Рейв на кольцах Сатурна

— А можно ещё? — нагло спросил я.

— Ну ты даёшь! Пей, — улыбнувшись, разрешил Усатый.

Десяток секунд и ещё один стакан пуст. Теперь я точно готов говорить, мыслить и даже анализировать.

Только откуда-то издалека начинает накатывать клаустрофобия, помноженная на агорафобию. Похоже, эффект от М-пыльцы заканчивается и теперь я отделяюсь от эмоции тусовочной массы и снова становлюсь одиноким заложником своей боязни огромных подземных пространств.

Словно почувствовав изменение в моём состоянии, Йося аккуратно взяв стаканы из моих рук и поставив их на землю, приобнял меня и куда-то повёл.

— Понимаю, что тебе сейчас может стать херово. Отходняк, вещь такая. Поэтому пойдём подышим свежим воздухом, — он поудобней меня перехватил и продолжил, — тем более наше выступление закончилось. Народ, конечно, ещё горит, но чуть подрасслабился. Вот и мы релакснём после такого угара.

Йося ещё что-то говорил, придерживая меня и ведя по извилистым коридорам. Вроде бы мы поднимались всё выше и выше. Я слушал его краем уха, понимая, что он делится впечатлениями и переживаниями. Почему-то это успокаивало и настраивало на философский лад.

— Прикинь, я вишу в этой сбруе под самым потолком. Страшно, обосраться можно. Вдруг что-то оборвётся? И останется от меня тогда красивое и мокрое пятно. Хотя, может и не очень красивое. Кишки и мозги, они как бы не всем нравятся. Особенно в неприкрытом виде.

В общем, когда уже опустился, снял с себя всю эту хрень и врубил ор на полную, стало легче. Я прям почувствовал, как на меня наваливается эта людская волна. Здоровенное такое человеко-цунами! Ну не из мяса в смысле, а типа страсть, желание, разрыв. М-пыльца законнектила нас по полной.

Тебя, наверное, так же рубануло? Только на минималке? — и не дождавшись моего ответа, он продолжил болтать.

А мне было хорошо и так. Вроде иду, а вроде и несут. И в голове приятная такая пустота. Потихоньку из закоулков приходят мысли. Информация всякая концентрируется. Но всё на лайте, на расслабоне.

Да и неприятные ощущения от троглофобии постепенно исчезают. Мы, пусть ещё и под землёй, но двигаемся туда, где открытые пространства.

Что-то Усатый притормозил. Неужели устал? Я приоткрыл глаза и осмотрелся.

— Вот и пришли. Здесь, на всякий случай, всегда есть парочка аэромасок, так что, если почувствуешь, что задыхаешься, то маякни, — произнёс он, когда мы подошли к шлюзу, врезанному в скалу.

Массивная дверь пестрела угрожающими надписями и всяческими предупреждениями.

Усатый проигнорировав их, закинул аэромаски себе на плечо и стал крутить натужно скрипящий «штурвал». Тот поддавался плохо и мне пришлось слезть с другого плеча Йоси, чтобы помочь ему.

Получалось не очень, но хорошенько вспотев, мы всё-таки смогли провернуть колесо на один оборот.

Потом Усатый ударил себя по лбу и сказал, что мы деграданты.

— Настолько упоролись, что наоборот закрывали его.

Реально затупили.

Начав вращать в другую сторону, мы, спустя полминуты, уже услышали шипение выравнивающегося давления, и вот здоровенная махина наконец-то сдвинулась.

— Добро пожаловать на Марс! — торжественно сообщил Йося.

Прикола я не понял, но на всякий случай насторожился.

Мы прошли внутрь. Закрыли дверь. И, подождав пока загорится зелёный сигнал над вторым выходом, открыли его.

Сделали шаг вперед. Вдохнули. Ощутили порыв ветра. Выдохнули.

А потом я понял, что он имел ввиду.

Перед нами расстилался Марс. Величественный, древний, живой!

Я смотрел на красную планету не через гексоглас или синталмазное стекло. Нет! Между моими глазами и поверхностью ничего не было. Только воздух.

Воздух, которым я мог дышать.

Удивительно тёплый, влажный и пахнущий озоном. Немного разреженный, но невероятно вкусный и щекочущий своей свежестью.

— Какого?! — только и мог вымолвить я.

— Дыши, брат, дыши. Это и есть будущее Марса, — сказал Йося и сделал глубокий вдох.

— Будущее, которое уже стало настоящим, — продолжил он, смотря на меня и улыбаясь.

Всё ещё ничего не понимающего, он отвел меня на пару метров от шлюза и, усадив на камень, сел рядом.

— Всё просто. Мы находимся на склоне горы, в которую впечатан терраформ. Так часто делают, используя природные особенности рельефа. Везде, где есть возвышенности, фигашат в них схемы зародышей и запускают процесс. Нанотехнологии и прочая научная хрень строит блок терраформа из окружающего материала. Затем проверка и запуск реактора. Теперь только подавай необходимые ресурсы, а дальше всё сделает автоматика. Процесс всегда стабилен, пока есть топливо. Ну, а каждый такой блок рассчитан примерно на 50 лет беспрерывной работы.

Вуаля! Магия умных парней меняет атмосферу планеты прямо на глазах! — задумчиво глядя на буро-коричневый пейзаж Марса, рассказывал мне Усатый.

— Потом, конечно, можно всё утилизировать и запустить всё по новой. Вот такое безотходное производство.

Ну, и понимаю, что тебя гложет вопрос, а как это мы вообще тут сидим и дышим?

Так возле терраформа, а мы находимся рядом с выпускным отверстием, чувствуешь вибрацию? В общем, здесь потоки воздуха настолько плотные, что не успевают рассеяться и создают атмосферное давление, почти как в высокогорных районах Земли.

Разумеется, этот эффект работает только в пределах пары сотен метров от точки выброса кислородно-азотной смеси. Но я верю, что скоро каждый сможет ходить по нашему дому без аэромасок и подобной лабуды, — воодушевлённо закончил он.

Я не стал разочаровывать Йосю объясняя, что «скоро», это как минимум ещё пара веков. Для таких расчётов хватило и моих скромных познаний в математике.

В любом случае, мне радостно и приятно, что он привёл меня сюда. В его действиях сквозила искренность и болезненная откровенность. Словно я первый инопланетник, которому он показал истинную душу Марса. Начиная с пещерного рейва и заканчивая глотком настоящего воздуха своей планеты.

Наверное, нужно было что-то сказать. Правильное, поддерживающее, сильное.

Но я просто положил руку на плечо своего друга и продолжил смотреть на скучные и однообразные, но ставшие такими родными, виды Марса.

Вдалеке «дымили» очередные конусы терраформов. Пыльное желтовато-коричневое небо медленно окрашивалось тёмным, когда солнце уходило за горизонт. Наступала ночь, а значит скоро температура опустится до минус ста двадцати пяти градусов и находиться здесь будет не очень комфортно.