Режим черной магии

— Теперь совет придет за тобой, — сказала я, чувствуя себя лучше по какой-то причине. — Они знают, что ты помогал мне.

Взгляд Пирса блуждал по стропилам.

— Они бы все равно это сделали. Меня никогда не изгоняли официально, потому что я был из Ковена, и это было бы очень обременительным. Близорукие свинопасы. То, что я имел дело с демонами, чтобы убивать их, ничего не значило. Их умозаключения не стоят даже презрения.

Перед глазами расплывалось, и я подумала об очень сильных чарах, не проклятиях, которые они плели, а потом о беседе, произошедшей между нами в доме Ника. Как я могла не волноваться о том, что думает Ковен?

— Почему именно они так старались убить тебя, как бы то ни было? — спросила я. Я должна была знать. Я видела, на что он способен, и я должна была знать, что он сделал.

Опустив голову, Пирс посмотрел на свои руки.

— Обстоятельства не особенно влияли на мое положение, — сказал он мрачно. — Я добился доверия демонов, чтобы убивать их, но можно догадаться, что это не было причиной для Ковена. По-видимому, тогда они боялись демонов намного сильнее, чем сегодня.

Журнальный столик стоял между нами, но мою кожу покалывало.

— Поэтому Ал думает, что ты убьешь меня, — спросила я. — Потому что ты убиваешь демонов, а я ученица одного из них?

Пирс покачал головой.

— Я бы не причинил тебе вреда, даже если бы ты сама была демоном.

Задняя дверь захлопнулась за Айви, и я вздрогнула, поскольку забыла, что она была здесь.

— Хорошо, — сказала я, немного более горько, чем хотела, — потому что, вероятно, я одна из них.

Но Пирс только коснулся своего носа и улыбнулся.

— Ты чувствуешь себя лучше, — заявил он.

Да, это было так. Неожиданно занервничав, я встала.

— Это не то, что ты есть, а то, кто ты есть, — сказал Пирс, и когда он тоже поднялся, я направилась в коридор. — Я видел тебя, когда ты только перевесила чаши весов женщины, и могу сказать тебе, что в уме сейчас ты такая же, как тогда.

— И какая же я? — спросила я из темной прихожей.

Пирс молчал, пока не остановился прямо передо мной, на его лице были написаны нечитаемые эмоции.

— У тебя твердая воля, чистые намерения и сила в магии. Но сейчас это сочетается с мудростью, кроме того, ты стала еще более красивой и замечательной.

Я собралась отвернуться, и он повернул меня обратно.

— Ты — тень серого вихря, уравновешивающая потребности и желания, — добавил он, наблюдая за мной. — Ты хорошая, Рэйчел. Независимо от того, куда приведет тебя твой выбор, ты останешься такой же.

Мои глаза потеплели, когда эмоции приняли другое направление. Черт побери, это было как раз то, в чем я нуждалась, но я слишком хорошо знала правду, чтобы доверять сказкам.

— Разве можно быть хорошим, если ты знаешь чересчур много или если твои ошибки создают еще больший беспорядок? — спросила я, несчастная.

Его рука упала с меня.

— Тобой движет любовь. Она значит все. Забери ее у того, кто все потерял, и потом получишь еще больше.

Я опустила голову, чувствуя, как тяжесть в моей груди начала рассеиваться. Выдохнув длинно и медленно, я поняла, что нашла свое утешение в его словах. Меня накрыло спокойствие. Айви и Дженкс. Его семья. Моя церковь. Даже Ник. Может быть, Трент. Они все были важны для меня. Поэтому я жила среди жестоких людей с тонким налетом цивилизованности. А кто б не жил? Я знаю их. Я люблю их. Я буду бороться за их выживание, а об остальном подумаю завтра.

— Ты вернулась, — сказал Пирс тихо. — Ты быстро встаешь на ноги, госпожа ведьма. Что ты собираешься делать с фэйри?

Слабое замешательство согрело мои щеки.

— Я думала, что мы просто отпустим их, если они пообещают оставить нас в покое, — ответила я, направляясь в заднюю часть церкви.

Я чувствовала себя по-другому, и я не знала, почему. Может быть, это было потому, что я не расплакалась у него на плече, а отстояла свои решения. Приняла их. Если это было ошибкой, тогда я исправлю ее.

Пирс покачал головой, стоя со мной почти плечо к плечу, и поняв, что я предлагаю надеяться на то, что фэйри сдержат свое слово, я поморщилась.

— Ты прав. Глупая идея. Хотелось бы посадить их в ящик и отправить на Борнео.

— Ты никуда не сможешь их отправить, — возразил Пирс. — Это ничтожные семь-девять воинов без крыльев. Я полагаю, я хочу сказать, я считаю, что их ждет голодная смерть. Они существуют, живя в чьей-то власти.

— Ничего правильного я не могу сделать, не так ли?

Мы достигли задней гостиной, и я взглянула на новые часы Айви, которые она поставила на каминную полку, гадая, достались ли они ей от Пискари.

«Час после восхода солнца, и я все еще жива. Как на счет этого?»

— Вопрос не о правильном и неправильном, — ответил Пирс, потянувшись открыть дверь. — Мне нравится, что ты создаешь выбор там, где его нет. Однако мне бы хотелось посмотреть, как ты справишься с этим.

— Ты не собираешься помогать мне, да? — спросила я, и он усмехнулся.

— Вот это да, Рэйчел. Просить меня подумать — это сложная задача.

Мои брови взлетели, но я была в гораздо лучшем настроении, когда звуки сада окружили меня. Сделав глубокий вздох, я вышла на небольшое заднее крыльцо.

Сад и кладбище за ним были не так плохи. С вершины лестницы я видела широкое кольцо выжженной земли, где проклятие начало действовать по краям, линии увядшей растительности создавали случайные дорожки, как молнии ведущие к нему с того места, где мы были укрыты кругом Пирса. Представив, что все сожжено, я почувствовала себя больной. Один из моих соседей был снаружи, разглядывая ущерб, нанесенный его газону, но, едва увидев меня, он ушел. Мудрый поступок.

Кто-то — возможно, Айви — поставил стол для пикников на ножки, и феи были перенесены на него. Они находились в круге, по всей вероятности, для их защиты. Рядом с ними были сложены хлопковая ткань, медицинский пластырь и антисептик. Двое из наиболее умелых фэйри использовали свои острые зубы, чтобы резать медицинский пластырь, поскольку их мечами в это время играли дети Дженкса. Мне всегда было интересно, откуда его дети берут фэйрийскую сталь. Теперь я знала.

Пикси, парящие над ранеными, не были милыми. Пирс оказался прав. Это было плохо. Я не могла попросить Дженкса позволить фэйри остаться в саду под его защитой. Он никогда бы не простил меня, к тому же это, скорее всего, убьет фэйри. Смерть от гордости.