Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
– Тогда какой?
– Не знаю. Итальянский, Французский, Николаевский, они все на «ий» кончаются.
– Поехали ко мне в гостиницу.
Стремительно войдя в номер, Кунцевич достал из письменного стола «Всю Одессу» и принялся ее листать.
– Николаевский, дом тринадцать, – контора Добровольного флота. Поехали туда.
В конторе выяснили, что 22 июля из Одессы ушел только один их пароход – «Царь», следовавший в Константинополь. Прибыть в турецкую столицу он должен был к вечеру завтрашнего дня.
Кунцевич помчался к полицмейстеру, а потом вместе с ним – к градоначальнику. Втроем начали составлять телеграмму на имя посла его императорского
Когда он забирал ключ от номера, портье сказал:
– Вас ждут, ваше высокоблагородие.
Кунцевич обернулся. С кресла в холле поднимался Гордон.
– Владимир Алексеевич! Желаю здравствовать! Какими судьбами?
– А не пройти ли нам в ваш номер, господин Кунцевич? Мне кажется, там нам будет удобнее беседовать.
– Милости прошу!
Как только они зашли в номер и уселись, Гордон сказал:
– Я ходить вокруг да около не привык. Во-первых, большое вам спасибо за розыск части похищенного, несмотря на то что найдено не так много, как мне бы хотелось. Я понимаю, что вы понесли расходы, и я готов их полностью компенсировать. Будьте любезны, составьте смету.
– Хорошо-с. Но деньги понадобятся и в дальнейшем. А сколько – одному Богу известно.
– Понятно. Тогда давайте сделаем так: Соломон останется при вас, я выделю ему некоторую сумму, коей – в разумных, разумеется, пределах – он снабдит вас, если будет такая необходимость. Ну и по результатам поисков вас ожидает премия. Скажем, один процент от суммы найденного.
– Премного благодарен.
– На сегодняшний день вы нашли вещей тысяч на пятьдесят.
– На шестьдесят. Только что мною получена телеграмма из Батума. В багажном отделении в тамошнем порту обнаружено ваших бриллиантов примерно на десять тысяч. Я телеграфировал батумскому полицмейстеру просьбу переправить их в столицу в сыскное.
– Прекрасно. Таким образом, вам причитается шестьсот рублей. Двести вы уже получили, получите еще четыреста. – Гордон достал из бумажника четыре «радужных» и положил их на стол.
– Спасибо.
– Ну а теперь я прошу вас рассказать мне все, что вам известно по делу.
Слушал ювелир внимательно, не перебивал, вопросы стал задавать только после окончания рассказа.
– А что эта певичка, не показалась вам подозрительной? Может, ее тоже стоило арестовать?
– Помилуйте! За что? Подарил ей любовник драгоценности, что же теперь, за это арестовывать? Эдак мы бы с вами всех певиц переарестовали!
– Хорошо-с. А ювелиров в Ростове вы всех проверили?
– Всех, кто был в городе.
– Кого-то не было?
– Некоторые на ярмарку уже уехали, когда я в город прибыл.
Гордон аж подпрыгнул:
– Боже мой! Как же я сразу не догадался! Ярмарка! Нижний Новгород! Именно там они и будут продавать мои бриллианты!
– Владимир Алексеевич, местная полиция извещена, и, если бы на ярмарке были проданы ваши бриллианты, нам бы уже сообщили.
– Сообщили бы! Вам сообщили только про Ростов! Нашелся один честный человек. А между тем в Одессе моими бриллиантами торговали во всех лавках. Да и в Ростове тоже! Нет, надо ехать в Нижний!
Кунцевич взял официальный тон:
– В Нижний ехать не считаю целесообразным. Разорваться я не могу, а шансов найти
ваши бриллианты больше здесь. В настоящее время я жду ответа на мою телеграмму в Константинополь. Туда отправились двое предполагаемых участников кражи, их вот-вот должны арестовать и доставить обратно, в Одессу. Кроме того, у Карабасси была изъята переписка. Адресант его находится в Константинополе. Сейчас письма переводят…Гордон набрал в легкие воздуха, уже открыл рот, но тут вспомнил, что перед ним не его приказчик, а чиновник полиции, имеющий штаб-офицерский чин, и кричать передумал.
– Хорошо-с. В Нижний я поеду сам. А вы заканчивайте здесь. Переводите, встречайте этого Халитопуло, или как его там. Как вы думаете, Филиппов сможет выделить мне способного агента?
– Не знаю, вы у самого Владимира Гавриловича спросите.
Расстались ювелир и сыщик холодно.
«Петербургская газета» от 28 июля 1908 года. «К находке бриллиантов Гордона»:
«По сведениям, полученным из Нижнего Новгорода, обыск в ювелирном магазине Когеджиева, торгующем на ярмарке, привлек к обнаружению девяти бриллиантовых вещей, принадлежащих Гордону и составляющих стоимость в 7000 руб. Прибывший сюда агент петербургской сыскной полиции отобрал бриллианты при содействии нижегородской полиции. Приведенным дознанием установлено лицо, у которого бриллианты приобретены. Производится осмотр драгоценных вещей в других магазинах ярмарки. Задержан один перекупщик бриллиантов, подозреваемый в сношениях с ворами».
«Петербургская газета» от 10 августа 1908 года:
«К прис. пов. Г. П. Цургозену явился ростовский-на-дону купец X. П. Кечеджиев и, предъявив ему несколько номеров газет, где он под фамилией «Когеджиева» фигурирует в качестве одного из похитителей бриллиантов из магазина Гордона, рассказал следующую историю:
– В Нижнем Новгороде, на ярмарке я торгую коврами и драгоценными изделиями. Бриллиантов на ярмарку я захватил с собою немного, тысяч на тридцать, не больше… 27 июля ко мне в магазин явился неизвестный мне господин, просивший показать ему невыделанные бриллианты. Покупатель показался мне странным, он очень нервничал и торопил меня, прося выложить на прилавок все бриллианты, какие у меня есть. Я подал посетителю коробку с девятью бриллиантами. Едва он открыл коробку, как с криком «Это мои бриллианты!» выбежал из магазина.
Через минуту он вернулся в сопровождении другого человека. Тут они оба представились. Первый оказался петербургским торговцем Гордоном, второй – агентом сыскной полиции.
По требованию Гордона был составлен протокол, а бриллианты арестованы, несмотря на мои возражения, что моя фирма пользуется в Ростове почетной известностью и что я крадеными вещами не торгую, а уж тем меньше не принадлежу к числу похитителей бриллиантов у Гордона.
Гордон во время составления протокола кричал, что я не знаю цены бриллиантов и продаю их вдвое дешевле рыночной стоимости!
Между тем, – закончил Кечеджиев, – все девять бриллиантов приобретены были мною еще в мае и ноябре прошлого года от ростовского антрепренера Чарахгианца, получившего в свой бенефис от публики и от артистов несколько ценных подношений.
Кечеджиев предъявил г. Цургозену свои торговые книги, в которых своевременно была записана эта покупка.
Немедленно же было сделано соответствующее заявление судебному следователю 27-го участка г. С. – Петербурга, производящему следствие по делу о похищении бриллиантов у Гордона, указаны в качестве свидетелей антрепренер Чарахгианц и другие лица.