Рельсовая война

— Очень приятно! — поморщился майор. — Я просто обожаю работать с ментами.

— Разве они мало помогали нам?

— А сколько раз мы налетали на «оборотней», из-за которых потом едва не заваливали операции?

— По-моему, ночью мы все решили.

— Да поехали к твоим ментам, только будет ли из этого толк?

— Посмотрим. Я звоню начальнику УВД, а ты ступай готовь «Ленд Ровер».

— Понял, выполняю!

— И поживей, Миша, что-то ты сегодня с утра как сонная муха.

— Спал плохо на новом месте.

— В горах спишь, как убитый, имея под боком банду духов, а здесь уснуть не мог? Ты это кому-нибудь другому расскажи. Встряхнись. Нам надо вычислить этих уродов, что пашут на Караджана и его «шестерку» Тахара. И мы их вычислим.

— Кто бы спорил, командир?

Шепель вышел. Тимохин набрал номер начальника Черенского управления внутренних дел. Ответил довольно молодой голос:

— Полковник Слепцов!

— Доброе утро, Андрей Михайлович, я Александр Александрович. Мне ваш номер телефона дал Потапов.

— Здравствуйте, Владимир Дмитриевич звонил мне. Чем могу быть полезен?

— Встретиться бы, Андрей Михайлович.

— Я готов.

— Назовите место и время, где и когда мы сможем спокойно обсудить важную для нас всех тему.

— Предлагаю свой служебный кабинет. А время… Подъезжайте хоть сейчас.

— Вы считаете, Управление — самое подходящее место для приватной беседы?

— Да.

— Хорошо. Вам видней. Охрана пропустит нас?

— Чтобы не привлекать ненужного внимания, вам придется пройти некоторые формальности. Выписать пропуск, например. А в списки лиц, которым назначен прием, вы уже внесены.

— Что ж, договорились!

— Вы не сказали, когда вас ждать.

— Примерно через полчаса. Возможно, чуть позже, мы плохо ориентируемся в городе. До встречи!

Тимохин, забрав кейс, в который положил диктофон и записную книжку, прошел во двор усадьбы. Шепель уже сидел во внедорожнике.

«Ленд Ровер» выехал за пределы усадьбы. Управление внутренних дел нашли быстро. Город небольшой, и практически все госучреждения находились в центре, на одной улице. На контрольно-пропускном пункте Тимохина и Шепеля остановил наряд охраны. Капитан проверил паспорта офицеров, посмотрел, есть ли они в списке на прием к руководству, попросил оформить пропуск. Миловидная молодая женщина в погонах прапорщика выписала им пропуска, и Тимохин с Шепелем поднялись на второй этаж здания управления. В приемной их встретила более строгая дама средних лет, но пропустила к начальнику без вопросов — видимо, Слепцов предупредил ее о визите гостей. В кабинете офицеры пожали друг другу руки, после чего начальник УВД предложил присесть в кресла у стола совещаний. Спросил:

— Кофе? Чаю?

Тимохин хотел отказаться, но Шепель опередил его:

— Мне кофе! Покрепче.

Слепцов посмотрел на Александра. Пришлось и тому попросить кофе.

Начальник УВД по телефону вызвал даму из приемной. Та вошла и застыла на входе.

Полковник сказал:

— Три кофе, пожалуйста, Ирина Владимировна, один покрепче.

— Одну минуту.

Дама вышла. Шепель заметил:

— Серьезная у вас секретарь, товарищ полковник.

— Да. Раньше была другой.

— И что же заставило ее измениться?

Тимохин посмотрел на Шепеля:

— Миша, не много ли вопросов ненужных задаешь?

Но полковник ответил:

— Ничего. Дело в том, что ранее в управлении служили и муж Ирины Владимировны, подполковник Сташин Иван Григорьевич, и сын, лейтенант, Володя Сташин. В уголовном розыске. Полтора года назад они поехали в один из районов; там местные, очищая пруд, нашли притопленную машину. А по дороге, в лесу, на «УАЗ», в котором ехали Сташины, было совершено нападение. Неизвестные бандиты из автоматов в упор расстреляли автомобиль. Водитель и Сташины погибли на месте. Позже выяснилось: никакой пруд местные жители не чистили, ничего не находили; кто сообщил о «находке» в РОВД, также не установили. Стало ясно: подполковника Сташина заманили в ловушку. Он многим бандюкам в городе жить спокойно не давал, вот и решила братва избавиться от назойливого, неугомонного и непродажного мента. Ну, а вместе с отцом погиб и сын. Дело раскрыли: через три месяца с поличным взяли трех молодцев, когда они решили ограбить отделение сбербанка. В тайнике дома одного из них обнаружили два автомата. Экспертиза установила, что именно из них и были убиты Сташины и водитель. Раскололись мальчики, сдали заказчика. Им оказался один из местных авторитетов. В общем, раскрутили это дело, виновные понесли заслуженное наказание, а Ирина Владимировна, похоронившая мужа и сына, замкнулась… А раньше веселой была, общительной. Вот такие дела.

— Да, замкнешься тут, когда сразу всю семью… — процедил Шепель.

Секретарь внесла кофе, молча поставила на стол поднос и тихо вышла. Офицеры проводили женщину сочувствующим взглядом. Но надо было работать. Тимохин, отпив глоток кофе, спросил:

— Вы, Андрей Михайлович, в разговоре с Потаповым упоминали о зверском убийстве, недавно совершенном в пригороде Черенска. Насколько я знаю, жертву изуродовали и отрезали голову.

Начальник УВД кивнул:

— Да, такое убийство имело место. И вот что интересно: убитый мужчина ни к бизнесу, ни к криминалу никакого отношения не имел. Обычный мужик, практически спившийся, нигде не работавший, живший за счет жены, вынужденной пахать на двух работах. Ни врагов у него не было, ни друзей. Ехал к своей бабушке, поправить то ли забор, то ли крышу. Ехал на электричке. Вышел на платформу, до деревни не дошел.

— А какова основная версия убийства? — спросил Шепель:

— А ее нет, майор, основной-то. Рабочих много, основной нет. Убийство Воронова — это фамилия погибшего, не укладывается ни в одну логическую схему.

— И все же его убили, с особой жестокостью! Значит, либо у убийц были на то веские причины, либо они выполняли чей-то заказ, по которому должны были изуродовать тело, либо… Воронова с кем-то спутали.

— Мыслите как опер, майор, — улыбнулся Слепцов. — Следствие отработало данные рабочие версии. Безрезультатно. Ну не за что было таким образом убивать Воронова. Маньяк по понятным причинам отпадает, группа опьяненных наркотой подростков тоже — те бы столько следов оставили, что мы их быстро взяли бы. Путать Воронова — и то было не с кем. В деревню приезжали, конечно, люди, проведать стариков, что остались в Горловке, но всех их проверили. Обычные граждане, среди них ни одного предпринимателя, ни одного, кто был как-то связан с криминалом.

— А кто ведет следствие? — задал вопрос Тимохин.

— Формально следственный комитет, фактически никто.

— В смысле?

— Глухарь, вот и весь смысл.

— А кто обнаружил тело?

— Вас так сильно заинтересовало это убийство?

— Нас интересует все, что может помочь в решении собственных задач.

— Понятно. На этот вопрос ответить не могу. Сейчас уточню, кто выезжал на место преступления. Звонок об убийстве прошел на центральный пульт управления, если мне не изменяет память.

Начальник УВД нажал клавишу аппарата селекторной связи:

— Волгин? Скажи-ка мне, Петр Петрович, кто из наших выезжал на убийство Воронова? Да, что у Горловки. … Локтев? Из Южного РОВД? Почему он?… Понятно! Хорошо, спасибо. Нет, позже, я сам тебя вызову. Еще один вопрос, ты не в курсе, кто обнаружил труп?… Давай проверь и отзвонись!.. Локтева? Подожди…

Слепцов посмотрел на Тимохина:

— Может, вызвать оперативника, что выезжал на место преступления? Он-то все подробно доложит.

— Не надо никого вызывать, — отрезал Александр. — О Локтеве позже.

— Понял!

Начальник УВД возобновил разговор с подчиненным:

— Локтева не беспокой. Проверь, что сказал, и пока все… Давай, Петр Петрович, жду!

Слепцов положил трубку.

— Немного времени, и мы узнаем, кто обнаружил труп Воронова. Может быть, еще кофе?

Офицеры спецназа отказались.

— С Локтевым намерены побеседовать отдельно, вне службы? — спросил начальник УВД.

Тимохин кивнул: