Революции на экспорт

Создание военизированных групп является необходимой частью «оранжевых» революций и потому, что новая властная верхушка далеко не всегда может быть уверена в полной лояльности силовых структур прежней власти. Поэтому на первый момент после свержения «коррумпированной диктатуры» новой власти нужен хотя бы небольшой контингент организованных «дружинников».

Р. Шайхутдинов пишет: «Заранее создаются и после выборов используются экстремистские (силовые) организации активистов оппозиции: в Югославии „Отпор“, в Грузии „Кмара“, на Украине „Пора“. Их члены знают друг друга, обмениваются опытом, а в моменты смены власти участвуют в активных действиях. Эти организации являются зачатками будущей „гвардии“ – структуры, обеспечивающей охрану демонстраций и штабов, возможность противостояния силовым структурам, организацию транспорта, связи, мобилизации и т. п… Так формируются зародыши будущей оппозиционной полицейско-административной структуры. Эти силы хорошо финансируются, их тренируют и организуют – именно они будут управлять затем организацией массовых манифестаций. Пример: за месяц до выборов почти все пансионаты под Киевом были сняты для размещения и тренировок активистов подобных структур».

Целый ряд «ненасильственных силовых» действий, которые рекомендованы в учебном пособии Шарпа, оказывают на граждан и должностных лиц столь сильное воздействие, что подпадают под понятие «приватизации властных полномочий». Это – лишение власти монополии на некоторые действия, эффективный способ подрыва государственности. При таких действиях чиновники теряются и просто не знают, как на них реагировать. Работники заблокированного Кабинета Министров Украины не нашли ничего лучшего, как обратиться к уполномоченному по правам человека с жалобой на то, что нарушают их конституционное право на труд. При чем здесь право на труд, при чем конституция? Достал томик Уголовного кодекса и зачитал статью. Не обсуждались фундаментальные вопросы, например, обязанность власти применять насилие к мятежникам. На само такое обсуждение было наложено табу во время спектакля на тему “права человека”. В последние годы этот вид политических технологий приобретает все большее значение, поскольку к этой же категории относится терроризм. Сходство «оранжевых» революций и терроризма как двух типов политических спектаклей сразу привлекло внимание политологов.

Р. Шайхутдинов пишет об «оранжевой» революции: «С точки зрения технологии существует отчетливая параллель между действием этой схемы захвата власти и современным терроризмом… Точно так же они могут понести наказание за не основное своё деяние: террористы – всего лишь за убийство, а захватчики власти, действующие по описываемой нами схеме – за беспорядки, препятствование деятельности органов власти и т. п. Наказания за „убийство государства“ нет. И убить его можно просто и практически безнаказанно».

В некоторых действиях, например, в использовании «живого щита», сходство имеет даже внешний характер – с той лишь разницей, что террористы для этой цели используют гражданских лиц под угрозой насилия. В «оранжевых» революциях для психологического давления на сотрудников правоохранительных органов используется добровольныйживой щит – толпа женщин, детей, «молодежи», выступающая «за свободу», парализует силовые структуры власти. Это методы классического терроризма – только вместо взятия в заложники речь идет, по выражению Е. Холмогорова, о самозахвате.

Широко применяется в «оранжевых» революциях и моральный террор– организованное давление на тех, кто не согласен с новой, еще не получившей ни легальности, ни легитимности властью. Методы давления могут быть разные, в том числе и физическое насилие. Обстановка мягкого террора создается уже на ранних стадиях процесса. Например, с какого-то момента во время событий в Киеве ходить без оранжевой ленточки стало очень «неуютно» [191] .

191

В Польше деятели «Солидарности» подчиняли себе органы власти через воздействие на родных и близких официальных лиц (например, жене члена парткома на работе объявлялся бойкот). К детям работников правоохранительных органов приставали на улицах, их избивали «хулиганы». Многие работники правоохранительных органов, офицеры и партийные работники такого пресса не выдерживали.

Впрочем, как показывает опыт всех подобных революций, все они сопровождаются и целым рядом смертей, в том числе высокопоставленных лиц, обстоятельства и причины которых остаются нераскрытыми.

Молодежь в «оранжевой» революции

Давно сказано: «революция – праздник угнетенных». В гл. 1 было предложено рассматривать как революции не только радикальные способы разрешения фундаментальных социальных («классовых») противоречий, но и вообще все виды свержения власти, ведущие к глубоким изменениям общественного строя и судьбы страны. О характере революции многое можно сказать исходя из того, какие угнетенныевоспринимают ее как праздник. Они и являются движущей силой революции.

«Оранжевая» революция на Украине (как раньше в Сербии и Грузии) явно была праздником молодежи. Молодежь была и основным источником кадров революционного актива, и основным контингентом активных уличных действий. Она заполняла площади Киева, стояла в пикетах и населяла палаточные городки. Именно она своим настроением придавала «оранжевой» революции облик праздничного карнавала. А. Чадаев пишет о «революционном классе или, говоря более современным языком, социальной страте», сыгравшей роль массовой силы событий на Украине: «Самое важное здесь – свойства этой страты, „собирательный образ“ её представителя. В первую очередь – более высокий уровень солидарности, чем в среднем по обществу… В „оранжевой революции“ эту роль сыграли студенчество, городские клерки (местный „средний класс“) и селяне Западной Украины» [192] .

192

А. Чадаев. Оранжевая осень. – «Со-общение», 2005, № 1.

Этот потенциал молодежи хорошо понимали и использовали западные политтехнологи и следующие их советам сотрудники Ющенко, но плохо понимали сотрудники Януковича и их московские советники. В то время как толпы молодежи «праздновали» на площадях Киева, собрания в Донецке принимали резолюции, требующие привлечь Ющенко и Тимошенко к уголовной ответственности «за подготовку и использование в уличных беспорядках агрессивных националистических молодежных формирований типа „Пора“; за наем и использование в уличных беспорядках несформировавшихся в качестве личностей школьников и студентов».

Спектакль «оранжевой» революции изначально ставился режиссерами как молодежный карнавал. Одна газета писала: «Мюзикл революции со всеми обязательными для него ингредиентами – героями-протагонистами, злодеями-антагонистами, с концертными номерами, с сольными партиями, с впечатляющей массовкой, с лирикой и романтикой единения – это действительно самое эффективное средство новейшей выборной политтехнологии». Нельзя только согласиться с последней фразой – речь идет вовсе не о выборной политтехнологии, а о большой целостной операции, в которой выборы играют очень частную и скорее маскирующую роль.

Газета «Известия» выделяет важные признаки «оранжевой» молодежной толпы: «Для молодежи деньги не главное, хотя многие студенты не стеснялись подрабатывать на Майдане. Для нее главное романтика. Поэтому для молодых нужен красивый лозунг. Такой как – борьба с коррупцией, все равны, национальное возрождение… и другие. Лозунги должны быть короткие и понятные. Если есть деньги и хороший лозунг, то можно рассчитывать на успех. Важной особенностью нынешней оранжевой революции на Украине является широкое использование карнавальных технологий. Все, буквально все элементы и моменты карнавала нашли свое место в киевских событиях. Вплоть до имитации сражения Света с Тьмой, во всех возможных для украинской сцены вариантах. На площади Независимости в Киеве широко применялась технология аниматоров или массовиков–затейников. Аниматоры – это такие люди, которые должны поддерживать на территории дома отдыха или курорта чувство праздника. Заводить публику на дискотеке, общаться с отдыхающими во время ужина, доставлять все радости жизни, кроме интима.

Вот стоит молодой парень, увешенный «морковками», который подхватывает льющийся из динамиков гимн предвыборной кампании Ющенко: «Разом нас багато! Нас не подолаты!» Типичный аниматор. Вон, через сто метров еще один такой же. У аниматора всегда деловой взгляд. А если он чему-то радуется, то в этой радости – оттенок иронии над собой. Они грамотно расставлены по площади и работают по всем законам профессии: например, каждый день именно эти ребята привносят в оранжевую моду какой-то новый элемент. Сначала это были просто оранжевые ленточки на рукаве, потом апельсины в руках. Каждый день должно быть ощущение обновления обстановки – это главный принцип аниматорского искусства» [193] .

193

www. izvestia. ru/world/article783925