РЕОЛ. Реинкарнации Онлайн

"Где-то я слышал выражение: в каждом из нас есть тьма, - подумал он, мысленно поставив барьер между ощущениями и логикой.
– Но если бы в каждом из нас не было света, жизнь потеряла бы всякий смысл".

Работа работой, а после такой встряски нужна разрядка. Степан поставил свой любимый диск - вальсы Штрауса. И почти сразу компьютер оборвал трек, разразившись сигналом вызова. Северцев. Решил воспользоваться системой внутренней видеосвязи.

– Ну, как?
– спросила его "головящая голова" на экране.
– Мне уже можно заскочить за результатами?

– Я ещё не оформлял их в виде готового документа, - ответил Воронов, придвинув к себе новенькую сенсорную клавиатуру.
– Если хотите, через час...

– Да нет, с этим погоди. Тут гостей из-за океана нужно встретить.

– Пол?

– Да, он сработал на высшем уровне. Так что готовь рабочие места, - Ярослав улыбнулся.
– К нам едет подкрепление в лице двух особо вредных для РЕОЛа хакеров.

– Сразу двух?
– с иронией проговорил Степан.
– Что ж, это просто замечательно. А Сергей Алексеевич...

– Уже в курсе.

– Едет с нами?

– Скорее, это мы едем с ним, - Северцев посмотрел куда-то в сторону.
– В общем, я к тебе сам сейчас заскочу. Заодно по дороге в аэропорт обсудим одну возникшую у меня мыслишку и то, что твоя голова надумала.

Степан кивнул и отключил видеосвязь. Компьютер тут же снова заиграл Штрауса, почему-то перескочив на следующий трек, но Воронов не обратил на это внимание. Он ещё не мог точно сказать, что за новая мысль пришла в голову Ярославу, но уловил её, так сказать, "общие очертания". "Что ж, если я прав, то стоящие мысли действительно приходят к умным людям одновременно. Приятно считать себя умным человеком, - не без улыбки подумал Степан, выключая своё электронное хозяйство.
– А было бы неплохо. Совсем неплохо..."

57. Москва, исследовательский центр Братства.

Не слишком удачная, но всё же кое-как налаженная жизнь вдруг закончилась. И началось чёрт знает что. Он угодил в какие-то крутые разборки между малопонятными жутковатыми молодчиками, но в итоге остался жив. Теперь вроде как остаётся только плыть по течению? Это Хич умел. Можно даже сказать, умел хорошо. Но его до дрожащих коленок пугали и те, кто собирался его убить, и те, кто его от них избавил. Они попросту не были людьми в привычном смысле этого слова. Самое поганое состояло в том, что один из его спасителей, который представился как Пол, явно видел его страх. И смотрел, как старый, умудрённый опытом учитель на первоклассника, хотя, разница в их возрасте была невелика. Хич прекрасно понимал, что в этом случае бояться нечего, но не мог себя пересилить.

Старичок профессор - совсем другое дело. Он тоже вёл себя - явно по старой привычке - как учитель с учеником, но в нём не чувствовалось того не совсем человеческого "нечто", от которого у Хича дрожали коленки. Пока фэбээровец с таинственным Полом куда-то ездили, профессор успел мягкими расспросами вызнать всё существенное о его жизни, и при этом завоевать его доверие. Скорее всего, именно тем отеческим отношением, которое отличает истинного наставника. Старик мог часами листать альбомы с фотографиями своих выпускников, причём, помнил имена студентов, которые сейчас сами были профессорами, кто как учился, у кого какой был характер, забавные случаи сорокалетней давности, и так далее. А заметив разницу в отношении Хича к двум членам Братства и к нему самому, лишь тонко улыбнулся. "Не пугайтесь, молодой человек, - сказал старик.
– Мои друзья гораздо сильнее любого из людей, но это сила,- защита слабых. То есть, нас с вами".

Хич тогда ничего не ответил. Но уже в аэропорту, куда Мак'Интайр, не дожидаясь возвращения своих знакомых, повёз Хича, тот рискнул задать волновавший его вопрос. В дорогом костюме и новеньких ботинках, вынужденный придерживаться манер студента-отличника, да ещё посреди заполненного людьми зала ожидания, он чувствовал себя не в своей тарелке, и нервничал.

– Профессор, - тихонечко заговорил он, понимая, что в такой толпе нужно соблюдать осторожность: Пол ведь предупреждал.
– Можно спросить?

– Пожалуйста, - так же негромко ответил профессор.

– Я вот эти пару дней кое-что обдумал... В общем, если есть сила, которая призвана защищать слабых, то где гарантия, что однажды она не потребует от них беспрекословного подчинения?

– Ах, вот вы чего на самом деле боитесь, - старик широко улыбнулся.
– На этот счёт стоит беспокоиться, когда такая сила дана людям, может быть и наделённым сильной волей, но обделённым сильной душой. Если человек делает доброе дело прежде всего с расчетом на благодарность, грош цена его доброте.

– А Ваши друзья сплошь имеют сильную душу и живут по этому принципу?
– ещё тише спросил Хич.

– Безусловно.

– Но ведь... всё в мире имеет свою цену, - бедный хакер был поражён, что называется, в самое сердце.
– Меня всегда так учили.

– Разумеется, - кивнул Мак'Интайр.
– Вас, к примеру, учили, какова цена отнятой жизни?

– Ну... конечно, уголовная ответственность, и такое прочее...

– Уголовный кодекс - это свод наказаний за то или иное преступление, - улыбка профессора стала немного грустной.
– Иными словами, веди себя хорошо. Бойся преступить закон. Как вы считаете, можно ли стать порядочным человеком из-под палки?

– Навряд ли, - Хич понял, о чём говорил профессор. Об истинной порядочности, которой лишено подавляющее большинство его знакомых. И - к сожалению - даже он сам.

– Именно. Боязнь наказания лишь загоняет негативные качества вглубь, но не искореняет их. Стоит исчезнуть страху, как они берут своё. А затем человек, совершивший ...м-м-м ...не совсем хорошее дело, желая избежать возможного наказания, отыскивает себе оправдания. Что вы сами себе говорили, к примеру, взламывая пин-код краденой карточки, молодой человек?
– профессор позволил себе ироничную нотку.

– Что было, то прошло, - Хич показал в улыбке два ряда крепких белых зубов.
– Не будем об этом.

– Хорошо, не буду переходить на личности, - заметив два свободных места, профессор пригласил своего спутника присесть. Хич подхватил свой "дипломат" с документами (разумеется, на другое имя) и какими-то бумагами (их положил туда профессор, дабы Хич больше соответствовал легенде командированного в Москву студента-инфотеховца), и поспешил за ним.
– Вам удобно?.. Что ж, это аэропорт, а не гостиная... Итак, молодой человек, на чём мы остановились? Кажется, на самооправдании. Очень многие из моих и ваших знакомых, совершив что-то противозаконное, ищут причину, которая оправдала бы их действия. И, как правило, находят. А теперь представьте человека, способного вынести себе по-настоящему справедливый приговор. Такой человек вряд ли станет использовать свою силу во вред тем, кого защищает.

– Так ведь это уже святой, - хмыкнул Хич.

– Ну, святой - это слишком высоко и, возможно, уже далековато от обычного человека, а мои знакомые всё же пока еще больше люди, - профессор поднял палец вверх.
– Так что их вернее охарактеризовать как живущих по иным, более глубоким, нежели гражданский или уголовный кодекс, законам.

– Ого!
– о таком Хич слышал разве что в детстве, когда ходил с родителями в церковь по воскресеньям.
– Я и не думал, что это в жизни вообще может быть. С нашими-то порядками.