Реверс

– Мне кажется, синьор Меркуцио…

– Итак?

Меркуцио стоял и в упор смотрел на монаха, немым укором требуя ответа.

– Я осмелюсь предположить, что вас интересуют два явления этого мира…

– Вы наблюдательны, словно осёл! – дал волю своим чувствам Меркуцио.

– Смерть и сны, – спокойно сказал Лоренцо, даже не заметив оскорбительного выпада Меркуцио в свой адрес. – Правда, я склонен предположить, что на самом деле вам интересно только одно из этих явлений, но вы видите некую связь между ними, поэтому исследуете одно через другое. Я бы сказал, по принципу подобия и частичного соответствия…

– Как же долго вы добирались до умных слов! – восхитился Меркуцио.

– Умных слов не бывает, – резко и быстро произнёс монах. – Все значения словам придают люди. Вот они – люди – бывают глупыми и умными. Но мы не об этом, верно, синьор Меркуцио? Верны ли мои наблюдения?

– Вы правы, мой друг! – воскликнул Меркуцио. – Я в самом деле интересуюсь тайной смерти и думаю, что сон является неким схожим явлением, изучив которое, я могу приблизиться и к главной загадке.

– Что же в смерти загадочного? Неужели вы не понимаете, что смерть есть конец сути всего сущего?

– Видимо, мне стоит уточнить свою мысль. Сам процесс умирания меня не сильно интересует. Скорее, мне интересно то, что происходит после смерти.

– Но ведь Священное Писание подробно рассказывает об этой стороне смерти? Вы не находите сведения из Священного Писания верными?

– Я нахожу их верными, брат Лоренцо, но недостаточно изученными и от этого совершенно неуправляемыми…

– Вы хотите управлять смертью?!

Меркуцио подумал, что не может определить по интонации вопроса с каким соображением брат Лоренцо задал этот вопрос. Удивлён? Возмущён? Возможно, считает происходящее сумасбродством и в будущем сделает так, чтобы он, Меркуцио, больше не оказался в лаборатории?

– Я ничего не имею против Священного Писания…

– Помогите мне определить, синьор Меркуцио…

С этими словами монах остановился, нож и гирьки прекратили своё движение. Брат Лоренцо развернулся к Меркуцио несколько недружелюбно (как показалось последнему), блистая лезвием ножа с зелёным соком.

– Никак не могу понять, – медленно произносил брат Лоренцо, – вы тянете кота за хвост или рожаете?

Меркуцио не выдержал и расхохотался, сотрясая вокруг себя воздух, пламя фонаря и затхлый воздух подвала. Монах оставался с прежним выражением лица, терпеливо ожидая ответа.

– Я давно не получал такого удовольствия от беседы, друг Лоренцо! Впредь я буду учтивее с вами, я обещаю!

– Вы так говорите, синьор Меркуцио, будто вы меня чем-то обидели, а я вас потом проучил. Это не так, смею вас уверить. Давайте вернёмся к основной теме нашей беседы. Она, смею вас уверить, крайне интересна для меня.

Монах повернулся спиной и стал наливать воду в стеклянные колбочки, оставив нож в стороне.

– Итак, – устало вздохнул монах. – Мы остановились на том, что вы исследуете смерть как явление. Видите некое соответствие и подобие сна и смерти. Пусть! Так вы хотите научиться управлять каким-то процессом после наступления смерти? Уж не хотите ли вы научиться попадать в рай, минуя всё то, что назначено Богом для человека?

– Нет, брат Лоренцо. Я ни в коем случае не посягаю на власть Бога определять кому и где находиться. Меня в этом смысле интересует жизнь.

– Как же это?

– Я хочу жить, дорогой друг! Я не хочу умирать.

– То есть вы не хотите покидать этот мир вообще?

– Всё верно, брат Лоренцо. Этот мир мне настолько нравится, что я совсем не хочу попадать в какой-то другой… Вы уверены в тех пропорциях, что вычитали в трактате этого арабского алхимика?

Меркуцио замолчал, ожидая, что на это скажет монах, но тот ничего не говорил. Просто расставлял склянки с зелёной водой в ряд. Склянки отличались друг от друга насыщенностью зелёного цвета. Всего склянок оказалось пять.

– Вы хотите победить смерть, – сказал брат Лоренцо, и Меркуцио опять не уловил интонацию своего собеседника. В этот момент на стенах появились тени, которые инстинктивно заставили положить Меркуцио перчатку на рукоять шпаги.

– Как в этом вам помогают сны? – не обращая внимания, продолжал монах.

– Я вижу, что сон и смерть – две стороны одного явления, – ответил Меркуцио.

– Вот как?

– Именно так!

– Давайте не будем обсуждать соответствия. Приблизительно я понимаю, что вы мне ответите. Лучше расскажите о том, как вы работаете со снами. Что вы делаете?

Теней стало три и одна из них рывком бросилась так, что брат Лоренцо больше не мог не обращать внимания на творившееся вокруг.

– Джовании? – повысил голос монах.

– Да, брат Лоренцо!

Из темноты появилась фигура в капюшоне с длинными полами тёмного балахона. Джованни подошёл ближе, молитвенно держа руки в районе груди.

– Ты весьма кстати! – похвалил своего подчинённого брат Лоренцо. – Подожди немного!

Призрак в тёмном кивнул и отплыл к стене, откуда и вышел.

– Продолжите, синьор Меркуцио!

– Тут я должен сказать, что сновидения, которые видят люди, представляют собой особый мир.

– Допустим.

– В этом мире не может быть тело, только душа.

– Давайте я это пока приму это как гипотезу.

– И будете совершенно правы!

– Вот как?

– Да. Видите ли, в ходе своих опытов я пришёл к выводу, что это не совсем так…

– Вот тут не понимаю, синьор Меркуцио! Это либо так, либо не так.

– На данном этапе моих исследований я понял, что могу опровергнуть эту истину.

– Мне кажется, или я действительно слышу нечто невероятное?! Позвольте, я должен вас спросить напрямую: вы считаете, что тело может переместиться и существовать в мире, где существуют только души?

– Да, отец Лоренцо. Именно это я и имею в виду.

Монах в задумчивости зацокал языком. Меркуцио дорого бы дал за то, чтобы узнать, что думает по поводу услышанного его собеседник, но тот молчал.

– Окажите любезность, синьор Меркуцио, изложите свою гипотезу целиком! Мне кажется, что я слышу что-то невероятное!

– С удовольствием, хотя это довольно долгий разговор.

– Я буду готов вас слушать столько, сколько понадобится, да и Джованни никуда не торопится.

– Сегодня я скажу об этом кратко, – сказал Меркуцио. – Когда случится, мы вернёмся к этому разговору, и я с удовольствием поведаю вам подробности, брат Лоренцо!

– Благодарю вас, синьор Меркуцио! Итак, я весь внимание!

– Приходилось ли вам видеть, когда какой-нибудь кот сидит на одном месте, всматривается в пустоту, а потом вдруг фыркает или шипит, а иногда вскакивает в боевую стойку, при этом вздыбивая шерсть так, будто его сейчас разорвёт изнутри неведомая сила?