Remember me

Прихожу в себя, словно просыпаюсь после долгого сна. Все время моих раздумий малыш не отрывал от меня взгляд и выглядел так, как будто решал сложнейшую загадку. Две пары серых глаз столкнулись и, казалось, что мы соревнуемся, кто сильней. Как ни странно, но проиграл я. Наверное, дело было в том, что я не мог выдержать такое тщательное исследование. Выдыхаю и спрашиваю:

— Ну же Тедди, о чем ты хотел поговорить?

— О маме.

— Я понимаю. Что тебя тревожит? Ты можешь мне все рассказать, — нежно улыбаюсь ребенку, надеясь наладить контакт.

Насупленные бровки и бесхитростный взгляд. Пугают или умиляют? Теодор умело вызывают обе эмоции одновременно, что редкость в наше время:

— Что с мамой? Она заболела?

— Да, она себя неважно чувствует, но не переживай, скоро мама поправится.

— А почему Вы с мамой все время?

Ого! Вот это вопрос. Но что ответить? Не могу лгать сыну и понимаю, что мы с Аной должны немедленно рассказать правду нашим детям:

— Понимаешь, Тео, твоя мама — очень дорогой для меня человек и я ее люблю.

— А почему мы Вас раньше не видели?

— Потому, что я не знал, где вы с мамой находились. Но теперь мы нашли друг друга и все будет хорошо. А сейчас пойдем к маме. Мы с ней кое-что вам с Фиби расскажем, — протягиваю мальчику руку и жду добрые 2 минуты, прежде чем он обхватит своими пальчиками мою большую ладонь.

Возвращаемся в палату и становимся свидетелями умилительной сцены. Фиби сидит рядом с Аной и что-то увлеченно ей рассказывает, показывая при этом свои рисунки. Улыбаясь, подвожу Тедди к кровати и наблюдаю, как он с комфортом устраивается между матерью и сестрой. В голову что-то стукнуло, поэтому я достаю смартфон и фотографирую троицу. Вместе с фото я получаю нахмуренно-обиженный взгляд от Анастейши и недоуменный от детей. Любуюсь своей семьей и начинаю еще один важный разговор. Блин, договор с тайванцами было легче подписывать:

— Фиби, Тео, нам с мамой нужно вам сказать что-то важное…

— Мы поедем в Диснейленд? — раздается нежный голосок девочки.

Что? О чем это она? Спустя полминуты мой измученный мозг вспоминает что такое Диснейленд и почему дети так мечтают туда попасть. Боже, да я им миллион Диснейлендов подарю, лишь бы они сейчас меня приняли:

— Не совсем, но и это будет, — напряженное лицо Аны убивает мою смелость. Нет, я знаю, что накосячил, но можно было помочь в конце концов. Мы с малышами всего несколько дней знакомы, о чем я реально жалею. Очередная порция кислорода и я продолжаю:

— Дело в том, что я… что я — Ваш папа.

Гробовое молчание палате. Наши с Аной взгляды обеспокоенно перескакивают с одного ребенка на другого. Боже, эта тишина убивает меня! Первой приходит в себя Фиби. Девочка подбегает ко мне и крепко обнимает, бормоча что-то себе под нос. На сердце становится гораздо легче и я обнимаю дочку в ответ:

— Папочка, я так тебя долго ждала, — несколько слов согревают замерзшую душу, даря необычайное наслаждение. Что ж, Фиби спокойно восприняла эту новость. Наверное, эта нежность, понимание, всепрощение и чувствительность у нее от Аны. Две мои самые прекрасные девочки! Усаживаю малышку рядом с собой и смотрю на Теодора. Серьезный, испытывающий взгляд в очередной раз скользит по мне, изучая, пробуя почву на наличие бомб. Видно, что внутри ребенка ведется некая борьба, и ее результат зависит от него самого. Но тут Ана что-то шепчет на ушко мальчика, после чего он с некой настороженностью подходит ко мне и протягивает руку. Осознавая всю важность события, пожимаю ладонь сына, а потом несмело раскрываю объятья. Хрупкое тельце подходит ближе, и я с блаженством обнимаю своего наследника.

Прижимаю к себе детей, ощущая, насколько ценный груз держу в руках. Радуясь этому всепоглощающему счастью, ощущаю нежное прикосновение. Полсекунды и вся наша семья стоит посреди палаты, не желая отпускать кого-либо.

В этот момент я понял, что эти люди — наивысшая награда от Бога. Не знаю, что хорошее совершил, или за какие страдания мне их вернули, но я никуда их не отпущу и постараюсь уберечь от всех кошмаров реальности. Потому что без них, пропадет этот мир…

Комментарий к Глава 10 Такое долгожданное продолжение посвящаю своему чокнутому Нандрику(дорогая, ты – лучшая!) и всем моим читателям ( Люблю Вас, котятки!!)!!!

Сначала я думала перескочить через эту главу, но потом решила, что знакомство с детьми очень важный момент. Признаюсь честно, было очень трудно, поэтому если у кого-то есть претензии или предложения – милости прошу, буду рада любым комментариям)))

С нетерпением жду Ваших отзывов!!!

====== Глава 11 ======

Этот день, без сомнений, — один из лучших за весь период моего жалкого существования. Смотря на самую красивую женщину и божественно идеальных детей, я почувствовал, что внутри снова появляется желание жить и наслаждаться каждым мгновением. Раньше мне эти ощущения дарила только Ана, теперь — еще и два маленьких ангелочка.

Наша семья провела этот день в больнице, но он все равно навсегда отложится в моей памяти, как самый радостный и желанный. Я рассматривал рисунки Фиби, расспрашивал Теда о его увлечениях, просто любовался их матерью. Несмотря на уставший вид, Анастейша была прекрасной. За эти пять лет ее красота еще больше расцвела, но глаза и улыбка остались неизменными.

Мы провели в разговорах целый день и очнулись лишь тогда, когда Грейс и Кассандра пришли за детьми. Женщины тепло обняли Ану, после чего у троицы появились слезы на глазах. Ох уж этот слабый пол!!! Мама сказала, что все наши близкие уже в курсе событий, и завтра они приедут в город полным составом. Услышав это известие, Ана расцвела и снова ослепила меня своей улыбкой. Даа, еще немного, и надо будет идти к окулисту.

Когда мы остались наедине, часы уже давно пробили девять. Все слова застряли в горле, и наши души снова играли в гляделки. Но в этот раз все было по-другому. В ее глазах искрился солнечный свет, а облик был спокойным и умиротворенным. Мы сидели на больничной койке просто сжимая друг друга в объятьях и в большем не нуждались. Мы — счастливы.

Хрупкую тишину нарушил любимый голос:

— Кристиан, ты сказал, что меня считали погибшей. Почему? — жена обернулась и снова закусила губу. Ох, как долго я мечтал снова увидеть ее полные губы и ощутить их сладость. Поэтому немедля я склонил голову и поцеловал возлюбленную, наслаждаясь ее теплотой, которая прогоняла грозные тучи…

— Самолет, в котором ты должна была лететь, разбился и все пассажиры сгорели заживо, — на последней фразе Ана ахнула и в ее глазах замерцали слезы, — Пожар был такой силы, что опознать людей было невозможно. Уцелел лишь багаж, поэтому сведения о погибших составляли по чемоданам. Бред, не так ли?

Я снова взглянул на жену и бросился вытирать прозрачные ручейки на щечках. К сожалению, ласковые слова не помогли, и у Анастейши началась истерика. Подействовало лишь успокоительное и ее любимый чай. При виде этикетки Twinings English Breakfast Ана слабо улыбнулось, что и положило конец истерике.

Я обдумывал, как бы мне лучше спросить о том, как она выбралась, но не мог решиться из-за боязни новых слез. Сквозь тихие всхлипы начали пробиваться слова:

— После того, как я уехала из квартиры я отправилась в аэропорт. Ближайший рейс был до Нью-Йорка и, мне показалось, что это лучший вариант. Город большой, можно потеряться. В общем я взяла билет и прошла посадку. За пятнадцать минут до взлета у меня появилась ужасная тошнота. Такое ощущение, что хотелось вывернуть себя наизнанку, но не в этом суть. Какое-то шестое чувство подсказало мне выход из ситуации. Я решила вернуться обратно, — голос девушки дрогнул и снова скатилась соленая капля.- Ее звали Элис. Стюардессу, которая помогла мне уйти незамеченной. Я рассказала ей почти все, лишь утаив имена, и она подсказала мне, как поступить. Девушка выдала мне свой запасной костюм и показала, как выйти с территории аэропорта, избежав камер. Я вылетела из авиалайнера буквально за минуту до того, как закрылись двери. Покинув аэропорт я отправилась было в отель, но передумала и поймала попутку. Добрый парень по имени Макс согласился бесплатно довезти меня, как и остальных своих пассажиров до Юджина. Но на очередном повороте парень не справился с управлением и машина врезалась в дерево. Все.все погибли, кроме меня. Мы с малышами пережили небольшую клиническую смерть, но смогли выжить. Я не знаю как, но благодарю Всевышнего каждый день. Ну, а остальное ты вроде бы знаешь, — вымученная улыбка побудила меня крепче прижать к себе жену и снова поцеловать. Не могу видеть как она плачет. Моя девочка так настрадалась…