Режим бога. 3-я книга

КГБ... КГБ... КГБ...
– выстукивают колеса. Но звучит эта зловещая аббревиатура сейчас, почему-то, совершенно безобидно.

"Что ж, за добрые дела, и правда, иногда воздается. Кто б мог подумать... Вон, сама тётя Нина промолчала, а Ирка рассказала... Хотя, похоже обычная проверка перед выездом в капстрану. Не знаю, как она должна проходить эта "обычная проверка" - надо воспоминания в интернете поискать, но то что Ирина рассказала... именно на "обычную проверку" и похоже! Стандартные вопросы: как жила семья Селезневых, какие отношения у сына с матерью, а с соседями, как оба отзывались о государстве и партии... Конечно, напрягает копание в - "давно ли у парня талант к музыке и языкам прорезался"? Но на этот вопрос, если моя симпатичная соседка не придумывает, то её мама очень удачно вспомнила, как я частенько "тренькал" на пианино, а с ней здоровался на лестнице по-английски! Хм... И было-то, по-моему, один раз - в шутку, а смотри ж ты...".

На соседнем месте сладко сопит Леха, под нашими полками надежно покоятся четыре объемные сумки с килограммами банкнот, золота и патронов. Под моей подушкой лежит, с трудом оттертый от смазки, ТТ. Впрочем, под Лехиной тоже.

Мерный стук колес...

Глаза закрываются сами.

Утром, по возвращению в Москву, я не сделал даже попытки попасть в школу...

Позавчера, Леха специально заранее припарковал наш "москвич" на Комсомольской площади, вызывать авто из гаража МВД или везти "сокровища" на такси, нам показалось перебором. А вот без носильщика, как и в Ленинграде, не обошлось: четыре сумки и свежекупленный чемодана для "шпильмановского" барахла, плюс костюм, который приходилось нести чуть ли не на вытянутой руке. Милиции на перроне не было вообще, урки нас тоже проигнорировали, агенты КГБ из-за урн не выглядывали и все наши переживания остались беспочвенными...

Хотя переоформление документов в гаражном кооперативе еще не прошло, но ключи бывшая хозяйка сразу отдала Лехе, в обмен на деньги, да и замки "мамонт" уже поменял. Поэтому, кое-как замаскировав бесценные сумки лысой резиной оставшейся от "запорожца", мы сразу поехали в Студию...

...Новый ПАЗик, пусть и с "милицейской" серией "МКМ", но хоть без ведомственной раскраски, доставил всю нашу гоп-компанию в киноконцертную студию "Останкино" и сейчас грел мотором сам себя где-то на полупустой служебной стоянке.

Все, по традиции... Репетиция обязательна для всех, кроме "мэтров". Отрабатывается заглавный выход участников, поклоны, расстановка на сцене, музыкальные "отсечки" оркестра и вступительная "подводки" ведущих - Маслякова и Жильцовой.

Светлана Жильцова меня оставила равнодушным, как с "исторической" точки зрения, так и... с чисто мужской. А вот "бессменного ведущего" КВН я порассматривал с интересом.

Есть такие редкие типажи, что со временем почти не меняются. Конечно, сейчас морщины - пореже (а если быть точным - их, почти, нет!), вес - поменьше, но в целом и через 40(!) лет Масляков будет оставаться все таким же... "масляным". Круглое, как блин лицо и масляная улыбка сверху. Зато сколько плохо скрываемого высокомерия за кулисами... Но ровно до момента, пока кто-то к нему не обращается кто-то из "равных". Тогда лицо "папы КВН-на" снова заливает здоровая порция "масла" - неискреннего и неприятного.

Странно. В "прошлой" жизни, я хоть и не был фанатом Маслякова, но относился к нему вполне лояльно. Он прочно ассоциировался у меня с студенческим весельем и остроумными шутками. А сейчас вызывает прямо острую неприязнь.

Проблема послезнания? Но ничего криминального я за Масляковым вспомнить не мог. Конечно, ходили какие-то слухи, но про кого их не было?! "Монетизация" юмора? Даже не грех... Все зарабатывают на жизнь, как могут.

Я мысленно пожал плечами и еще раз отметил для себя аляповатый галстук ведущего, совершенно неподходящий под его некрасивый серый костюм.

"Впрочем, у Жильцовой платье еще бездарнее. Наши девицы тут станут верхом элегантности и вкуса! Правильно, что мы не потащили их наряды на репетицию - сюрпрайзом будет...".

Режиссер концерта, руководивший репетицией, являл собой очередного деятеля искусств "типичный наружности". Впрочем, не только режиссер. Пока ехали в Останкино, Клаймич, как раз, рассказал в автобусе очень жизненный анекдот:

– Конферансье торжественно объявляет: - Дорогие зрители! Начинаем эстрадный концерт! Перед вами выступят именитые певцы, знаменитые скрипачи, замечательные танцоры, лучшие юмористы... Голос из зала: - А можно сегодня без евреев?
– Можно. Но тогда концерт окончен!

Все посмеялись. Громче других наши музыканты - Глеб, Владимир, Михаил и Борис. Понятно, что и про них анекдотец... Впрочем, по поводу Глеба не уверен, а с остальными - к гадалке не ходи.

Что-то я сегодня критично настроен... Но такое количество певцов, композиторов, поэтов и музыкантов в одном месте - прямо, наглядная иллюстрация клаймичевского анекдота. С музыкантами, хотя бы, все ясно, а вот зачем тут все эти поэты и композиторы - для меня непонятно. Им-то не выступать.

Вся эта братия находится в непрерывном броуновском движении: они постоянно передвигаюся, приветствуют друг друга, обнимаются, лобзаются, лицемерно улыбаются и участливо заглядывают друг другу в глаза. Они сбиваются в тесные кучки и что-то шепчут на ухо своему визави, тихонько смеются и нежно держатся за руки. Их лица оживленные и полные благожелательности, в один момент, неожиданно тускнеют и замирают как посмертные маски, когда они поворачиваются друг к другу спиной, и снова начинают лучиться жизнью и добротой, когда глаза находят очередного собеседника.

"Мерзкие шакалы... Слишком трусливые и подлые, чтобы решиться на что-то пока Союз жив, но обгадившие и духовно изнасиловавшие все, когда он испустил свой последний вздох. Бесполезная и лживая "прослойка"... и дело не в национальности... а в сути...".

– Лицо сделай попрощее, - Альдона, незаметно подошедшая в тот угол зала, где я предавался мизантропии, смотрит в сторону, но обращается ко мне, - заа что ты так возненавидел окружающиих?!

– А тебе они внушают добрые чувства?
– я даже не пытаюсь спорить с очевидным.

Девушка наводит на меня синий прицел глаз и еле слышно хмыкает.

– Так зачем ты саам так активно сюдаа лезешь?

Ответно утыкаюсь в неё взглядом и, как можно весомее, чеканю:

– Уж не затем, чтоб стать таким же.

– А зачеем?
– прибалтка намерено не отводит глаз.

– Преждевременный разговор... И, вообще, тебе все показалось!
– и я дурашливо улыбаюсь.

К моему удивлению, "Снежная королева" принимает это без возражений, только ещё раз хмыкает и отворачивается к сцене.

– У меня тут нарисовалась проблема...
– говорю ей в спину.

Чуть заметное движение плеч демонстрирует, что меня слушают.

– Остался без тренера... Непосредственно в боксе - обойдусь... Леха поможет ( "А скорее айфон!"), а вот в "физике": скорости, выносливости и реакции мне нужна твоя помощь.

Блондинка снова разворачивается ко мне:

– Вроде, не дураак... Значит понимаеешь, насколько бокс отличаетсяя от того, что умею яя?

Подождав и убедившись, что ответа не последует, она все же согласно кивает:

– Хорошо...

И поднимает руку в ответ на призывные жесты Клаймича.

...И снова самолет, и снова "стюардесса по имени Жанна"! Вот только впервые дневной рейс...

Двукрылая машина уносит из "Пулково" в Москву новоиспеченного "Лауреата премии Ленинградского комсомола". И такая премия оказывается есть!

Подарок Романова - уверен. Почему? Да, потому что он сам так сказал! Ха-ха! Ну, или почти так...

К телефону меня вчера вызвали прямо с репетиции, и сегодня, ранним стылым утром, я снова спускаюсь по трапу на промерзлую невскую землю. Точнее, мы спускаемся. С Лехой...