Республиканские коммандо. Тройной ноль

Шторм обрушился на транспаристиловое окно, дождь налетал волнами и затихал снова. Орун Ва отступил, грациозно поведя руками, словно танцевал. И дверь открылась.

Шесть совершенно идентичных мальчиков (четыре-пять лет, не больше) вошли в комнату.

Скирата был не тем человеком которого легко разжалобить. Но тут был именно такой случай.

Дети. Не солдаты, не дроиды, и не боевые единицы… Дети. С кудрявыми черными волосами, в одинаковых темно-синих форменных рубашках и штанах. А он ждал взрослых… и все уже было достаточно скверно.

Джанго резко втянул воздух.

Мальчики сбились в кучку, и это резануло Скирате по сердцу так, как он не ожидал. Двое из них прижались друг к другу, глядя на него большими темными и немигающими глазами; еще один выступил чуть вперед, словно становясь на пути Орун Ва и защищая других.

Да так оно и было. Он защищал своих братьев. Скирата был глубоко поражен.

— Эти единицы дефективны, и я признаю, что мы, возможно, сделали ошибку, пытаясь улучшить образец генов, — сообщил Орун Ва, которого их уязвимость явно не трогала.

Скирата быстро понял, что каминоане презирают все, что не отвечает их нетерпимому и надменному обществу и идеалам совершенства. Так… они, что, решили, что геном Джанго — не идеальная модель для солдата, и его надо улучшить? Может, дело в его натуре одиночки; он бы стал отвратительным пехотинцем. Джанго никогда не был командным игроком.

А может, они не знали, что часто несовершенство дает людям преимущество.

Взгляды детей метались между Скиратой, Джанго и выходом; они смотрели на комнату, будто искали путь побега или ожидали помощи.

— Главный ученый Ко Сай приносит свои извинения вместе со мной, — продолжал Орун Ва. — Шесть единиц не пережили инкубацию, но эти развивались нормально и некоторое время отвечали требованиям, так что они прошли некоторый инструктаж и испытания. К сожалению, психологическое тестирование показывает, что они просто ненадежны и не соответствуют требованиям к личностному профилю.

— А таковые… — сказал Джанго.

— Исполнение приказов, — Орун Ва быстро моргнул; похоже, ошибка его приводила в замешательство. — Я могу заверить вас, что мы справимся с этими проблемами при работе с «Альфа», которые сейчас находятся в производстве. Эти единицы, разумеется, будут преобразованы. Вы хотели еще что-то узнать?

— Да, — вмешался Скирата. — Что вы понимаете под "преобразованием"?

— В данном случае — уничтожение.

В светлой, спокойной, белостенной комнате наступило молчание. Считается, что зло черно, чернее ночи; его не полагается произносить таким мягким голосом. Затем Скирата осмыслил слово «уничтожение», и его инстинкты сработали раньше чем сознание.

Через мгновение сжатый кулак врезался в грудь Орун Ва, и голова этой подлой бесчувственной твари дернулась назад.

— Коснешься хоть одного ребенка, серая скотина, и с тебя живого шкуру сдеру, скормлю айвхам…

— Спокойно, — приказал Джанго, хватая Скирату за руку.

Орун Ва поморгал своими мерзкими желтыми глазами рептилии.

— Это неуместно. Мы заботимся лишь о выполнении требований заказчика.

Скирата чувствовал, как кровь бьется у него в голове; он мог думать лишь о том, как бы разорвать Орун Ва. Убивать на войне — одно, но нет чести в уничтожении безоружных детей. Он выдернул руку из хватки Джанго и отступил назад, в сторону детей. Они молчали; Кэл не посмел смотреть на них. Он сосредоточился на Орун Ва.

Джанго положил руку ему на плечо и стиснул до боли.

"Хватит. Я все улажу".

Это было предупреждение. Но злость и омерзение превозмогали страх перед гневом Джанго.

— Мы можем сыграть с несколькими джокерами, — медленно сказал Джанго, вставая между Скиратой и каминоанином. — Неплохо будет иметь несколько карт в рукаве против врага. Что эти дети по-настоящему из себя представляют? И сколько им лет?

— Около двух стандартных лет. Высоко разумны, отличаются отклонениями в поведении, раздражительны и не подчиняются командам.

— Могут отлично подойти для работы в разведке, — это был блеф: Скирата мог видеть, как мускул на лице Джанго дернулся. Он тоже был шокирован. Наемник не мог спрятать своих чувств от старого товарища. — Так что мы их оставляем.

Два года? Мальчики казались старше. Скирата вполоборота взглянул на них, и шесть взглядов остановились на нем — почти обвинение. Он отвернулся, но сделал шаг назад и протянул руку, взяв ладонь мальчика, защищавшего братьев; просто беспомощный успокаивающий жест.

Но вместо того маленькая рука сжала его ладонь. Скирата сглотнул. Два года…

— Я могу их обучать, — сказал он. — Как их зовут?

— У этих единиц есть номера. И я должен подчеркнуть, что они плохо подчиняются командам, — Орун Ва говорил таким тоном, будто втолковывал что-то особенно тупому викваю. — Наш контроль качества присвоил им класс «ноль» и хотел бы…

— "Ноль"? Как совсем ди'кутла бесполезным?

Джанго вдохнул тихо, но отчетливо.

— Я с этим разберусь, Кэл.

— Нет, они не «единицы», — маленькая рука цеплялась за свою жизнь. Он потянулся назад другой рукой и второй мальчик прижал ее к ноге, оказавшись рядом с ним. Это вызывало жалость. — И я могу их обучать.

— Неразумно, — сказал Орун Ва.

Каминоанин скользнул вперед. Они были так грациозны… но и мерзки до такой степени, какой Скирата просто не мог вынести.

А затем малыш у его ноги неожиданно выдернул бластер из сапога Скираты. Прежде чем тот успел среагировать, ребенок перебросил его тому, кто цеплялся за его руку и вроде бы был испуган.

Мальчик легко поймал оружие и, сжав рукоять двумя руками, навел в грудь Орун Ва.

— Файрфек, — выдохнул Джанго. — Убери его, парень.

Но ребенок не собирался отступать. Он стоял прямо перед Скиратой, совершенно спокойный, подняв бластер с идеальной точностью, положив пальцы так, что левая рука поддерживала правую… он был сосредоточен на цели. И смертельно серьезен.

Скирата почувствовал, как его челюсть отвисла на добрый сантиметр. Джанго застыл, затем тихо рассмеялся.