Реваншист. Часть вторая

Потом с ним случилась беда. Узнав, Лиля едва сдержалась, чтобы не полететь в больницу. Сходила б, конечно, не утерпела, но мастер Мамай принес известие, что Сергей поправился. Она и сама увидела его в субботу. Несмотря на забинтованную голову, выглядел он бодро.

Назавтра общежитие облетел слух: Сергей дал Гальке отставку. Эту новость перетирали в комнатах. Девчонки гадали: с чего? Сошлись во мнении: узнал, с кем водится. Кто-то просветил – в общежитии с этим просто. Лиля обрадовалась, но ненадолго. Порвав с Галькой, Сергей исчез. То есть не появлялся на дискотеках, перестал играть в футбол. Днями сидел в своей комнате – переживал, как поняла Лиля. Еще он ходил на работу и бегал в саду. Там Лиля его и видела. Сад – место общественное, всякий может гулять. Только он опять не обратил на нее внимания.

Наконец, Сергей явился на дискотеку, и Лиля обрадовалась. Похоже, с переживаниями он справился. Выглядел Сергей довольным. Она набралась храбрости и пригласила его на танец. Он не отказал, хотя и сказал поначалу, что разучился. Скромничал, конечно. В танце он вел ее уверенно. Они поговорили. От Сергея пахло спиртным, но Лилю это не смутило. Многие парни являлись на дискотеку с запашком. На ногах стоит твердо, говорит четко – чего же еще?

И тут выяснилось, что в последние месяцы он отнюдь не переживал разрыв с Галькой. Писал повесть. У Лили от этой новости перехватило дыхание. Он – писатель! Когда Сергей предложил напечатать рукопись, Лиля немедленно ухватилась. Такой повод сойтись ближе!

Она не обратила внимания на беспорядок в его комнате – у парней это обычное дело – и вцепилась в текст. Прочитав пару страниц, поняла: хорошо! Поэтому и заторопилась к себе, хотя планировала задержаться. Ей хотелось остаться с его рукописью наедине. А с Сергеем они встретятся – он же пообещал.

Читала она допоздна. Маша стала ворчать, Лиля выключила верхний свет и пересела к столу с лампой. И лишь закончив, легла. Сон не шел. «Невероятно! – думала Лиля. – Неужели это он написал?»

В многотиражке завода время от времени публиковали стихи и рассказы начинающих авторов. При редакции работало литературное объединение. Лиля читала эти выпуски. Стихи и проза были слабыми. Лиля относилась к этому с пониманием – начинающие. Сергей сказал, что и он такой. Но из рукописи этого никак не следовало. Текст писала уверенная рука. «Неужели он у кого-то заимствовал?» – мелькнула мысль. Подумав, Лиля отвергла ее. Во-первых, рукопись несла следы работы. Много правки, нередко вычеркнуты целые куски. Новые вписаны на обороте страницы. Так не заимствуют. Кроме того, Лиля не представляла, у кого он мог списать. Повесть даже в малой степени не походила на знакомую ей литературу. Лиля в этом разбиралась – читала много. Студентка филфака как-никак. История о любви балерины и рабочего навевала грусть. В то же время по прочтении оставалось светлое чувство. «Как это ему удалось? – размышляла Лиля. – Откуда он знает балет? И ведь видно, что разбирается. Неужели он любил балерину? – Лиля почувствовала укол ревности. – А как же Галя?..»

Ответов на эти вопросы Лиля не находила. Она долго ворочалась, но все же уснула. Назавтра перечитала повесть. В этот раз заметила в тексте шероховатости, и это ее успокоило. Сергей явно писал сам. Значит, он талант. Самородок, как Максим Богданович [7] . Помогать такому – счастье. Она не пожалеет сил…

Всю оставшуюся неделю Лиля работала. С ошибками она справилась быстро – это не составляло труда. А вот редактирование… Основные словари у нее были – будущему филологу без них никак. Лиля взяла в библиотеке еще. Словари синонимов, антонимов, эпитетов… Она просеивала текст, как золотоискатель песок, пробуя слова на вкус и запах. И радовалась, когда находила замену. К пятнице она справилась. О чем и сказала Сергею, заглянув к нему на участок.

7

Поэт, классик белорусской литературы. Дебютировал в 16 лет, а всего прожил 25.

– Приходи вечером, – сказал он, – часам к шести. Попьем чаю, посмотрим текст…

– Буду! – ответила Лиля, мысленно обрадовавшись этому «приходи». Он перешел с ней на «ты»!

Ровно в восемнадцать она подошла к вахте с папкой в руках. Сергей ее ждал. Они оставили пропуска и прошли к лифту. Подошла кабина, открылась дверь, и Лиля шагнула внутрь. Не подозревая в тот миг, что выбрала судьбу…

* * *

После того как мы закончили, я некоторое время сидел, буквально охренев. То, что эта пигалица сотворила с моей рукописью, не поддавалось определению. Есть люди с абсолютным музыкальным слухом. Один на десять тысяч населения. Но есть и обладатели абсолютного литературного слуха. Как музыкант безошибочно определяет ноту, так и они чувствуют слово в каждом его оттенке. В том времени я знал такого человека. Одного за всю жизнь…

Второй, вернее, вторая сейчас сидела напротив и тревожно поглядывала на меня. Девочка явно не понимала, что сделала. Она не просто выбросила из текста наиболее расхожие и затертые слова, но и нашла им точную и единственно верную замену. Поясню. Написать «изящная фигурка» применительно к балерине правильно, но банально. А вот заменить на «воздушная» – это уже создать образ. Балерина, она же в пачке – легкой и невесомой. «Летит, как пух от уст Эола…» Такого «пуха» в правке было много, и он кардинально менял текст, превращая его из просто грамотного в художественный. В том времени я слышал о редакторах, которые делали из посредственных писателей великих. Слышать-то слышал, но не встречал – до сегодняшнего дня.

«Черт! – сказал я себе. – Черт! И что бы мне в том времени найти эту девочку? Жили в одном общежитии, работали в одном корпусе… Мог ведь обратить внимание, заинтересоваться. Нет, выбрал Галю. Идиот! А ведь я Лиле нравлюсь – по лицу видно. Даже дыхание затаила».

– Лиля! – произнес я торжественно. – Ты – чудо! Самая лучшая из всех!

Она залилась краской.

– После того, что ты сделала с моей повестью, я не могу отпустить тебя просто так. Подожди меня. Я скоро!

Схватив кошелек и холщовую сумку, я выбежал из комнаты. Вниз по лестнице несся, перепрыгивая через ступеньки, – чуть ноги не сломал. До магазина добежал вмиг. Так… Вино. Выбор небольшой, но марочное есть. Возьмем «Фетяску», оно легкое. С молдавского переводится как «девичье». Колбаска… Надо же, повезло: «Тминная» и «Докторская» в наличии. В пятницу вечером? Хотя… Сентябрь, народ в деревни копать картошку рванул. Национальная забава белорусов, даже в моем времени сохранилась. Коля тоже уехал, что весьма кстати. Из-за этого колбаску и не разобрали. Берем! Сладкое… Тортов нет, а вот конфеты имеются. Не «грильяж», но хорошие, шоколадные. Значит, килограмм…

Затарившись, я заглянул в аптеку. В окошке скучала девушка.

– Презервативы есть?

– Вам какие? – оживилась она. – Наши или импортные?

– Что, есть импортные? – изумился я.

– Индийские, вчера завезли. Но стоят четыре копейки за штуку. Наши – две.

– Пятьдесят штук импортных!

– Не более двадцати в руки, – покачала она головой.

– Эх, девушка! – выдохнул я. – Вы мне испортили такую ночь!

Она прыснула. Этот анекдот здесь пока не знают.

– Ладно, – сказала она, понизив голос. – Дам сорок. Выбейте два чека по восемьдесят копеек.

Я смотался к кассе и вернулся с чеками. Мне протянули завернутый в бумагу товар.

– Спасибо! – сказал я, беря сверток. – Вы спасли мне жизнь.

Она улыбнулась и глянула заинтересованно. Симпатичная девушка. И профессия хорошая: провизор. В другое время я бы не устоял… Нет, нет, нельзя. В комнате меня ждет чудо, которое нельзя упустить ни при каких обстоятельствах. И я ее обаяю и соблазню. Я старый повеса, мне это как два пальца об асфальт.

Цинично? Разумеется. Но я журналист. В этой профессии без цинизма не выживешь. Жаль Лилю? Это с чего? Что ее ждет? Муж инженер – это в лучшем случае скитание по квартирам. Своей будет ждать годами, затем копить деньги на мебель… Люди здесь небогатые. Покупка «стенки» – событие. Далее – дети, вечная нехватка денег, в конце жизни – нищенская пенсия…

Я дам ей обеспеченную и интересную жизнь. Она будет отдыхать на лучших курортах страны. В 80-е я ездил с семьей в Пицунду в Дом творчества. Пили местное, удивительно вкусное, вино, ели шашлыки и лобио. На пляже хватали горячие хачапури, запивали их ледяным пивом. Побывали на озере Рица и в Сухуми. Предположить не могли, что совсем скоро здесь развернется кровопролитная война…

Как женитьба отразится на моей цели? Существенно. Я не планировал обзаводиться семьей. Но по-другому нельзя. Здесь не приняты «гражданские» браки. Или женись, или не пудри девчонке мозги. Выбора нет. Я хочу, чтоб эта девочка правила мои рукописи. Чтобы язык их звенел и переливался, как вода в роднике летним днем. И чтоб он был сладок на вкус… Решено!

За столиком у входа в корпус сидела Юзефа. Ага, вахта сменилась. И вокруг никого, что просто замечательно. Я подошел и высыпал перед Юзефой горсть конфет.

– Угощайтесь!

– Это с чего? – подозрительно покосилась она.

– Вы добрый и хороший человек.

– L"uge! [8] Колись! Что нужно?

Вот ведь чекистка! Раскусила…

– У меня гостья. Могу забрать пропуска?

Юзефа выдвинула ящик, взяла наши книжечки. Раскрыла Лилину и нахмурилась.

8

Ложь (нем.).