Респ4ун

— Что нам теперь делать? Где мы? Мы ничего не понимаем? Мы мертвы? И где Кирилл? — Под конец вопросов, Ассалем уловил и осознал такую глубину отчаяния и боли, что он вмиг понял, почему Брай полюбил людей. Оракул не мог ощущать и чувствовать так же как воин света, однако модель эмоций ему понятна, и возможно сейчас, за такой короткий промежуток времени он полностью проникся страданиями душ. Но не испытал единения с ними… Однако в память о Брае ему захотелось сделать что-то хорошее в их отношении, правда что хорошего он в нынешнем положении мог им предложить? Правду? Знания? Освобождение?

— Прежде чем вы начнёте задавать вопросы, я объясню всё что в моем понимании вы должны узнать. Смертным здесь не место, но вы не просто смертные. Элементы, или побочные или наделённые некой специализацией, добавлены в мир людей высшими создателями. Кто это такие, даже нам, жителям Бесконечной долины не известно. Свет и Тьма, выражаясь вашей терминологией, воюют уже давно, хотя эти понятия увы далеки от истинного значения, но для вас этого понятия будет достаточно. Вселенная многомерна, и не ограничивается только вашим космосом, до он безграничен, но существует многоуровненность мироздания, я опять таки упрощаю, дабы совсем уж вас не путать. Не могу точно сказать на каком уровне располагается наш мир или ваш, но есть те кому служит наш покровитель Горус, и его враг Сет, так же служит, но уже другой стороне. С Сетом вы уже успели познакомиться. Наша война, именно Горус против Сета, ведётся уже очень давно, и ваш мир не первый, который используется Светом и Тьмой. Существуют определённые древние силы, питающиеся вашими душами, это конечно если упрощать механику и сводить все к единой и понятной концепции. Ваш мир людей относительно недавно встретился на пути этих сил, две тысячи лет произошёл первый контакт, тогда было какое то определённое событие, Горус участвовал в нем, но его совершенно бесполезно об этом расспрашивать. И это к делу не относится. Наши миры, имею ввиду и Бесконечную Долину и Мир Пропасти, почти никак не соприкасаются с вашим миром, и нас разделяет так называемое пограничное пространство, однако у Пропасти есть… назовём это Колодцем Отравы, которое непостижимым образом соединяет ваш мир и Пропасть. Где-то в глубине бездны. В нашем мире Долины, так же нареку это как, Полями Восхождения, местный аналог Колодца Отравы. Эти два явления нечто иное как одно и то же с точки зрения пограничного мира. Далее, упрощая модель, для вашего восприятия поясню: рождённые люди наделяются душой, люди проживают свою жизнь, и в зависимости от того как человек прожил жизнь, его душа меняет свою астральную ценность для высших сил. Души, после смерти человека, с тёмным окрасом спектра, непостижимым для меня образом, оказываются в Колодце Отравы. Светлые души попадают на Поля Восхождения. И светлые и тёмные души служат пищей для древних сил, так как избирательностью, как я понимаю они не обладают. Конечно, консистенцию души, в гастрономических пределах, сложно сопоставить между собой, даже светлые души имеют некоторую «подпорченность», однако тёмные имеют явный гнилостный характер. Высшие силы поглощают и тех и других, однако, тёмные души, являясь, как вы понимаете, отравой, после поглощения исчезают на совсем. То есть, это не просто смерть физического тела и переход в иное состояние, для перерождения, как было две тысячи лет назад, а настоящее уничтожение из всех возможных миров. Светлые души, после полей восхождения, лишаются какой-либо индивидуальности, превращаясь в единую целую ментально-астральную кашу, поглощаются силами, и здесь есть своё однако: принцип бессмертности человеческой души в этом случае работает по всем законам вселенных. Светлые души, после своего астрального истощения, возвращаются обратно в человеческий мир, что бы вновь пройти цикл, и волею судеб стать либо светлой, либо тёмной душой. Вот, упрощённая модель вашего бытия. Я собираюсь поместить вас на поля восхождения, дабы вы пополнили собой пищевой состав и дальше переродились в мире людей и прожили новую жизнь.

Ассалем, окончив свою краткую лекцию, осматривал ментальным взором собравшиеся души, те хранили гробовое молчание. Узнанное, для них было тяжело для осознания, Оракул понимал это, все эти новые знания шли вразрез с тем, что в их мире преподносилось за истину.

— Я так понимаю, — послышался мужской ментальный голос из глубин душе куба, — выбора у нас особо нет, и вернуть нас в прежнюю жизнь нет возможности?

Ассалем обратил свой взор на говорящего, в ментальном диапазоне, это была искрящаяся субстанция.

— Ты все верно понимаешь, ваши физические тела разрушены. Для всех окружающих вас людей из того мира — вы мертвы, скорее всего ваши тела найдены и опознаны, и уже похоронены.

— Очаровательно. — Очень тихо промыслил тот же человек.

— Я понимаю ваши эмоции, и мои слова о том что с точки зрения бесконечности, ваши жизни меньше чем ничто, вас нисколько не успокоят, но обстоятельства вынуждают меня поступить именно так — у вас будет шанс жить в вашем мире так, как вы этого захотите.

— Но мы ведь все равно не вспомним что было до этого? Поэтому… что толку нам от твоего поступка?

— Это правда. После полей восхождения ваши души будут очищены, вы будите пустой ячейкой для света, либо для тьмы.

Ассалем чувствовал отчаяние, поглощающую неотвратимость предстоящего для них события, однако он все равно чувствовал что должен это сделать ради Брая, тот ценил человеческую жизнь как таковую.

Внезапно ощущение внешнего контакта выдавило его сознание из душе куба.

— Что ты собираешься делать с элементариями? — Голос Горуса был жесток и лишён эмоций.

Ассалем некоторое время приходил в себя, и потому ответил с запозданием.

— Я решил отправить их на поля восхождения, что бы…

— Повелеваю тебе их оставить в нашем мире. Придать им форму. И если ты говоришь что использовал одного из них в качестве воина-посланника, значит и здесь из этого что-нибудь да выйдет. У Сета численное превосходство на данный момент. Хотя битва окончена, а до новой ещё есть время.

— Они могут погибнуть в битве, что тогда?

Соколиные глаза Горуса быстро моргнули, и в них заиграла жёлтая искра.

— Ассалем, нам нельзя возвращать их в мир людей, это не просто души, это элементарии, которые перерождаются каждый раз. Вероятность использования их Сетом слишком велика, даже учитывая что душе куб у нас, он может придумать что-нибудь новое, и снова использовать это против нас. Их условная смерть в наших мирах, скорее всего оставит их здесь, я бы назвал это бесконечным боевым ресурсом.

— «Скорее всего». — Озадаченно пробормотал Ассалем.

— Да, я не могу предсказать, что будет, если они погибнут, возможно я выберу момент и сделаю это с одним из них, что бы проверить. Но помещать их на поля восхождения я тебе запрещаю.

Горус исчез.

Ассалем не переживал, что души могли услышать его, даже если и так, они не обсуждали их судьбы на человеческом. Теперь ему нужно всё это как то преподнести людям, умолчав о некоторых деталях.

— У меня для вас новости… — Начал он, снова погрузившись в душе куб.

Эпилог

Впервые в жизни Синнер увидел плач демона не от удовольствия.

Он потянулся за сигаретой, и прикурив, выпустил струйку дыма в потолок его однушки, Олика, не обратив на это внимание продолжала тихонько плакать, лежа абсолютно без движения, уставившись вверх. Слезы стекали по её щекам, прямо на постель, в которой минуту назад они занимались отчаянным сексом, наполненным тоской и обидой. В их распоряжении оставалось не больше трёх часов, и этого было ничтожно мало, по сравнению с тем что они могли прожить всю человеческую жизнь вместе.

И не убежать от своей судьбы, не скрыться, Оракул Ассалем найдёт их всюду. Договориться им тоже не получилось, Ассалем был непреклонен, он предоставил демонессе выбор, в котором при любом раскладе она покидает мир людей. Ассалем готов был предоставить ей политическое убежище в Бесконечной Долине, потому что в Мир Пропасти она не хотела возвращаться.

Синнер, выдул из себя очередную порцию дыма и произнёс:

— Я думаю наступило время освободить её…

Олика молчала, будто смысл фразы ранил её физически, затем голос из глубины отчаяния и боли:

— Почему? Почему ты хочешь избавиться от меня? У нас ещё есть время, неужели тебе стало наплевать на меня?

Синнер затушил сигарету, и спокойно повернулся к ней, подперев рукой свою голову, он посмотрел в её красивые карие глаза, он был не до конца уверен в своём решении, но у него был план.

— Я приму тебя в себя. — Суховато сказал он.

Взгляд Олики оживился, с отчаяния на тревожный, она приняла сидячее положение, повернувшись всем телом к нему, она вытерла слезы со щёк и проморгавшись изучала, будто впервые, лицо Синнера.