Республиканские коммандос 3. Истинное лицо

Некоторые из вещей в мешке оказались бесценным антиквариатом.

– Родовая икона Бешаво, - сказал Ордо, взяв в руки потемневший от времени кусок золоченого пергамента. Коллекционеры бы за него с радостью убили собственных матерей. И уж конечно перестреляли бы друг друга.
– Я надеюсь, у тебя есть связи в мире искусства, Кэл'буир, потому что они нам понадобятся.

– Мир искусства, - сказал Скирата, подавляя желание истерически захихикать, - это моя специальность.

– Вы оба некультурные дикари, - сказал Вэу.
– Но вы спасли мою шебс. Ордо, помоги мне с поясом.

Ордо поднял брови.

– Вы должны лежать тихо, сержант.

– Открой этот карман. Давай.

Скирата открыл его сам. Вэу, порывшись в кармане, вытащил оттуда ювелирное изделие - золотую заколку с тремя яркими синими камнями квадратной формы и необыкновенной величины. За стоимость такого украшения можно было купить пентхауз на Корусканте. Скирата никогда не видел ничего подобного.

– Безделушка моей матери, - сказал Вэу и бросил украшение Ордо, который поймал его одной рукой.
– Отдай это своей девушке. Она лучше им распорядится.

Ордо, всегда являвший собой странную смесь наивности и рано полученного опыта, уставился на драгоценность с явным испугом. Он не представлял как принять такой подарок. Не знал этого и Скирата. Это был тупик. Драгоценности, даже отдаленно не напоминавшие такую, ему приходилось отбирать под угрозой ножа. Вэу, казалось, абсолютно не заинтересован этим богатством. "Может быть, если ты начал жизнь в богатстве, то еще долго не будешь придавать ему особого значения".

Ордо просканировал камни - размеры, чистоту, отражение, насыщенность - и нажал кнопку на деке.

– Приблизительно 143 карата, - его взгляд был все еще прикован к сапфирам, как будто они должны были взорваться.
– Текущая рыночная цена таких камней, без оправы - десять миллионов. Но... это же ваше наследство, - он снова говорил как маленький мальчик, и тот факт, что драгоценности украдены, не встретил возражения.
– Боюсь, что это слишком ценно.

– Возьми ее, Ордо. Мне доставит большое удовольствие, что эта побрякушка будет не у мамочки Вэу, а у гораздо более достойной женщины.

Возможно, это было проявление смущения, но Скирата чувствовал, что украсть что-то ценное у своих недостойных родителей - именно то, чего хотел Вэу. Он был добровольным сиротой. Этим он сильно отличался от Скираты, который, будучи сиротой, ценил семью больше чем что-либо. И Скирата пытался быть хорошим отцом для детей, которые вообще были лишены матерей, хороших или плохих.

Ордо, как всегда, удивил Скирату. Парень был полон сюрпризов.

– Это очень щедро с вашей стороны, сержант Вэу, - сказал он, опустив заколку в карман. Он вполне мог быть джентльменом, как и учил его Скирата.
– Спасибо. Уверяю вас, она будет сохранена.

Понадобился еще целый час, чтобы подсчитать и оценить всю добычу, но некоторые вещи не поддавались оценке. Но даже так Скирата приблизительно насчитал на пятьдесят три с половиной миллиона кредитов, не считая золотой заколки с сапфирами, подаренной Ордо. Причем половина этой суммы была в виде облигаций, которые где угодно можно конвертировать в кредиты.

Пока Вэу спал, а Ордо пилотировал корабль, Скирата радовался трофеям, представляя все убежища, маршруты побега и новую жизнь, которые теперь можно купить для клонов, решивших закончить свою службу Республике.

Он не собирался поощрять дезертирство. Он собирался освободить рабов. Он считал, что если клоны не давали клятвы и не подписывали контракт, у них нет никаких обязательств перед Республикой.

Наконец он оставил Вэу спать в обнимку с Мирдом, и пошел в рубку к Ордо.

Ордо держал в руках драгоценную заколку.

– Смотри, на таком свету камни становятся зелеными, - он, казалось, был больше восхищен происходящими в них процессами, чем самими камнями.
– Что мне с ними делать, Кэл'буир?

Скирата пожал плечами.

– Как сказал Вэу, отдай Бесани.

– Но они краденые. Они скомпрометируют ее.

– Я что-нибудь придумаю.

– На них можно купить много земли и убежище. Вэу не обидится?

– Нет, если они не вернутся к "мамочке Вэу".

– Как это ужасно - так ненавидеть своих родителей. Но и родители иногда делают с детьми ужасные вещи. Как с бедной Этейн. Отдать ребенка чужакам...
– Ордо жалел джедаев. Он снова возвращался к этой теме.
– Я счастлив, что нашел отца, которому я нужен. Мы все счастливы.

"Не думает ли он, что я был плохим отцом для своих родных детей? Он никогда об этом не говорил..."

– Ради тебя я кого угодно убью, сынок, - сказал Скирата.
– Не сомневайся.

Ордо был хорошим парнем. Просто отличным. Он мог пилотировать абсолютно незнакомый корабль - даже в крайне рискованной спасательной операции - всего один взглянув на инструкцию, а потом сесть и составлять список ценностей. Скирата, испытывая прилив гордости и отцовской любви, наклонился через кресло пилота и обнял своего приемного сына. Ордо смущенно моргнул, явно довольный собой, и пожал руку Скираты.

Отцовство было благословением. И оно станет благословением для Дармана, когда ему придет время узнать. Сейчас у Скираты было богатство и возможность получить технологию Ко Сай, чтобы гарантировать будущее для них всех.

Но будущее - весьма хрупкое понятие для мандалориан. Воин не знает, наступит ли для него завтра. И мандалорианское слово, означающее будущее - венкуйот - передает больше оптимизм, чем значение времени. Венку - хорошее оптимистичное имя для любого мандалорианского ребенка. Оно отлично подойдет сыну Дармана и Этейн.

"Да... Венку. Пусть его зовут Венку".

– Я еще не усыновил тебя формально, - сказал Скирата. Эта мысль беспокоила его в последние дни, потому что он знал, что война когда-нибудь закончится.
– Никого из вас.

– Разве это важно?

Сейчас Скирата чувствовал, что это важно. Мандалориане не признают их его приемными детьми, а Республика вообще не считает клонов полноценными людьми, не то что гражданами. Но планы Скираты дать клонам будущее сейчас могли стать очень и очень ограниченными. Сообщение, отправленное Лама Су Палпатину более недели назад, требовало ускорить все.