Реликвия Времени

* * *

Говоря о том, что только ему самому, Арройо и вот теперь Трэгеру известно, что якобы похищенный оригинал на самом деле благополучно спрятан в миниатюрном храме в Напа-Вэлли, дон Ибанес не думал о многочисленных статистах, принимавших участие в тайной переправке образа.

Скольким монахам, работающим в храме, известно о произошедшем? Дон Ибанес понятия не имел — или же полагал, что это не имеет значения. Очевидно, всем и каждому из этих людей можно было доверять.

— Они посвятили свою жизнь Мадонне Гваделупской.

По-видимому, для благочестивого старика это была самоочевидная истина.

После того как дон Ибанес согласился предоставить временное убежище оригиналу, возник вопрос, как переправить образ. Монахи предложили Мигеля Арройо, который часто посещал собор. Пересилив себя, дон Ибанес обратился к молодому бунтарю. Почему бы просто не переправить портрет прямо в поместье на борту частного самолета? Мигель указал на сопряженные с этим опасности. За авиапассажирами следят гораздо пристальнее, чем за теми, кто пересекает границу на машине или пешком. Для полета придется предоставить подробное обоснование, и тогда правда всплывет.

План Арройо заключался в том, чтобы перевезти образ из Мехико в Напа-Вэлли на грузовике. Просто пересечь границу в Тихуане? Арройо успокоил дона Ибанеса. У него есть нужные связи, надежные люди. Его план был принят и завершился успехом.

— Сколько человек ехали в грузовике? — спросил Трэгер.

Похоже, его вопрос удивил дона Ибанеса.

— Двое. Нет, трое. И сам Арройо, разумеется.

— Арройо находился в машине?

— Он сам на этом настоял. Он захватил с собой оружие, на тот случай, если бы его надежные спутники на поверку оказались не совсем надежными… — Дон Ибанес нахмурился.

— А кто устанавливал образ в вашей часовне?

— Карлос, Арройо и я. Впрочем, от меня особого толку не было. Я только указывал, что и как делать.

— А кто такой Карлос?

— Мой садовник.

— Просто жуткое количество людей, для того чтобы сохранить тайну.

— Но они ведь ее сохранили, разве не так?

— Пока что.

— Вот почему мы должны как можно быстрее возвратить образ. Как только он вернется на свое законное место, вы сообщите прессе всю правду. И тогда все неприятности останутся позади.

— А как я возвращу образ?

— В вашем распоряжении есть один из самолетов мистера Ханнана. Я уже конфиденциально переговорил с ним. — И затем, словно предвидя очевидное возражение: — Мистер Ханнан ведет дела с мексиканским правительством.

— Я подумал о нашем собственном правительстве.

— А.

Решение предложил на следующий день Смайли. Он заполнит полетный план на рейс до острова Санта-Каталина. Самолет вылетит туда, имея на борту оригинал, совершит посадку, после чего будет заполнен новый полетный план в Майами. В воздушное пространство Мексики самолет войдет в районе Нижней Калифорнии, после чего приземлится в Мехико, где выгрузит Трэгера и его бесценный груз. Самолет поднимется в воздух меньше чем через час и сообщит о технической неполадке, обусловившей вынужденную посадку в Мехико. Изучив план со всех сторон, Трэгер согласился с тем, что он вполне осуществим.

— Через неделю, — сказал дон Ибанес.

— Через неделю?

— Я вылечу в Мехико и обо всем договорюсь.

— Что насчет Арройо?

— Его необязательно посвящать в наш план. Он сможет разделить нашу радость, когда дело будет сделано.

Однако задержка по-прежнему беспокоила Трэгера. Единственным утешением было то, что на этот раз о происходящем будет знать меньше людей, чем было тогда, когда образ переправляли в часовню дона Ибанеса. Смайли было не привыкать выполнять конфиденциальные поручения Ханнана, и ему было сказано, что посадка в Мехико связана с «Эмпедоклом».

— Трудно будет снять образ и подготовить его к отправке.

— Тут нам поможет Джордж Уорт.

Так что все вопросы были решены, за исключением недельной задержки. Джордж Уорт, похоже, обрадовался тому, что может с чистой совестью отложить возвращение в Пало-Альто.

Но на следующий день к особняку подъехал Нил Адмирари.

IV «Подождите, это еще не всё»

У Нила Адмирари уже были случаи задуматься над тем, в каком маленьком мире мы живем. Как часто человек, который должен был бы находиться за тысячу миль, заставал его в положении если и не компрометирующем, то таком, какое трудно объяснить? Разумеется, теперь, когда он наконец женился на Лулу, все стало другим. Лулу находилась на противоположном конце континента, но она стала бдительно следить за его привычками, ограничивать количество спиртного, выпитого им, язвительно справляться, застраховал ли он свою жизнь, всякий раз, когда он закуривал сигарету. Женщины любят распоряжаться мужчинами. Тут все просто. Нилу это более или менее нравилось; для него это были новые ощущения. Однако сейчас, идя по следу Ллойда Кайзера, он наслаждался небольшой передышкой от блаженства семейной жизни.

Лулу считала его сумасшедшим. Возможно, она и права; в конце концов, он ведь женился на ней. Шутка. На самом деле Нил не имел это в виду. Он любил Лулу. Любил ее уже много лет. Но он уже успел привыкнуть к тому, что его страсть остается без вознаграждения, и три недели супружества подарили ему прямо-таки животное удовлетворение, о котором он даже не мечтал. Лулу оказалась той еще девчонкой. Ну, разумеется, уже не девчонкой, но понятно, что он имел в виду. Так что сейчас, направляясь в Напа-Вэлли, Нил разрывался между тоской по дому и ощущением того, что ему удалось хотя бы на краткий миг вернуть свободу, потерянную им, женившись на Лулу.

Ведь запросто могло случиться, что портье в «Уайтхолле» не обронил бы замечание, выставившее Ллойда Кайзера в новом свете. Простой паломник, застреленный в храме в Мексико, теперь представал мужчиной, в течение трех дней предававшимся плотским утехам с женщиной, которая не была его женой. Конечно, Кайзер был вдовцом, но даже так трудно было увязать паломника и жизнелюба. Нил склонен был отвести ему роль кающегося грешника.

А Катерина Долан явилась еще одним сюрпризом. Бывший ученый, правообладательница нескольких очень выгодных патентов, разведенная, она была знакома с Ллойдом, еще когда они были подростками. Возможно, интерлюдия в Чикаго была сентиментальным возрождением, переросшим в нечто большее. Нил сам не мог сказать, чего ждал, направляясь домой к Катерине. Новость о том, что она в Калифорнии и просит пересылать ей письма через Джейсона Фелпса, добавила еще один пикантный привкус. Фелпс сделал себе имя, без устали борясь с религиозными суевериями. Единственным феноменом, не попадавшим под его обстрел, оставалось явление Богородицы Хуану Диего. Однако Нила почему-то не покидало ощущение, что все эти с виду не связанные между собой мелочи складываются в единое целое.

Он уже собирался свернуть к дому Фелпса, но тут вспомнил про дона Ибанеса, живущего неподалеку. Сперва нужно будет выяснить, известно ли тому, что происходит у его соседа. Поэтому Нил свернул к особняку дона Ибанеса и застал там Трэгера. Выскочив из машины, он напомнил Винсенту, кто он такой.

— Рим, Североамериканский колледж…

— Я помню.

— Вы можете ввести меня в курс.

— Чего?

— Вашего расследования.

Представитель прессы привыкает к той двусмысленности, какую люди видят в проявлении простого любопытства.

— Где вы были? — спросил Трэгер.

— Бродил по всему свету, подобно дьяволу в книге Иова.

— В отличие от него, у вас была машина.

Нил пропустил это замечание мимо ушей. В этом расставшемся с религией мире люди редко понимают смысл библейских аллюзий.

Из дома вышла Клара в сопровождении Джорджа Уорта. Трэгер представил Нила:

— Представитель желтой прессы.

— У меня есть ссылка на «желтых страницах» [61] , — поправил Нил, стараясь перевести все в шутку.

61

«Желтые страницы» — отдельный том или часть телефонной книги, содержащая список учреждений и фирм по тематическим разделам.