Рейсер. На пути к вершине

— Что… вы… успели сделать? — упавшим голосом спросил Костя.

— Пока ещё ничего особенного, — улыбнулся Валентин и развёл руками. — Но при последнем запуске общей сборки я внедрил в код один интересный файл, который по таймеру должен будет уничтожить все данные. О, — добавил он, видя беспомощное выражение на лице Кости, — чуть не забыл. Ту сборку мы же залили в репозиторий, помнишь? Так вот, всё в тот же миг будет удалено и оттуда. Разумеется, если ты не делал ещё один бэкап. А ты ведь не делал, верно?

— И… когда это произойдёт?

Валентин посмотрел на свои часы.

— Минут пять назад. Примерно.

На Костю жалко было смотреть. «Ас кодинга» опустил руки и пошатнулся. И даже едва не упал, но успел рефлекторно опереться на стол позади себя.

— Ах ты сволочь! — рванулся к Валентину Гордей, но путь тому преградила Соня.

— Гордей, подожди! Может…

— Мне всё равно! Дайте мне убить эту мразь!..

Парень с искажённой от ярости физиономией порывался исполнить свою угрозу — но, похоже, не хотел навредить девушке, которая его кое-как удерживала.

Валентин же стоял и смотрел на это… с презрением, что ли.

— Убирайтесь, — тихо произнёс Костя, сгорбившись и опустив голову. И тут же перешёл на крик: — Убирайтесь! Пошли вон! Вы уволены, поняли?! Оба!!!

— С удовольствием.

Валентин ответил лёгкий шутовской поклон, и они с поднявшимся на ноги Олегом покинули студию.

Воцарилось тягостное молчание.

Громко тикали часы на стене.

— Не могу поверить… — выдохнул Гордей и, высвободившись из рук Сони, опустился на пол и обхватил руками голову. — И что нам делать теперь?..

— Звонить Мише, — ответил Костя. — Может быть, он нас выручит. Хотя… — Он вздохнул. — Я уже не уверен, что у нас есть шанс спастись.

И поднял взгляд на остальных.

— Мы не успеем. Не сможем восстановить всё к срокам. Если только… — криво усмехнувшись, Костя покачал головой. — Если только не произойдёт чудо. Но чудес не бывает, верно? Как думаете?

— Мы должны работать, — ответил Гордей. — Ещё усерднее, чем раньше. Это нас всегда выручало, а никакой не Миша. Случись что — мы просто садились и корпели до ночи, а там и до рассвета, чтобы сделать то, что нам было необходимо. Как бы там ни было… — Он встретился с Костей глазами, и у того во взгляде в кои-то веки забрезжила надежда. — Мы должны попытаться.

* * *

Чуть позже

Фарнхем (Великобритания)

— Да я вам говорю: я там просто ошиблась!..

Лиза аж привстала, ударив ладонями по столу.

— Там внутренняя траектория такой скользкой оказалась, что невозможно было удержать машину! Это случайность! Правда!..

— Ну, у Жумакина сохранять сцепление на том участке трассы хорошо получалось, — заметил главный гоночный инженер «Карлина».

Сразу после возвращения в Англию основной персонал команды собрали на внеплановый брифинг. Попутно пригласив туда и двоих лучших пилотов, устроивших завал на последнем круге одной из недавних гонок и упустивших из-за этого верный дубль.

В ответ на фразу сотрудника Лиза надулась и сложила руки на груди. Сидевший напротив Ландо хранил невозмутимость. Как будто ему не было дела до того, что прямо сейчас горячо обсуждалось.

— В общем, так, — решительно произнёс Тревор Карлин, босс команды. — Чтобы это было в первый и последний раз! В том году у нас было мало возможностей, но теперь у нас есть и машина, и пилоты, способные побеждать! Только это должно иметь значение! А сражаясь друг с другом, — он строго посмотрел на юных гонщиков, — вы не только упустите личный титул, но и подарите командное чемпионство «Преме» или, не приведи господь, «Мотопарку»!

Лиза, — обратился мужчина к Форман, — умерь свой пыл. Ты всё ещё лидируешь в личном зачёте, даже после того схода. Твой главный конкурент — Гюнтер, а не Норрис! Сейчас мы даём вам обоим равные возможности, так как ещё ничто не решено в чемпионате. Однако, если ты продолжишь водить так же агрессивно, нам придётся отдать приоритет Ландо.

— Чего? — фыркнула Лиза. — Ему? Да он в последней гонке с шестого места на подиум не заехал, тогда как я со штрафом прорвалась с десятого на третье. Я даже так быстрее! Это я должна быть первым номером!

— Поговорим об этом ещё раз позже, — отрезал Карлин. — Позволь напомнить, что это от нас зависит, на какой машине ты будешь ездить. Если снова начнёшь зарываться, у нас всегда будет возможность притормозить тебя. Не забывай это. Стэн, — повернулся он к сидевшему рядом менеджеру, — какие у нас по плану задачи на следующий этап?

— Ну, с учётом формы гонщиков и специфики трассы… — поднялся тот, перебирая в руках распечатки, — мы планируем удержать первое и получить четвёртое место в кубке пилотов и снова выйти в лидеры в зачёте команд. При этом тестовые сессии в неделю перед этапом позволят собрать данные, которые помогут нам улучшить баланс болида на скоростных трассах, в частности на «Ред Булл Ринге» и Хоккенхайме. Таким образом, мы получим неплохой задел по производительности на концовку сезона.

— Отлично, — ответил босс и встал с места. — Все свободны. Кроме вас, — указал он на Форман с Норрисом. — С вами мы ещё не закончили.

* * *

В это же время, Москва

Я стоял в белом халате, накинутом на плечи, перед дверью больничной палаты, не решаясь войти. Сердце взволнованно колотилось. Должно быть, так же чувствовал себя отец, когда я лежал с руками в гипсе после побега от похитителей.

Сам он сидел сейчас на скамейке и с кем-то говорил по телефону. Наверное, опять какие-то дела, связанные с акциями. Но уходить отсюда он пока точно не собирался.

Какая-то часть Шумилова говорила мне развернуться и уйти, но — к сожалению или к счастью — тем парнем я больше не был. Поэтому пересилил себя — свою внутреннюю неуверенность — и, толкнув дверь, вошёл в палату.

А затем замер на пороге как вкопанный.

В просторном помещении на высокой удобной кровати лежала под капельницей она.

Мама.

Будто в полусне, я на деревянных ногах подошёл и сел на табурет рядом. Пальцы сами собой потянулись к её руке и обхватили тёплую мягкую ладонь.

Глаза мамы открылись и сфокусировались на мне.

— Миша? — негромко сказала она. — Спасибо тебе, что пришёл. Ты не представляешь, как это для меня важно…

— Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось. — Я крепко, но осторожно сжал её руку в своей — и помедлил, перед тем как спросить: — Что говорят врачи?

— А что они могут говорить? — слабо улыбнулась мама. — Что всё будет зависеть от нас. От того, как мы со всем этим справимся.

Она посмотрела на меня, и от этого защемило сердце.