of a down, – сказал я.

По ее взгляду я понял, что ничего, кроме русского рэпа, не занимало ее маленький мозг. Я пожал плечами. Рэп – не моя стихия.

«Когда часы пробили семь, я решил…»

А может, я художник? Мне даже не жалко было тратить деньги на то, чтобы выяснить это. Благо, денег, которые я хранил дома, хватило бы на все – мольберт, кисть, краски…

И первым моим художественным творением стал пейзаж моего нелюбимого города. Ну, если под словом «пейзаж» можно понять несколько грубо и неумело нанесенных толстых полос бледных и дешевых красок, с редкими палками, обозначавшими дома. Я забросил и это. Возможно, какие-то уроки мастерства и сгладили бы сей результат, но у меня больше не было желания пробовать. Очевидно, я не Пикассо.

«Когда часы пробили семь, я решил, наконец, встать, и…»

И заняться тотализатором. Талант удачливого игрока – тоже талант. Скакуны бегут, цены – тоже. Люди выигрывают деньги, затем еще, проигрывают, играют снова, раздражаются, начинают драться, и другие люди выставляют их за дверь, после чего действие продолжается, и лошади теряют свою репутацию, а может – наоборот. Денег становится меньше… Талант удачливого игрока – тоже талант. Но, увы, не мой. В игре мне также не повезло.

«Когда часы пробили семь, я решил, наконец, встать, и поговорить с ней. Я думал…»

Оставалось только одно – литература. Уединившись в комнате, я решил написать рассказ о человеке, внезапно осознавшим, что его семейная жизнь ушла на дно. Процесс шел очень медленно.

«Когда часы пробили семь, я решил, наконец, встать и поговорить с ней. Я думал, что разговорами смогу изменить что-то, но своим взглядом она только лишала меня уверенности. Когда она смотрела на меня, я не мог говорить …»

Стоп. Вдохновения нет. Пойду выпью пива.

В баре было не слишком людно. Я услышал возмущенный возглас девушки, стоявшей неподалеку. Какой-то парень активно приставал к ней. Он был отвратительно пьян. Его когда-то белая рубашка, явно находящаяся на его теле значительно дольше положенного срока, была расстегнута. Облокотившись на барную стойку, он наклонился к девушке, стоявшей рядом с ним. Он прикасался к ней, а она пыталась его оттолкнуть. Безуспешно. «Не надо… Нет, не надо, отстань…»

Я встал со своего места, и пошел к стойке. Я подошел чуть ближе и секунду помедлил. Парень не обращал внимания ни на что, кроме своей жертвы, а она, в свою очередь, вовсе не глядела в мою сторону. Я развернул его к себе лицом и ударил. Ударил, как мне показалось, со всей силы. Он упал, затем с рыком обернулся, и я увидел, что сломал ему нос.

Он набросился на меня, и я сам свалился на пол. Мы обменялись серией чувствительных ударов, после чего он отполз, зажимая сломанный нос, а к нему подошла та, ради которой я все это сделал.

– Милый! Господи! Что он с тобой сделал? Пойдем, пойдем скорей домой, пойдем.

В моей голове пронеслась одна только мысль: эх…

Черт возьми, неужели ей это нравилось? Нравилось?!

***

– Только не говори мне, что тебя опять избили.

– Как ты догадался? – хмуро осведомился я у Димона.

– О, ну в этом уж я разбираюсь, – ухмыльнулся он, – тебе с этим надо, приятель, что-то делать. Ты слишком агрессивен.

Рассмеявшись, он отошел подальше, затем повернулся, прищурился, покачал головой, и сказал мне:

– Сегодня можешь уйти немного раньше.

– С чего бы это?

– Мне есть, чем заняться, ты иди, – повторил он.

– Я могу помочь тебе, – сказал я

– Нет, – Как-то странно отрезал Дмитрий, – Я справлюсь сам. Иди.

Он очень хотел, чтобы я ушел. Но, поколебавшись, передумал.

– Хорошо, идем.

За все то непродолжительное время, которое я его знал, я уяснил, что у Зимакова было всего два настроения – невозмутимого и жизнерадостного новатора, и смущенного, неуверенного школьника. Временами они с потрясающей скоростью и периодичностью сменяли друг друга, не давая новому человеку возможности догадаться, кто же находится перед ним.

– Обещай мне сейчас, что никому пока ничего не расскажешь, – произнес Димон.

– Обещаю.

Он подошел к своему столу, на котором стоял ноутбук, открыл его. Он простоял над ноутом недолго, затем быстрым шагом подошел к проектору, который я в мастерской в тот вечер впервые увидел, снял с него белую простынь и включил его.

– Презентация? – спросил я.

– Что-то типа того… – задумчиво ответил Димон, не отвлекаясь от своего дела.

Проектор заработал. На белом фоне было видно большое… устройство. …

– И что это?

– Это разработка. Мы создаем не только сахар. Это – еще один проект, который необходимо воплотить в жизнь. Он не имеет названия, не до конца еще проработан.

– Вы. Ты так и не посвятил меня, для начала, в то, кто такие эти «вы», – напомнил я.

– Пара друзей, пара приятелей… Целая лаборатория.

– В двадцать семь лет ты не только производишь сахар, но и владеешь целой лабораторией по производству непонятных машин. Да кто ты такой, черт тебя возьми? – нахмурился я.

– Все в свое время, – ответил он, и больше не сказал ни слова.

«5»

Этот вечер не был у меня свободным. Я решил пойти в кино на новый фильм ужасов. Не люблю читать критиков, оценивающих успех фильма, поскольку это всего лишь их частное мнение. Все же, мне на глаза попалась такая статья, являющаяся собранием разных мнений. В целом, 50\50 – фильм обещал быть одноразовым даже для ценителей жанра, но ничего лучше в кино сейчас не было.