Ревизор: возвращение в СССР 31

Тема лекции про научно-технический прогресс была мне знакома уже по всем отраслям, кроме локомотиворемонтной. Шёл, оглядываясь по сторонам, решая, как адаптировать материалы двадцать четвёртого съезда КПСС к здешним условиям.

Спросил Блинова, на чём сделать акцент?

– Какой акцент? – не понял меня поначалу.

– Ну, что для вашего коллектива было бы наиболее актуально? – уточнил я.

– А! Техника безопасности приёма горячительных напитков в непосредственной близости от железнодорожных путей.

– Что? – начал улыбаться я, решив, что это шутка.

– Да, уснул у нас тут один на рельсах перед майскими… Без ноги остался.

– Да вы что? – поразился я.

– Вот, так… И сам инвалидом стал, и нас всех подвёл. Комиссии за комиссиями все праздники. Такое ЧП!..

Только тут до меня дошло, что вокруг этого завода-депо железнодорожные ветки со всех сторон. Нетрезвому тут делать нечего, достаточно споткнуться неудачно на рельсах и привет, гипс! А уж какую расслабленную нервную систему нужно иметь, чтобы тут еще и решиться спать улечься, надравшись… Я бы столько точно не выпил, в таких-то условиях слишком стремно было бы. Вот это попадос…

Другими глазами посмотрел на парторга, который мне сразу показался каким-то нервным и дёрганым для достаточно молодого возраста. А тут станешь дёрганым…

– Но вы, конечно, читайте по утвержденной теме. Не хватало еще, чтобы кто-то из проверяющих потом сверил темы, и оказалось, что еще и лекция у нас прошла не та, что должна была быть. С них станется…

Рабочие в зале, куда он меня привёл, сидели мрачные и смотрели на меня исподлобья. Хорошо, что он меня предупредил, какое ЧП у них тут случилось. Представляю, какой это был стресс для всех, кто оказался поблизости, сколько кровищи… Ну и, само собой, куча народу, наверное, писала объяснительные. С кем пил пострадавший, кто за ним недоглядел… Чудесная, просто чарующая атмосфера для лекции про научно-технический прогресс!

Когда я объявил о теме лекции, люди в зале стали недоуменно переглядываться между собой. Ну да, я бы тоже предпочел обсудить что-то другое сейчас лучше, больше подходящее к ситуации, но Блинову и так хватает неприятностей.

Не стал ни на что отвлекаться, решил отчитать лекцию строго по методичке и отпустить людей побыстрее. Успел уже половину отработать, как в зал вошло несколько очень представительных мужчин и по-хозяйски посмотрели на собравшихся. Парторг бросился к ним, что-то выяснил и побежал ко мне на сцену.

– Товарищ лектор, из министерства опять приехали по поводу этого ЧП. Придётся вам закончить свою лекцию. Извините, пожалуйста.

– Очень сочувствую вашему коллективу, – сказал я собравшимся в зале работягам, чтобы не выглядело всё так, как будто меня выгоняют со сцены. Попрощался с ними и пожелал быть ответственными, в первую очередь, перед самими собой. – Перефразируя призыв «Лучший контролёр – это совесть», хочется сказать, что лучший гарант безопасности – это собственное благоразумие. Никто не позаботится о вас лучше, чем вы сами, товарищи. Продолжим лекцию в следующий раз.

Уступая трибуну прервавшему меня начальству, жестом пригласил их на сцену, символически передавая эстафету. Тут же поднялся один из них и проходя мимо, протянул мне руку таким коротким движением, как будто, и правда, эстафету принимал от меня. Едва успел её пожать.

– Спасибо, – проговорил он и встал за трибуну. – Поддерживаю предыдущего оратора…

Но я уже, перекинув пиджак через руку, выходил из зала.

– Это наш директор, – объяснил мне оказавшийся рядом парторг Блинов. – Спасибо вам за лекцию, уверен, она была бы очень интересная, если бы дали довести ее до конца.

– Да уж, – сочувственно взглянул я на него. – Ну, приглашайте ещё раз, когда у вас тут улягутся страсти…

***

Москва. Детский дом № 19.

– Александра Мироновна! – ворвалась в кабинет директора детского дома Женя Брагина. – Уже можно забирать Ларису?

– Женечка, нет ещё! – улыбнулась директриса. – Праздники же были. Сегодня только заседание комиссии прошло. Официального решения ещё несколько дней ждать. На следующей неделе заберёте.

– Жаль, – глубоко разочарованная Женя сразу поникла. – Пойду, найду её.

– Жень, не говори ей, пока, ничего, – серьезно глядя на неё, сказал Александра Мироновна.

– Почему?

– Давай сперва получим решение на руки, а потом и скажешь. Один раз мы с тобой уже думали, что оно у нас в кармане. Так-то мне все тогда тоже говорили, что ситуацию понимают и не видят препятствий. А они раз – и появились вдруг…

– Хорошо, Александра Мироновна, – кивнула понимающе Женя.

Больше всего её мучило, когда им отказали, что переживает ребёнок. Женька тогда поспешила и поделилась с ней своей радостью… Всё правильно, нельзя было этого делать.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, – прошептала она. – Это отец так любит повторять, – пояснила она в ответ на удивлённый взгляд директрисы.

***

Вернувшись домой, заглянул к Ирине Леонидовне, поинтересовался, как у них дела и сел ужинать, попутно просматривая записочки на трёхканальнике со звонками за день. Увидев, что звонил Мещеряков, сделал пару глотков чаю и поспешил на улицу к телефону-автомату, ничего никому не говоря.

Андрей Юрьевич только спросил, буду ли я дома, мол, он хочет подъехать. Договорились, что буду ждать его во дворе через полчаса. Похоже, у него появилась какая-то информация по Быстровой.

Через полчаса я уже сидел на лавке у подъезда, пока мой пёс прогуливался сам по себе во дворе. Мещеряков подъехал и, выйдя из машины, направился ко мне. Мы поздоровались, и он сел рядом.

– Ну, выяснили мы, кто новый любовник Быстровой, – с ходу начал он. – Главный инженер трикотажной фабрики «Луч» Головин Юрий Степанович. Тридцать пятого года рождения. Женат. Двое детей.

– И что нам это даёт? – спросил я.

– Да есть уже некоторые мысли, – ответил Юрич. – Ну то, что недолго девушка страдала, потеряв любимого, отправленного в ссылку, это мелочи. Такая уж она, как ты и говорил – расчетливая деваха. Я решил походить за этим Головиным. Мало ли, на кого он нас выведет. Хотя есть догадки, что на гагаринских. Очень уж шикует этот инженер для зарплаты в две сотни с небольшим. Машина новенькая, цветов привез любовнице рублей на сорок так навскидку, да еще и квартиру ей снимает. Сомневаюсь, что дети и жена у него послушно голодают, пока он свою зарплату на Регину тратит. Значит, на фабрике есть левак, скорее всего. И учитывая, с кем водилась Регина, выйдем, скорее всего, на гагаринских. Либо еще кого обнаружим, это тоже полезно знать.

– Вот-вот, тоже хотел вам предложить, – кивнул я. Он поднялся и протянул руку, прощаясь.

Проводил взглядом его «Жигули», выезжающие со двора… Что-то любовник у Регины в этот раз совсем невысокого полёта птица. Но связи, похоже, имеет, раз смог через ЦК ВЛКСМ Гусева наклонить. Так… И что же теперь делать?

Подозвал Тузика и повёл его прогуляться, на ходу лучше думается.

Оставлять всё, как есть, категорически нельзя. Надо избавляться от Регинки, и как можно скорее. Это мина замедленного действия, рванёт так или иначе.