Ремонт
Шрифт:
«Твой родственник, Михайло Решетнев, народный художник России».
«Ну, если и он не гнушается, - подумал я, - тогда ладно».
«А света можно прибавить», - попросил я.
«Марченков, слышал? Бегом выполняй», -
Коля юркнул куда-то в подсобку, что-то там нажал, и на потолке вспыхнули светодиодные лампы. Стало светло, как днём.
«Нано технологии применяем, выполняем распоряжение властей, - сказал Боря довольным голосом, - экономим электричество».
Но мне показалось что-то в его голосе подозрительным да и в окружающей обстановке тоже.
И церковь в мгновение ока стала похожа на ту, что из гоголевского «Вия». И сам я вдруг ощутил себя Хомой Брутом. Не хватало только панночки. Мне стало страшно.
Неожиданно из подсобки вместо Коли Марченкова вышла женщина в тёмном платье и быстро проследовала к выходу.
«Видел»? – спросил я Борю, и голос мой при этом дрогнул.
«Что видел»? – поинтересовался он.
«Женщину. Она сейчас из подсобки вышла и на улицу дёрнула».
«Не видел», - сказал Боря и отвернулся.
Мне стало ещё страшней.
«Я тебе докажу, что у вас тут не всё чисто», - крикнул я и кинулся к выходу.
Женщину я заметил сразу, она уже заворачивала в ближайшую подворотню. Её высохшие, как у мумии ноги, едва касались земли. Я быстро настиг её, схватил за плечи и начал трясти. Она обернулась, и я чуть не подавился криком. Пустые чёрные глазницы, хищный оскал рта и два отверстия вместо
носа. Но главное и самое страшное, она улыбалась.«Ты зря побежал за мной», - захрипела она и попыталась вырваться.
Я ухватился за рукав её платья и стал трясти её изо всех сил.
«А - а –а», - закричала она.
«А – а – а», - закричал я ещё громче и почувствовал, как кто-то схватил меня за плечо и начал трясти.
Я обернулся. Это был Боря.
«Слава Богу, - подумал я, - теперь я спасён».
«Просыпайся, - сказал он мне женским голосом, - просыпайся…».
И я проснулся. За плечо меня трясла жена.
«Ты что, опять страшный сон видел?
– поинтересовалась она, - опять тот же самый»?
«Нет, - ответил я, - другой, не очень страшный, не такой, как обычно».
«Ты когда-нибудь запишешь хотя бы один из них»?
– она посмотрела на меня укоризненно.
«Но это был так себе сон, не ужастик», - попытался я увильнуть от ответа.
«Так может тебя в следующий раз не будить, когда ты кричать будешь»?
«Ты что, - сказал я испуганно, - ты ведь понятия не имеешь, что я иногда вижу во сне и почему кричу…. Ладно, - прибавил я примирительно, - спи, а я пойду на кухню и всё запишу….».
Проходя мимо маминой комнаты, я услышал её сдавленные сонные крики.
«А-а-а, а-а-а».
«Наследственность», - подумал я.