Ревизор: возвращение в СССР 16
Шрифт:
— Кто? — не понял меня Воздвиженский.
— Инженер-строитель, который бы указания им давал, проверял и контролировал.
— Это я и сам могу, — выпрямил он спину. — Я строительный институт окончил. А до армии строительный техникум. Три лета каменщиком на стройке отпахал, любого прораба за пояс заткну.
— Слушайте, Глеб Николаевич, ну, тогда, вообще, никаких проблем не вижу. Команду из студентов я вам предоставлю. Финансирование выбьем, только, посчитайте всё как следует. Можно считать, очистные сооружения на фабрике уже стоят. Пойдёмте, теперь, производство посмотрим.
Подмосковная
Гордый Родька впервые в жизни пошёл в магазин с целыми десятью рублями в кармане. Ему доверили серьёзное дело. Он очень спешил к ближайшему магазину. Уже много раз он ходил сюда с дедушкой. Подбежал, дёрнул запертую дверь и только тут увидел табличку «Учёт». Разочарованию мальчишки не было предела. Он растерянно стоял у магазина. Тут к нему подошли трое парней-старшеклассников.
— Привет, у тебя деньги есть? — спросил один из них.
— Есть, — честно ответил Родька.
— Можешь дать? Мы вернём.
Такого мальчишка не ожидал. Но уже признался, что деньги есть, отказывать неудобно и зажимая в руке чирик, он спросил:
— Точно вернёте? Это не мои деньги.
— Точно-точно. Где ты живёшь?
Родька подробно рассказал, где он живёт и отдал деньги парням.
Москва, квартира Ивлевых.
Галия готовилась дома к экзаменам, как вдруг услышала, что в подъезде что-то происходит: послышалось многоголосое пение, заиграла скрипка… Галия открыла дверь и столкнулась на лестничной площадке с соседями, Ириной Леонидовной и Ксюшей. Они с любопытством смотрели куда-то наверх и прислушивались. Тут спустился Иван и позвал женщин наверх.
— Пошли скорей! — призывно махал он руками. — Там целое представление!
Женщины осторожно начали подниматься. Начиная с шестого этажа, лестница была уже полна народу. Соседи вперемешку с настоящим цыганским табором. Музыка, песни, скрипки, гитары. Так шумно и оживленно в подъезде еще никогда не было. Все поднимались потихоньку наверх. На восьмом этаже в двухкомнатной квартире были распахнуты настежь двери, и женщины протиснулись туда. В большой комнате не было ничего, кроме столов, стоявших буквой «Г». Стулья стояли только вдоль стен, а всё остальное пространство было свободным. На нем собирались соседи с разных этажей.
— Дорогие друзья, коллеги и соседи! — вдруг громогласно возвестил хозяин квартиры Яков. — Благодарю вас всех, что собрались на наш с Идой праздник. Сегодня мы отмечаем новоселье в этом прекрасном доме!
— О, так, у них новоселье! — воскликнула Галия, глядя на Ксюшу и Ирину Леонидовну. — А мы без подарков. Нехорошо…
— Сейчас что-нибудь придумаем, — улыбаясь, ответила Ирина Леонидовна и стала пробираться к выходу. Галия пошла за ней.
Выпустили их хозяева с трудом и то, под честное слово, что они скоро вернуться.
Галия выбрала кухонный набор из свадебных подарков, а Ирина Леонидовна с Ксюшей тоже вышли со свёртком и поехали все вместе, в этот раз на лифте.
Они вошли в квартиру вместе с как раз подошедшей Линой. Она с любопытством оглядывалась вокруг, пытаясь понять, что происходит. Только она вошла, её сразу вытянул в центр комнаты молодой красавец-цыган,
и повел танцевать. Музыка не прекращалась, шутки, смех, песни… Говорили с трудом, ничего не было слышно. Галия и соседки протиснулись к хозяйке и вручили свои подарки. Она тут же усадила их за стол. Успели посмотреть один номер, как подъехала ещё одна пара в национальных костюмах.— Семью Данченко с новосельем! — громогласно прокричал новый гость и всучил хозяину что-то тяжёлое в коробке.
Вновь прибывшие гости выступали перед остальными гостями, которые им подпевали и аккомпанировали. Все было очень профессионально, голоса красивые и поставленные. Видно было, что никакой это не табор, а труппа, коллеги Якова и Иды по театру.
Глава 2
г. Москва. Дом Ивлевых. Квартира на восьмом этаже.
Вскоре сделали перерыв. Тихонько пела скрипка, часть гостей вышла в подъезд покурить. Молодой цыган, увлекая за собой Лину, тоже вышел на лестницу.
— А вы тоже поёте? — восхищённо глядя на него, спросила Лина.
— Он танцует! — рассмеялся один из цыган, куривший рядом.
— О, как это здорово! — мечтательно воскликнула она.
— А вы здесь живёте? — полюбопытствовал её новый знакомый.
— Да, тут, на шестом этаже, — разоткровенничалась она.
Какой парень! Как он танцует! И тот же дед плохого слова не скажет — артист!
Подмосковная деревня Коростово.
Родька пришёл домой в сильном волнении, боялся, что бабушка Аня будет ругаться, что он таз не купил.
Никифоровна поняла, что что-то не так, ещё он только порог переступил.
— Родион, а что ты с пустыми руками? — спросила она, продолжая чистить рыбу. В ведре ей это делать было неудобно, тесно.
— В магазине учёт, — ответил ей Родька.
— А, понятно. Деньги не потерял?
— Там старшим ребятам очень деньги нужны были, — ответил Родька. — Они пообещали завтра вернуть.
— Ты что, деньги отдал? — удивлённо уставился на него Егорыч.
— Тише-тише, старый, не шуми, — зашептала Никифоровна. — Мал он ещё, не понимает.
— Что за ребята хоть? — спросил дед. Родька пожал плечами.
— Парни какие-то, лет на пять старше меня. Не видел раньше никого из них…
— Родион, — поднялась Никифоровна и подошла к нему, — понимаешь, нельзя отдавать деньги чужим людям. Лучше, если никто чужой, вообще, знать не будет, что у тебя есть деньги.
— Но я же не мог им сказать, что у меня нет денег, — возразил мальчишка, — когда они знали, что они у меня есть.
— Но почему? — удивилась Никифоровна, подумав, что Родька, просто, врать не хотел.
— Ну, не мог же я в магазин прийти без денег, — ответил он.
— И то правда, — горько усмехнулся дед, переглянувшись с Никифоровной. Та только руками беспомощно развела.
Они ещё долго шептались между собой, вроде, даже немного спорили. Родьке было очень неуютно, и он удрал во двор.
Обошли с Воздвиженским производственные цеха. Он неплохо разбирался в технологическом процессе.