Ревизор: возвращение в СССР 20

Следующую попытку он предпринял после обеда, за пару часов до вылета. Дело все же не терпит отлагательств, командировка зарубежная… Секретарь так и не позвонила, и он подумал, что она попросту могла забыть. Так и оказалось – та просто забегалась, и очень извиняясь, тут же сама побежала открывать дверь к директору.

Директор был очень разочарован таким поворотом – любая международная экспедиция требует много согласований по участникам. И по пропавшему билету придется отчитываться… Литвинову пришлось выслушать много того, что он не хотел бы выслушивать…

Выйдя в коридор, он тут же наткнулся на Володю Хомича. Зная, что тот дружит с Алдониным, недовольно сказал:

– Володь, а что такое с Иваном творится? То с работы убегает раньше времени, то теперь эта вот напасть…

Литвинов был уверен, что Хомич знает о болезни друга, потому и не стал уточнять, что за напасть имеет в виду. Но Хомич понятия не имел, что Иван представился заболевшим, и решил, что друга нужно выручать. Начальник явно недоволен, похоже, что Иван и сегодня работу прогулял, не только вчера убежал раньше времени, и ему может сильно влететь… Он решил, что, если рассказать, как есть, что у друга с девушкой нелады, Литвинов должен наверняка Ване посочувствовать. И не влепить ему выговор за прогул.

– Николай Анатольевич, вы Ваню сильно не ругайте. Беда у него – девушка бросила. А они уже чуть ли не в ЗАГС собирались идти. Вот он и дуреет…

Литвинов замер на месте. В голове забурлили мысли.

– Странно. А мне он звонил, и сказал, что заболел, и в Болгарию ехать не может поэтому, представляешь?

– Так он еще и заболел? Вот же не вовремя! – проблеял Хомич, глаза которого стали несчастными, когда он понял, как сильно сейчас подставил друга. Замдиректора, глядя на него, прочитал его мысли влет, и хмыкнул:

– Где живет, знаешь? Знаешь, конечно! Поедем, навестим больного! И никуда не отходи от меня, сюрприз ему сделаем!

***

Владивосток.

В пятницу вечером Оксане уже надо было ехать в Хабаровск, чтобы успеть на самолет до Москвы. Просидев в одиночестве весь четверг, боясь покинуть гостиницу, а то вдруг сын придёт, Оксана с горечью осознала, что на этом её визит к сыну и закончился. Было очень больно, обидно и страшно… Пытаясь хоть где-то найти поддержку, она пошла на почту и заказала разговор с Балашихой.

– Машуль, здравствуй, это я, – проговорила она, услышав голос сестры.

– Привет… Что, опять что-то придумала? – совсем недружелюбно приветствовала её сестра. – Учти, я не желаю больше участвовать в твоих залихватских планах. У моей семьи из-за тебя куча проблем. Родство с тобой слишком дорого обходится. Извини, Оксан, дальше без меня. Не звони больше.

И сестра бросила трубку. Потрясённая Оксана вышла из кабинки переговорного пункта и побрела к выходу.

– Женщина! – остановила её оператор. – Сдачу возьмите! Вы же пять минут оплатили.

Что же это такое? – думала Оксана, возвращаясь в гостиницу. – Родная сестра меня знать не хочет. Может, Загит прав и я не умею ладить с людьми?

К вечеру приехал Рафик в гостиницу, собираясь проводить мать.

– Тут подарки всем, – поставил он на стол сумку. – Часы бате на день рождения. Тебе, Лийке и жене Руслана подставки под горячее из ракушек. И конфет взял «Птичье молоко» два килограмма. Хватит на всех?

– Спасибо, Рафик, – чуть не разрыдалась Оксана. – Как там, дома?

– Никак, – помрачнел Раф.

– Прости меня, – совсем разнервничалась она. – Вечно хочешь, как лучше, а получается ерунда…

– Да уж… Ладно, надо ехать. А то на поезд опоздаем.

***

Москва. Квартира Алдониных.

Иван дозвонился Ксюше на работу. Ему сказали, что она будет только в понедельник. Он снова съездил к ней домой, долго караулил у подъезда. Потом, не выдержав, позвонил в звонок несколько раз. Наконец, вышла женщина лет сорока в старящем ее пуховом платке, и, глядя сочувственно на него, сказала:

– Парень, нет ее уже второй день. Уехала куда-то. С чемоданом. Не терзай звонок, без толку. Сказала, не скоро вернется.

Иван ее поблагодарил, а потом, выйдя, проклял всех в этом доме, в том числе и того мужика, что вчера мог ему сказать то же самое.

Вернувшись домой, он окончательно решил бороться за Ксюшу, и старательно составлял план действий, когда в дверь позвонили.

– О, Володька, – растерянно уставился Иван на Хомича. – Ты чего? И что ты мне подмигиваешь так отчаянно?

Ответить друг не успел, только поднял глаза к потолку в отчаянии. Из-за его спины шагнул замдиректора института.

– Ну что же, молодой человек, – сказал он укоризненно, – вы совсем не выглядите смертельно больным. И голос чудесным образом в лучшую сторону изменился. Сильный, вполне здоровый. А чем от вас так несет? Спиртом протирались, чтобы температуру сбить?

Иван замер, появления начальства на пороге он никак не ожидал.

– Это ты чего? – сделал шаг через порог Хомич, в попытке прийти ему на помощь. – Ты что творишь? Это всё из-за Ксюши?

– Я пустил ситуацию на самотёк и она вышла из-под контроля, – заявил Иван, выйдя из ступора и решив, что терять, собственно говоря, уже нечего. – У меня нет другого выхода. Понимаете? Если я уеду, то потеряю девушку. Навсегда.

– Ой, Ваня, Ваня!.. – с укором проговорил Литвинов, вздохнув. – И уволить бы тебя, но жаль дурака. Да и если я скажу директору, что ты натворил, мне вслед за тобой тоже прилетит. До какого числа у тебя бюллетень?

– Бюллетень? – застыл с ошарашенным видом Иван.

– Алдонин! Твою мать! – закричал Литвинов. – Спустись уже с небес на землю! Будь мужиком, возьми себя в руки! Не заставляй увольнять тебя за прогулы и срыв зарубежной поездки! Тебе нужен бюллетень!

– Не до этого было… Да и кто мне его выдаст, если я ночью плохо себя чувствовал, а сейчас уже нормально?

Литвинов долго бушевал и ругался на него, называя дураком. Наконец, как-то сразу обмякнув, сел на кровать, и сказал:

– Записывай телефон. Ирина Леонидовна Баркина. Первая городская больница имени Пирогова. Скажешь, что от меня. Ну и подари женщине хорошую бутылку. Бери больничный на неделю. Якобы тебя госпитализировали по подозрению в воспалении легких, но все обошлось сильной простудой.