Ревизор: возвращение в СССР 14
Шрифт:
– Колбасу и язык сожрала тварюга, – жаловалась Вера. – Колбаски ещё дорезала, а языка больше нет.
– Ничего. Мы же тоже не с пустыми руками, – успокаивала племянницу наша Никифоровна.
Женщины быстро заставляли стол посудой, блюдами и бутылками. Галия расставляла тарелки и раскладывала вилки.
– Ну, вот, смотрите, всё не так плохо, – удовлетворённо поглаживая усы, проговорил Трофим.
И в самом деле, если не знать, какой дебош тут устроила полчаса назад хозяйская собачёнка, то всё, как будто, так и должно быть. Вскоре нас пригласили за стол.
Посидели
Приехали домой и пошли сразу с женой кота искать. Вернее, я-то с Тузиком гулял. А она за компанию.
– Где Мурчик? Ищи, – велел я псу, когда мы подошли к ферме.
На удивление он меня понял и стал носиться вокруг. Неужели, найдёт? Его же никто этому не учил.
Не знаю, кота он нашего учуял, или кошек вообще. Но он шуганул их из-под какого-то угла. Их прямо на нас выскочило штук пять и наш Мурчелло среди них.
– Мурчик, Мурчик, – побежала за ним Галия. – Кис-кис-кис…
Тот замер ненадолго, но, когда Галия попробовала его взять на руки, извернулся, вырвался, зашипел и был таков. Как позднее выяснилось, ещё и расцарапал.
Изумлённая жена переводила взгляд с удирающего кота на меня.
– Ну, а что ты хочешь, дорогая? Была бы сейчас зима, он, может, ещё подумал, возвращаться или нет. А сейчас тепло, мышей полно, девок полно. Зачем мы ему нужны?– попробовал я снова воззвать к голосу разума.
Не помогло.
Всю дорогу домой у жены был такой вид, будто её предали в самых лучших чувствах. Кота она, конечно, любила.
***
Москва. Квартира Сандаловых.
Алексей целыми днями гулял с приехавшей на праздники Светой. После того, как родители одобрили его выбор, молодые больше не скрывались. Алексей привёл подругу в дом родителей и уступил ей свою комнату, ночуя на кухне.
Отношения Светы с родителями Алексея складывались прекрасно, целых три дня все были счастливы. Как вдруг вечером первого числа позвонила сестра Марины Евгеньевны из Подольска.
У них беда. Пропал Наташкин приятель Костя. Наташа целыми днями плачет. Тётка хотела, чтобы Алексей узнал, что с ним случилось? А то бедная девочка места себе не находит, извелась уже вся.
– Конечно, Людочка. Я сейчас узнаю. Лёша! – позвала Марина Евгеньевна сына. – Ты знаешь, где Наташин Костя живёт?
– Нет. Откуда? – пожал тот плечами. – Они с Пашей Ивлевым, вроде, соседи.
– Людочка, он сейчас позвонит однокурснику и всё узнает. Не волнуйтесь. Позвони ещё раз попозже, дорогая.
***
Последний день мы постарались использовать по максимуму. Обшивали, засыпали. С четвёртой стороной пришлось поковыряться, там окно и дверь. Но мы справились. Договорились, что Трофим закажет керамзит на потолок.
– Нам останется только утеплить крышу и обить дверь, – подвёл я итог за ужином уже перед самым нашим отъездом.
– И сделать проход для курей, – добавил дед.
– Мы на девятое число приедем большим десантом, – предупредил я бабушек. – Вечером восьмого планируем уже быть у вас. Вы подумайте, может, вам грядки надо вскопать, ещё что-то?
Мы
попрощались и уехали с женой первыми. В этот раз я жену за руль не пустил.Сделал остановку у дома, перенёс вещи и уехал в гараж с Тузиком, рассчитывая погулять с ним на обратном пути.
Когда вернулся домой, Галия сообщила, что Лёха Сандалов ждёт звонка. Конечно, сразу набрал ему.
– Я со вчерашнего дня тебе звоню! – накинулся на меня Лёха. – Где ты был?
– В деревню ездил. А что случилось? Что ты такой нервный?
– Брагин пропал. Не появился у Наташки за все выходные. Тут все на ушах, у Наташки истерика, – зашептал он в трубку. – Выручай! Мне надо Светку провожать. Вернусь с вокзала и перезвоню тебе.
– Ну, хорошо. Схожу к нему, поговорю, если он дома.
Брагин был дома. Увидев меня, молча распахнул дверь, приглашая.
– Привет, – зашёл я и разулся.
– Здорово, – мрачно взглянув на меня, ответил он и показал жестом проходить в комнату.
– Тебя потеряли в Подольске, – проговорил я. – Просили узнать, жив ли еще. Наташка там убивается, родные на уши встали…
– Лучше бы помер, – вдруг сказал он.
Только этого не хватало, – подумал я.
– Давай, Костян, рассказывай. Что она учудила?
– Это не она. Это я!
– Не понял.
– Мне отец запретил с ней встречаться, – с горечью ответил Брагин.
– Да ладно!.. – ошарашено проговорил я. – Вот оно что. Небось, пробил семью по своим каналам… И что ему не понравилось?
– Не знаю. Он меня познакомил с дочерью друга своего. Прокурора. Они оба хотят, чтобы мы поженились.
– А ты что?
– Мне уже всё равно. Девчонка там нормальная, вроде. Что точно знаю, мне не хотелось бы с отцом отношения рвать. Только наладились… И квартиру, вот, подарил. Наперекор ему пойду, решит, что я в лицо ему плюю после такого подарка. Не знаю только, что с Наташкой делать?
– Спросил бы у отца.
– Уже спросил. Забудь, сказал.
– Не, ну так не делается, – возразил я. – Если девчонка хорошая, ничего плохого не сделала, надо, хотя бы, объяснить ей, что вы больше не встречаетесь. Она же тебя ждёт, переживает, всех на уши подняла: «Помогите! С ним что-то случилось! Сходите к нему, проверьте». Она там места себе не находит.
– А что Лёха до сих пор ей не сказал, что со мной всё нормально?
– А зачем Лёхе это надо? Это ваши дела, он боится в них лезть. Побаивается, что скажет ещё что-нибудь не то, подведет тебя… Ты сам должен ей всё объяснить. Хоть письмо ей напиши, если в глаза смотреть боишься.
– Ладно, – недовольно взглянул он на меня.
Ну, а что я не прав? Трус он и есть трус.
Ушёл, подсказав ему один секрет:
– Чем дольше что-то неприятное откладываешь и оттягиваешь, тем труднее становится за это взяться. Всё плохое надо делать сразу, как только появилась необходимость.
Лёха перезвонил, похоже, с вокзала, чтобы очень поздно меня не беспокоить. Рассказал ему всё как есть.
– Можешь больше не шифроваться, – сказал я в конце другу, – и сказать подольским, что всё у него нормально. Пусть Наташа сама выводы делает.