Рейсер. На пути к вершине

Тут, наверное, подошли бы кадры слоу-мо из фильмов про гонки или ещё не снятого «Нетфликсом» Drive to Survive[2]. Все эти взгляды через приоткрытые визоры; пальцы, сжимающиеся на руле; застывшие в напряжённом молчании команды…

Нет, всё это было в реальности, просто без напускного пафоса. Мы просто собирались сделать свою работу: каждый — на сто десять и даже больше процентов. И кто лучше, определить уже должен был секундомер.

Ещё одна важная черта автоспорта.

— Ну что, готов, Мик? — спросил по радио Пауль, когда по табличке от маршалов я взвинтил обороты двигателя.

— Готов.

Я смотрел вперёд, на висящие над прямой светофоры.

Зажёгся первый красный огонь.

Мои родители были сейчас на пит-уолле вместе со всеми. Они приехали; они смогли. Мама — на своих двух ногах.

Второй.

Негодяя, сбившего её, наконец нашли. Им оказался не кто иной, как вышедший из тюрьмы Артур Краев[3]. Теперь ему светило гораздо больше, чем жалкие полтора года за попытку взорвать моего отца.

Третий.

Криптовалюта на моих счетах весь этот год росла в цене — и теперь, с полтысячей биткоинов и купленными в январе двумя сотнями Ethereum, мы обладали запасом на «чёрный день» примерно в два с половиной миллиона долларов. И в ближайшем будущем эта цифра должна была стать только больше.

Четвёртый.

Со мной продлили сотрудничество в программе «Ред Булл» на следующий год. Я оставался одним из их ключевых юниоров — и претендентом на то, чтобы в обозримом будущем сесть за руль их настоящей машины. И зимние тесты должны были стать очередной ступенькой на этом пути к вершине.

Пятый.

Я в первой тройке чемпионата. В «Формуле-2» я буду нарасхват — а там видно будет.

…Погасли.

Итак, началось.

Айлотт забуксовал, сильно провалившись на старте, и я сразу же вышел на второе место, оказавшись прямо за Гюнтером. Форман обогнала Чжоу и шла третьей — а наши напарники сражались сейчас за шестую позицию.

В целом, в первой восьмёрке на начальных кругах не случилось какой-то жёсткой борьбы. Но это лишь означало, что главная битва ещё впереди.

Я попросил перед гонкой на каждом круге мне сообщать, кто где находится. Постоянно смотреть в зеркала я не мог, а в точности представлять себе текущий расклад хотелось.

И для меня не стало неожиданностью то, что началось чуть позже.

Уже на третьем круге Йоэл прошёл сначала Хьюза, а затем Чжоу — и стал подбираться к Форман, которая, как и вчера, быстро отвалилась от нашей с «Премой» лидирующей пары.

Я улыбнулся, увидев после пятого витка вывешенную с пит-лейна табличку:

19 P2 +0.7

1 P3 +2.7

13 P4 31 P7

Это означало, что за мной был непроходимый заслон, который больше никому не позволит подняться на подиум.

Но вот по очкам…

Я дотягивался лишь до прежнего показателя Норриса, но британец отрывался от меня вновь — а его, в свою очередь, обгоняла Форман. В принципе такой результат я также мог принять — и был рад за свою подругу, что она, как и я, добивалась своих успехов.

Главное — мы были способны менять историю, направлять её течение, как нам нужно. И это придавало уверенности в том, что у меня получится исправить будущее этого мира.

Гюнтер, как и Айлотт, оказался чертовски неуступчивым лидером. Пилот без видимых слабостей, сливший прошлый чемпионат чисто психологически, а этот — из-за машины, тоже хотел завершить год на мажорной ноте, одержав победу в заключительной гонке.

Ну что, пусть попробует.

Только я успел об этом подумать, как по всей трассе взметнулись жёлтые флаги.

— Габсбург в стене, — сообщил Пауль. — Но это не сэйфти-кар, а только full course yellow, так что отрывы сохраняются.

— О’кей, принял.

Я сбросил скорость до восьмидесяти километров в час и стал ждать, когда же возобновят гонку.

Три минуты — и режим жёлтых флагов был снят. На часах оставалось ещё двадцать.

Всё вновь потекло по привычному сценарию. Я преследовал Гюнтера, безуспешно выгадывая момент для атаки, а позади бодались между собой остальные.

Но когда пару кругов спустя мне опять показали табличку, я недоумённо нахмурился.

19 P2 +0.9

13 P4 -> P5

31 P7 -> P6

Лиза пустила вперёд себя Чжоу, а Ландо обогнал Хьюза? Допустим, второе ещё нормально, а вот первое…

Я нажал кнопку связи.

— Что там вообще происходит? — спросил, втискиваясь вслед за лидером в изгибы шиканы.

— Норрис после рестарта сильно прибавил в темпе, — ответил Пауль. — Чтобы победила Форман, он должен приехать хотя бы на два места ниже. Она, видимо, тоже это поняла и готовится сейчас его оттормаживать, чтобы ближе к финишу его обратно обошёл Хьюз, а она сама вернула бы позицию относительно Чжоу и с гарантией стала бы чемпионкой. Иначе Норрис тоже мог бы обогнать Чжоу и за счёт побед при равенстве баллов взял бы титул себе. Это как я оцениваю ситуацию.

— Понял, спасибо.

Я покатил дальше, обдумывая слова инженера.

В принципе, резон в действиях Лизы был. Ставя напарника в невыгодное положение, она тем самым обеспечивала шансы себе. Но ей нельзя было опускаться ниже пятого места — иначе уже я в случае победы смогу вырвать кубок в свою пользу.

Ну реально — заруба как в две тысячи седьмом. И из нас троих будет только один победитель.

А кто именно это будет, решится в ближайшие шестнадцать минут.

Плюс один круг, конечно же.

— Держите меня в курсе, — сказал я по радио. — Мне нужно знать их отрывы между собой. Чтобы сориентироваться по обстановке.

— Сделаем.

Следующие круги превратились в одну сплошную пытку ожиданием хоть каких-то событий. Я всё так же не мог пройти Гюнтера, а Лиза отчаянно балансировала между следованием за Чжоу и сдерживанием Норриса.

Всё должно было решиться под самый финиш.

— До сих пор ничего? — уже теряя надежду, спросил я у инженера, проходя повороты третьего сектора на предпоследнем круге.