Реквием: Вечный свет

— Они самые что ни на есть настоящие, — кивнул Виталик. — И сейчас, когда семь печатей пали, они стоят приоткрытыми. Надо лишь потянуть за ручку.

— Лучше бы их закрыть, — заметил Алекс. — От греха подальше.

Как выяснилось из расспросов, Виталик не знал, где врата. Этого Самаэль в своих откровениях не упоминал.

Они вышли на задний двор. Там среди клумб и вишневых деревьев было решено похоронить Макса. Приятное место, спокойное. Здесь, верила Ева, Максу будет хорошо.

В сарае Алекс нашел лопаты, и они с Ромой вырыли могилу. Виталик наотрез отказался помогать, обозвав Макса предателем.

Закопав тело, они соорудили над ним холм, и Ева воткнула в него несколько цветов с клумбы. Все повернулись к могиле спиной и готовы были разойтись, но Ева их задержала:

— А как же последние слова? Каждый должен сказать что-то о Максе, попрощаться.

— Макс, — Вика первой повернулась к могиле, — ты был редкостным гавнюком. Прости, но это правда.

— Мне жаль, брат, — следом слово взял Алекс, — что я не убил тебя раньше. Это позволило бы нам избежать многих проблем.

Ева с надеждой посмотрела на Рому. Может, хоть он скажет что-то приятное.

— Я почти не знал Максима, но, кажется, он не был милым парнем и получил по заслугам, — не оправдал друг ее надежд.

— Пусть его тело сожрут черви, а душу поджарят каратели, — плюнул на могилу Виталик.

Настал черед Евы. Она присела над могилой и положила на нее ладонь:

— В глубине души ты не был плохим. Я знаю, о чем говорю. Я видела свет в твоих глазах. Ты просто нуждался в помощи, как и все мы. Прости, что подвела тебя.

Она встала и отряхнула руку о джинсы. По щеке скатилась слеза. Она не будет рыдать над могилой Макса, разве что прольет несколько слезинок. Ева знала его добрым отзывчивым парнем. Именно о таком Максиме она горевала.

По пути к воротам им никто не встретился. И только у самих ворот они заметили одинокую фигуру охранника. Его напарник – одержимый – сбежал, но этот был человеком. Растерянный парень лет двадцати. Он не знал, что ему делать.

Первым к парню приблизился Виталик и о чем-то заговорил. Ева с остальными отстала шагов на двадцати и не расслышала слов. Только видела внезапно побледневшее лицо парня. Казалось, его укусил вампир, выпив залпом всю кровь. Он затрясся как кролик, пойманный лисой. Неужели известие о смерти Самаэля произвело на него такое впечатление или Виталик сказал ему что-то похуже?

Долго не пришлось гадать. Виталик потянулся к парню – так голодный тянется к куску хлеба – и схватил его за запястье. Пухлые пальцы всадника по имени Голод были на удивление цепкими. Они когтями коршуна впились в кожу охранника, словно хотели проткнуть ее насквозь и добраться до мяса. Виталик, не мигая, уставился на парня, а тот в свою очередь на него. Минуты потекли как густой мед.

— Что он делает? — Ева убыстрила шаг, но Рома ее удержал.

— Лучше к ним не подходить, — заметил он.

— Правильно, — кивнул Алекс. — Те, кто встают между Виталиком и едой, долго не живут.

— Но охранник – живой человек! — возмутилась Ева, еще не до конца осознавая, чем человеку грозит встреча с Голодом.

Виталик распахнул рот, так что нижняя челюсть опустилась на грудь, а сам стал похож на паровозную топку – черную, ненасытную, бездонную. И эта бездна словно пылесос высасывала жизнь из охранника. Глаза его поблекли, как у старика, щеки ввалились, губы потрескались. Виталик пил из него жизнь, будто комар кровь.

Рома некрепко держал Еву, она вырвалась и бросилась парню на помощь. Виталика необходимо было остановить. Она понятия не имела, как это сделать, но просто стоять и смотреть на убийство не могла.

— Отпусти его! — Ева толкнула Виталика в бок.

Он даже не пошатнулся. Ноги, похожие на слоновьи, крепко держали всадника. И все же что-то произошло. В момент, когда Ева дотронулась до Виталика между ними пробежала искра, и она пришлась всаднику не по вкусу. Ева словно электрошок ударила его током.

Виталик все еще держал парня, и Ева попыталась его освободить. Едва они соприкоснулись, как на кончиках пальцев Евы затеплился свет. Он разгорался как раздуваемый костер, приятно щекоча ее своим теплом. Вот только Виталик не разделил ее восторг. Его свет обжигал почище кислоты. Вскрикнув, он отдернул руку, но было поздно: свет потянулся за ним.

Все закончилось в считанные секунды. Ева сама не поняла, что сделала. Был Виталик и вдруг его не стало. Всадник по имени Голод превратился в пепел от ее прикосновения и был развеян ветром.

Охранник, получив свободу, отполз за сторожку подальше от Евы. А ее спутники напротив вылезли из кустов, куда попрятались от света.

— Ой! — Ева прижала руки к груди, чувствуя себя нашкодившим ребенком, которому мама запретила трогать утюг, а он ослушался и спалил полдома.

— Ой? Это все, что ты можешь сказать? — Вика бледностью могла сравниться с простыней. — Ты убила одного из нас. Простым «ой» тут не отделаться.

— Она не специально, — вступился Рома.

— Я всего лишь хотела его остановить, — Ева обернулась к друзьям, но они все, включая Рому, отпрянули.

— У тебя получилось, — кивнул Алекс. — Больше никого не касайся. Особенно нас. Пока мы не выясним, что с тобой, держи руки при себе. Иначе выкосишь наши ряды на радость братства света.

— Я убила Виталика, — прошептала Ева, до которой начал доходить смысл содеянного. Ее руки не были в крови, но она все равно убийца.

— Зато спасла охранника, — заметил Алекс. — Виталик уже давно перешел с человеческой пищи на самих людей. Не останови ты его сейчас, он бы продолжил поглощать души.

Ева кивнула, благодаря Алекса за поддержку. Только легче ей не стало. Ей хотелось обнять кого-то, почувствовать его утешающее тепло, но Алекс, а за ним и Вика с Ромой, обогнули ее по дуге, точно она прокаженная, и вышли за ворота. Ева поплелась следом.

Глава 2. Эксперимент

Из резиденции Самаэля они отправились на родную улицу Евы и Ромы. За рулем опять сидел Алекс. По привычке он свернул к дому Евы, но припарковав машину, выходить не спешил.