Решетка

– Не думаю, что это сильно поможет. – Она привстала и взглянула сквозь листья. – О Господи, – тихо простонала она.

– Ты можешь двигаться дальше? Ноги у Джоан мелко дрожали, однако она, утвердительно кивнув, сказала:

– Осталось еще сто футов.

В ответ Ричардсон мягко пожал ее руку.

– Похоже, ты не очень боишься высоты, – заметил он.

– Да, меньше, чем думала.

– В тебе говорит кровь коренных американцев. Недаром считают, что индейцы лучше всех в мире лазают по деревьям. Помнишь тех парней, Джоан, разгуливавших по узкому шестидюймовому брусу, в сотнях футов над землей, словно по мостовой?

– Если бы это было единственной работой, которую ты смог найти, ты бы тоже от нее не отказался, – огрызнулась Джоан. – Не помирать же с голоду? – От пережитого потрясения она стала вспыльчивой.

– Думаю, ты права, – согласился Ричардсон. – Но, согласись, здесь не самое удачное место для лекций на тему социальной справедливости?

– Может, и так. А как насчет закона Галилея об одинаковом ускорении падения всех тел? Ведь индейцы падают точно с такой же скоростью, что и белые люди.

Не дай Бог, если настанет и ее черед проверить этот закон на практике, подумала Джоан.

* * *

Боб Бич потягивал пиво и хрустел картофельными чипсами. Закинув босые ноги на стол, он неотрывно наблюдал за цифровыми часами терминала, словно еще надеясь, что его ГАВРИИЛ наконец приступит к работе.

Выслушав предложение Митча, он на секунду задумался.

– С Авраамом было бы намного легче общаться устно, – ответил он. – Клавиатура только затрудняет общение. К тому же я никудышный философ, да и с логикой у меня не все блестяще. Кстати, я не слишком верю, что логические доводы пригодны для решения нравственных проблем. Фактически ты предлагаешь найти способ установить контакт на более высоком уровне, чем логический аппарат Авраама. Здесь логика не поможет, Митч.

– Послушай, в первую очередь нам надо разобраться, что творится с его памятью, – настаивал тот. – Только когда мы это поймем, мы сможем приступить к активным действиям, не раньше. А пока оставь в покое мораль и все такое прочее, договорились?

– Как скажешь. Но все-таки именно нравственные нормы и понятия делают нас тем, что мы есть на самом деле. – Сбросив ноги со стола. Бич снова подсел к компьютеру и стал набирать текст на экране.

– Давай просто посмотрим, что из этой затеи получится.

– Конечно, конечно. Знаешь, пока мне лишь удалось установить, что основные неполадки этой груды кремниевого дерьма коренятся не в системе управления зданием, а еще глубже – где-то в сервисных программах. Именно там я и поселил своего ГАВРИИЛА, программу-разрушитель, а поскольку она не врубается, то я и решил, что происходит какая-то чертовщина. В любом случае выбор у меня невелик. Я отсюда не имею доступа к СУЗ, даже если бы и очень хотел, – для этого нужна пухлая ладонь Эйдана. Я уж не говорю о его секретных кодах и паролях, без которых там делать нечего.

– Боб, но ведь этого ГАВРИИЛА ты ведь как раз для таких случаев и создал?

– Ну да. – Нажав несколько клавиш, Бич на несколько секунд прервался и жадно отпил пива. – Только не добивай лежачего, договорились?

– А почему он, кстати, именно ГАВРИИЛ?

– Почему бы и нет. Имя есть практически у любой программы, ты разве не знаешь?

– Ну а почему все-таки ты его так окрестил?

– Гавриил – ангел смерти. По крайней мере таким задумывался для Авраама.

– Весьма напоминает библейский сюжет.

– Не все ли равно? – Бич вздохнул и снова уставился в экран. – Ни шиша, контакт не завязывается. Я говорю тебе, Митч, у меня такое впечатление, что Авраама больше не существует.

– Как ты сказал? – Митч нахмурился. Бич ничего не ответил.

– Его больше нет?! – Митч прижался лбом к прохладному оконному стеклу. До него начал доходить смысл сказанного.

– Может, так оно и есть. Боб, – медленно произнес он, глядя на Бича. – Возможно, он больше не существует. Помнишь СС – систему самовоспроизведения? Как ты тогда обозвал новую версию? Исааком?

– Это не я, идея принадлежала самому Аврааму. Я тебе больше скажу – что, если мы не уничтожили никакого Исаака, а лишь превратили Авраама в импотента? Я уже пробовал экспериментировать с Исааком на случай, если он опять объявился, но – безрезультатно. Этот отсек пуст. Хотя в других местах нашел кучу довольно забавных вещей. В стандартном пользовательском интерфейсе, например, все перепутано. Ничего не потеряно, но напоминает ящик письменного стола, в котором кто-то хорошенько порылся, понимаешь? Все раскидано, не на своих местах. И много всяких новых прибамбасов, назначения которых сразу и не поймешь.

– Кто же мог это сделать? – спросил Митч. – Кенни? Йохо?

– Зачем бы это им понадобилось? – возразил Бич. – Вряд ли они стали бы тратить кучу времени и сил на такую бессмыслицу.

– А как насчет Авраама?

– Тоже исключено. Это все равно что мне пытаться перестроить свою генетическую систему.

На несколько секунд Митч задумался.

– Я не так уж часто хожу в церковь, – признался он, – но, кажется, у Исаака был брат?

Бич даже привстал от неожиданности:

– Господи, ну конечно же!

– Точно, у него был сводный брат, – вступил в разговор Марти Бирнбаум, удобно вытянувшись на диване. – Старший сын Авраама от служанки Агари. Супруга Авраама, Сара, настояла на том, чтобы его лишили прав первородства и изгнали из дома в пустыню. Многие считают, что именно старший сын и положил начало арабской нации.

– Не помнишь, как звали этого ребенка, Марти? – с волнением спросил Митч.

– Еще бы! Учился я всегда прилично. Разумеется, Измаил.

Митч обменялся быстрыми взглядами с Бичем, и тот быстро закивал.

– Возможно, вполне возможно.

– Таким нарицательным именем обычно нарекают изгоев или ссыльных, – добавил Бирнбаум. – А зачем это тебе понадобилось? Думаешь, здесь что-то подобное?

Боб Бич уже с бешеной скоростью набирал текст.

– Спасибо, Марти, – поблагодарил Митч. – Ты здорово нас выручил.

– Всегда к вашим услугам, – ответил Бирнбаум. Повернувшись к Арнону, он широко улыбнулся и показал ему оттопыренный большой палец на руке.

Постепенно все присутствовавшие в кабинете сгрудились у терминала, внимательно всматриваясь в экран, словно в ожидании чуда. Неожиданно там выплыло цветное и весьма сюрреалистическое трехмерное изображение какого-то существа, похожего скорее на пришельца из комиксов.