Реванш Сталина. Вернуть русские земли!
Шрифт:
После вступления Красной Армии на территорию Польши КРН 21 июля 1944 года образовала народно-демократическое правительство — Польский комитет национального освобождения (ПКНО). Временной резиденцией ПКНО стал город Люблин. В тот же день насчитывавшая к этому времени около 60 тысяч человек Армия Людова была объединена с 1-й польской армией в единое Войско Польское под командованием Жимерского. 26 июля правительство СССР подписало соглашение с ПКНО, в котором признавала власть последнего на освобождаемой польской территории [731] . 31 декабря 1944 года КРН приняла декрет о преобразовании ПКНО во Временное правительство Польской Республики [732] .
731
История Второй мировой войны. Т.9. Освобождение территории СССР и европейских стран. Война на Тихом океане и в Азии. М., 1978. С. 70, 542.
732
История
ГЛАВА 14. ВАРШАВСКОЕ ВОССТАНИЕ
Каждый год в годовщину Варшавского восстания мы с горечью думаем, что Москва всё ещё не созрела для извинений за пассивность Красной Армии на подступах к гибнущей Варшаве. Однако если мы ожидаем от наших русских друзей извинений, надо хотя бы предоставить им такую возможность.
Чем ближе подходила Красная Армия к польским границам, тем яснее становилось, что свою главную задачу АК видит не в борьбе с немцами, а в том, чтобы любой ценой установить в Польше власть эмигрантского правительства. Так, 14 октября 1943 года генерал Тадеуш Коморовский (псевдоним «Бур») при рассмотрении вопроса о возможности польского восстания на оккупированной территории заявил:
«Мы не можем допустить до восстания в то время, когда Германия всё ещё держит Восточный фронт и защищает нас с той стороны. В данном случае ослабление Германии как раз не в наших интересах. Кроме того, я вижу угрозу в лице России… Чем дальше находится русская армия, тем лучше для нас. Из этого вытекает логическое заключение, что мы не можем вызвать восстание против Германии до тех пор, пока она держит русский фронт и тем самым и русских вдали от нас» [733] .
733
Гареев М.А. Маршал Жуков. Величие и уникальность полководческого искусства. М.-Уфа, 1996. С.21.
С приближением Красной Армии к восточной границе Польши эмигрантское правительство выдвинуло тезис о «двух врагах», согласно которому борьбу надлежало вести не только против Германии, но и против СССР. Отряды Армии Крайовой активизировали боевые действия против советских партизан, не брезгуя, подобно командиру 5-й бригады АК Зигмунту Шенделяжу, напрямую сотрудничать с немцами [734] . Был разработан план операции «Буря», военные и политические цели которой излагались в «Правительственной инструкции для страны» от 27 октября 1943 года. Перед Армией Крайовой ставилась задача по мере отступления немецких войск овладевать освобождёнными районами, чтобы советские войска заставали там уже сформированные аппараты власти, подчинённые эмигрантскому правительству. В операции предполагалось задействовать 70–80 тыс. солдат и офицеров АК, находившихся, главным образом, в восточной и юго-восточной Польше, а также на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии [735] .
734
Нерсесов Ю.А. Агония версальской гиены. // Спецназ России. 2009. № 10. С.23.
735
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… Документы НКВД СССР о польском подполье. 1944–1945 гг. М.; Новосибирск, 2001. С.17.
Как писал председатель комитета по делам обороны лондонского правительства генерал Казимир Соснковский в своей директиве командованию Армии Крайовой от 7 июля 1944 года: «Если благодаря счастливому стечению обстоятельств в последний момент немецкого отступления и перед наступлением красных частей будут шансы хотя бы временного и краткосрочного занятия нами Вильно, Львова или другого крупного центра или же некоторой ограниченной, хотя бы небольшой территории, следует это сделать и выступить в роли полноценного хозяина» [736] .
736
Иванов С.Г. Бессмысленная жертва. Варшавская трагедия 1944 года: виновники истинные и мнимые // Военно-исторический журнал. 1999. № 4. С. 38–39.
Вскоре выяснилось, что самостоятельно освобождать территории от немцев Армия Крайова не способна. Попытки же примазаться к успехам Красной Армии бдительно пресекались советскими военными властями. Так, накануне взятия нашими войсками города Вильно туда нелегально прибыл из Варшавы «командующий Виленским и Новогрудским военным округом» подполковник Александр Кжижановский, он же «генерал Вилк» (Волк). Имея приказ лондонского правительства захватить Вильно до вступления советских войск, он разработал операцию «Остра брама» (по названию ворот в старой части города, в которых находится почитаемая как православными, так и католиками икона Остробрамской Божьей Матери) [737] . Однако план генерала «Вилка» потерпел
полное фиаско. Как сказано на этот счёт в докладной записке Берии от 16 июля 1944 года, адресованной Сталину, Молотову и 1-му заместителю начальника Генерального Штаба Антонову:737
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С. 35–38.
«Туда действительно сунулась одна бригада, немцы её поголовно разбили и на этом "занятие" Вильно поляками прекратилось» [738] .
Однако после того как советские войска очистили город от немцев, пользуясь попустительством командования 3-го Белорусского фронта, «поляки стали проявлять нахальство». Так, когда на городской ратуше был водружён советский флаг, то через некоторое время ниже него появился и флаг Польши, который, правда, сразу же был снят [739] . Вступившие в город «АКовцы» попытались навести там свои «порядки». Как говорилось в той же докладной записке: «Поляки безобразничают, отбирают насильно продукты, рогатый скот и лошадей у местных жителей, заявляя, что это идёт для польской армии. Имеют место угрозы, что если местные жители Литвы будут сдавать продовольствие Красной Армии, то поляки их за это накажут» [740] .
738
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С.37.
739
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С.37.
740
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С.36.
Чтобы пресечь эти бесчинства, 17 июля «Вилк» и его начальник штаба были арестованы советскими властями. На следующий день были разоружены и их подчинённые [741] .
Примерно так же развивались события несколько дней спустя при освобождении Красной Армией Львова. Разница была лишь в том, что если в Вильно польский флаг вывесили ниже советского, то во Львове в ходе операции «Гроза» поляки достигли гораздо большего успеха: «На шпиле ратуши был поднят бело-красный флаг Польши, рядом с ним развевались американский и британский флаги. Советы подняли свой в окне второго этажа, выше идти не решились…» [742] .
741
Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… С. 39–41.
742
Шарек Я. Из хроники коммунизма: Бунт каторжника К-677 / лит. запись бесед с Ю. Хальски; пер. с пол. В.Биргер // Норильская голгофа. Красноярск, 2002. С.140.
Поскольку приписать заслугу изгнания оккупантов себе было бы слишком явной ложью, польские националисты пытались представить уход немецких войск как некое природное явление, вроде ежедневного восхода солнца:
«…враг сам ушёл с Люблинской земли. Берём руль возрождающегося государства в собственные руки, ибо никто не может нас заменить в исполнении власти на нашей родине…» [743] .
Пользуясь нерасторопностью советской военной администрации, «АКовцы» самозванно провозглашали себя бургомистрами и комендантами населённых пунктов, издавали приказы от имени эмигрантского правительства и верховного командования АК. Как правило, продолжалось это до приезда советских особистов, которые достаточно решительно ставили самозванцев на место.
743
РГВА. Ф.32880. Оп.4. Д.344.Л.132–144.
Решение о Варшавском восстании было принято 25 июля 1944 года на совещании польского эмигрантского правительства в Лондоне [744] . Как мы видели на примерах Вильно и Львова, главным было вовремя начать, подгадав к приходу советских войск. Тогда и с немцами особо драться не придётся, и на участие в победе можно претендовать. И тут командование Армии Крайовой во главе с Бур-Коморовским, неоднократно переносившее дату выступления, совершило роковой просчёт. 1 августа поступило ложное сообщение, будто советские войска уже вошли в правобережное предместье Варшавы. Поверив этой информации, Коморовский отдал приказ, имевший трагические последствия.
744
Назаревич Р. Варшавское восстание. М., 1989. С.73.
Впрочем, как недавно выяснилось, подготовка восстания не была тайной для немцев. Несколько лет назад в польских архивах удалось обнаружить весьма любопытный документ — запись беседы Бур-Коморовского с офицером немецкой службы безопасности Паулем Фухсом во время тайной встречи, состоявшейся в середине июня 1944 г. вблизи пригорода Варшавы Юзефова. На переговорах присутствовал немецкий офицер-переводчик, впоследствии завербованный польской службой безопасности и представивший детальный отчёт об их ходе.